Мы обыкновенно морщимся, когда слышим о коллективных исках. Но этот иск стоит того, чтобы за ним понаблюдать. Когда российские силы безопасности в октябре штурмом брали захваченный чеченскими повстанцами московский театр и освобождали многие сотни заложников, они применили таинственный газ (в состав которого входило высоколетучее анестезирующее вещество фентанил), что привело к гибели куда большего числа заложников, чем погибло от рук террористов.
Сразу же по окончании штурма наблюдалась нехватка медицинских сотрудников для оказания на месте помощи жертвам, а позже отмечались длительные задержки в лечении пораженных врачами, которых продолжали держать в неведении относительно того, какое именно лечение могло бы оказаться наиболее эффективным против данного газа.
На протяжении всей операции правительственные чиновники делали неточные или дезинформирующие заявления. В итоге 129 заложников были объявлены мертвыми, причем все, кроме пятерых, стали жертвами отравления газом, который использовался при их освобождении.
Все согласны с тем, что моральная ответственность за эту трагедию лежит в конечном счете на тех, кто взял людей в заложники, но все эти террористы убиты. Однако вчера в Москве открылся судебный процесс, на котором должен быть рассмотрен иск десятков жертв захвата заложников против городских властей Москвы на общую сумму почти 60 млн. долл. США. По российским законам нельзя подавать иски против ведомств, обеспечивающих безопасность, а потому главный адвокат бывших заложников Игорь Трунов, апеллируя к новому российскому закону о борьбе с терроризмом, требует возмещения ущерба от города Москвы. В стране, где большинство людей предпочитает страдать молча, идея добиваться компенсации за ущерб является чем-то эпохальным. (В самом деле, это мерило того, как сильно изменилась Россия, что Коммунистическая партия оказалась в числе наиболее громкоголосых сторонников этого иска.)
Мы, разумеется, не хотели бы навязывать России систему компенсации правонарушений в американском стиле. Но движение за привлечение к ответу тех, кто занимает властные посты, это нечто такое, что не повредило бы России. Каковы бы ни были правовые достоинства этого иска, в результате его рассмотрения, быть может, вскроется правда, которую пока что прячут от общественности. В конечном итоге, заставить правительство быть по-настоящему подотчетным народу могут российские избиратели.
