В 2001 году французский парламент признал массовые убийства армян геноцидом. Однако на этой неделе члены французского парламента пошли еще дальше, одобрив законопроект, в соответствии с которым отрицание армянского геноцида становится уголовным преступлением, подлежащим наказанию в виде тюремного заключения сроком на один год и выплате штрафа на сумму 45 тысяч евро. Французские историки в подавляющем большинстве осудили этот шаг. И если турецкий премьер-министр Реджеп Эрдоган (Recep Tayyip Erdogan) в Анкаре полон негодования из-за подобного оскорбления, выступая с ответным обвинением в адрес Франции, устроившей якобы геноцид в Алжире, в самой Франции многие задают хороший вопрос - возможно, единственный, который стоит задать в связи с этим: как можно издавать законы для прошлого?
Это невозможно, и потому прошлое лучше оставить историкам. Бывший президент Жак Ширак (Jacques Chirac), в чем-то, возможно, проявивший большую мудрость на своем посту, чем Никола Саркози, говорил об этом в 2006 году. В 2008 году была создана специальная комиссия по этому вопросу, которую возглавил французский сановник Робер Бадинтер (Robert Badinter); она в своей работе пришла к такому же выводу.
Ветеран французской истории Пьер Нора (Pierre Nora), сторонник теории «коллективной памяти», в интервью Libération отметил, что использование термина «геноцид», появившегося в ходе Нюрнбергского процесса, со временем приобрело выраженную идеологическую и политическую окраску. «Не стоит отрицать того, что случилось с армянами. И, конечно, они вправе использовать этот термин. Французская республика даже признала этот факт в 2001 году. Но этого более чем достаточно».
Тогда зачем нужен новый законопроект, и почему именно теперь? Многие рассматривают этот факт в контексте предстоящих президентских выборов. Саркози хорошо известен своим особым стилем ведения предвыборной кампании. Законопроект использован как маркетинговый инструмент, подобно любому другому – за тем исключением, что в политике это выглядит откровенно грубо. Саркози обращается к целевой аудитории со своими скроенными под заказ слоганами и обещаниями законов. Он относится к избирателям как к своим клиентам, а страна, по его представлениям, функционирует наподобие мультинационального рынка – или супермаркета, где каждая группа населения может найти что-то именно для себя.
Нынешним законопроектом Саркози не только привлекает на свою сторону 50 тысяч избирателей армянской национальности, проживающих во Франции – он также блокирует надежду Турции присоединиться к ЕС. Возможно, тут кроется и некий элемент личной неприязни. Достаточно взглянуть на них во время любой официальной встречи: Саркози и Эрдоган, оба энергичные, несколько высокомерные и сверхчувствительные забияки, не слишком любят друг друга.
В нынешней ситуации, когда Анкара отозвала своего посла в Париже, когда дипломатические отношения между странами заморожены, этот жест ничуть не облегчает налаживание партнерства. На чисто политическом уровне одобрение данного законопроекта – большая ошибка. Члены французского парламента должны понимать, что амбициозная и неуклонно наращивающая свое влияние Турция потенциально способна стать весьма полезным партнером в своей части мира. К примеру, в случае с Сирией роль Турции имеет жизненно важное значение.
Французский парламент не должен бросать вызов стране, кемалистская культура которой построена на модели разделения государства и религии, предложенной Французской республикой. Если Турция добилась успеха, то именно благодаря этому наследию. Сегодня, даже при правлении исламиста Эрдогана, Турция предлагаем миллионам мусульман в арабском мире модель современного светского государства.
Французский закон не сможет заставить Турцию открыть свои архивы комиссии независимых историков. Только Турция сама может сделать это и, будем надеяться, со временем сделает. И признает свое прошлое.
