Пора сказать «прощай» объединению БРИКС (сокращение BRICS созвучно английскому brick – кирпич, прим. перев.). Объединение Китая, Бразилии, Индии и России под одной умно звучащей аббревиатурой когда-то давало легкое объяснение по поводу перераспределения глобальной силы и власти. Но включение находящихся на подъеме стран в четкие категории является отражением западного мировоззрения, и сейчас это больше путает, чем объясняет.
Во-первых, эти страны не одинаковы. Общее у них это впечатляющие темпы экономического роста, но страны БРИКС разделены политикой: два авторитарных режима рядом с двумя демократиями. И даже авторитарные Пекин с Москвой чувствуют себя весьма некомфортно в одной кровати. Точки напряженности между ними (задумайтесь о безлюдном и богатом ресурсами российском востоке) найти гораздо легче, чем совпадение стратегических интересов.
Загнанная в одно стойло набором экономических показателей, эта группа не включает в свой состав других важных игроков. Как насчет Индонезии и Мексики или, раз уж на то пошло, Аргентины с Вьетнамом? Да, БРИКС иногда проводит встречи, однако отсутствие в изначальном составе всего африканского континента заставило членов этого объединения дать место за столом Южной Африке.
Соотношение между экономическим весом и политическим влиянием не всегда симметрично. Всякий, кто бросит хотя бы мимолетный взгляд на Ближний Восток, заметит, как там усиливает свои позиции региональной державы Турция. Отчасти это является отражением ее активно развивающейся экономики, однако реальная сила Турции в том, что она стала политическим образцом для подражания всего арабского мира.
Еще по теме: Строит ли БРИКС Ноев ковчег?
Включение России в эту группу всегда было аномалией. Да, нефть и газ дают хорошие темпы роста, но это хорошо для газетных заголовков. По всем остальным экономическим, социальным и демографическим меркам Россия это держава, находящаяся в состоянии долговременного упадка.
Просто БРИКС поймала волну. Эта идея принесла заслуженную славу и удачу ее автору Джиму О’Нилу из Goldman Sachs. Но в ней игнорируются многочисленные сложности, существующие в сдвигах и смещениях в расстановке сил и интересов международной системы. Объединять Китай и Индию, Бразилию и Россию – значит подпитывать идею о том, что новый мировой порядок это прежде всего соперничество между Западом и остальными.
Мне напомнили об этом на прошедшей недавно в Стокгольме конференции, которую организовал Фонд Маршалла «Германия-США». Там собрались представители индийской элиты и их коллеги из Соединенных Штатов и Европы. И как вы думаете, о чем захотели поговорить – и поволноваться – индийцы? Об отношениях с Китаем.
Индия считает, что Китай представляет для нее непреходящую опасность. Сотни тысяч военнослужащих каждый день стоят лицом к лицу вдоль обширной и спорной китайско-индийской границы. Я слышал, как один индийский политик сказал: одна неожиданная провокация или просчет – и вполне может начаться война.
Другие отмечают, что Пекин поддерживает тесные отношения с Пакистаном, дабы сдерживать Индию. Запад не должны вводить в заблуждение высокие темпы экономической интеграции между Индией и Китаем. Доказано, что общие экономические интересы это ненадежная защита от конфликта – вспомните Германию и Британию в 1914 году.
Читайте еще: На фоне усиления БРИКС и "арабской весны" возникает новый мировой порядок
Несомненно, Пекин предложит вам иное видение ситуации, но в данном случае не имеет значения, что здесь верно, а что ошибочно. Важно то, что динамика нового миропорядка в равной степени приводится в действие как соперничеством между развивающимися державами, так и их отношениями с Западом. Важным стратегическим шагом Индии в последние годы стало решение о сближении с Вашингтоном. Соединенные Штаты поддерживают ее заявку на получение статуса постоянного члена Совета Безопасности ООН. Китай против.
Бразилии повезло, потому что у нее нет серьезных врагов. Ее международные амбиции попадают в категорию «мягкой силы», как говорят политики. Гордясь своей демократией, Бразилия хочет завоевывать друзей и оказывать влияние на людей. Талантливый и молодой министр иностранных дел этой страны Антонио Патриота (Antonio Patriota) хвалится тем, что сегодня у Бразилии в Африке больше посольств, чем у Британии. Трещащее по швам североатлантическое сообщество может скоро обнаружить, что у него появился более активный южный конкурент. Что касается других вопросов, то Бразилия, например, объединила усилия с Турцией в попытке сыграть роль посредника в противостоянии по вопросу иранских ядерных устремлений.
В силу этих обстоятельств Бразилии не нравится представление других стран о том, будто она сближается с Китаем и Россией. Безусловно, с Пекином у нее серьезный бизнес, ибо Китай является двигателем бразильского экономического роста. Но Бразилии больше нравится находиться в компании Индии и Южной Африки. Эта тройка развивающихся демократий создала для себя собственное сокращение – IBSA, или ИБЮА.
Недавнее турне Барака Обамы по Австралазии свидетельствует о той же самой геополитической сложности и неоднозначности. Развивающиеся государства этого региона, может, и едины в своем противостоянии экономической гегемонии Запада, но Вьетнам и Индонезия, а также Япония и Южная Корея уповают на США, надеясь на то, что Вашингтон будет сдерживать Китай. В стремлении Обамы вновь подтвердить статус тихоокеанской державы для Америки много как американского напора, так и азиатской притягательности.
Но все же есть одна нить, которая связывает страны БРИКС. Они весьма враждебно относятся к идее вмешательства во внутренние дела суверенных государств. Так получилось, что аналогичную позицию занимает большинство других находящихся на подъеме держав. Послевоенный порядок приходит в ветхое состояние, но за пределами Запада мало энтузиазма по поводу новой системы глобального управления. Однако и здесь позиции разных стран отличаются своими нюансами. Турция ближе к Западу, чем к Китаю или России в вопросе международных санкций против Сирии.
Получается довольно пестрая картина альянсов и соперничеств, которые крест-накрест исчеркали границы севера и юга, запада и востока. Усиливающиеся государства какие-то дела хотят делать вместе, а какие-то с Западом. Геометрия альянсов и соперничеств зачастую определяется как ценностями, так и экономическими показателями. США, со своей стороны, уже сегодня прилагают больше усилий для взращивания новых держав, чем для ухаживания за своим старым альянсом с Европой. Прежде чем в мире устоится новый геополитический ландшафт, будет много сдвигов и подъемов. Но места для БРИКС я там не вижу.
Еще по теме: Окажут ли страны БРИКС помощь бедным государствам?
