Школа – это тюрьма, наносящая вред нашим детям

Родители отправляют детей в школу из лучших побуждений, полагая, что именно это нужно их чадам, дабы стать полезными и счастливыми взрослыми людьми. У многих имеются сомнения в качестве школьного обучения, однако мудрость гласит, что эти проблемы можно решить, если заплатить больше денег, привлечь лучших учителей, применить более требовательную учебную программу и/или проводить более строгие и скрупулезные экзамены.

Но что если настоящая проблема заключается в самой школе? Печальный факт заключается в том, что один из самых дорогих нашему сердцу институтов по своей природе обманывает ожидания наших детей и нашего общества.

Школа – это то место, находиться в котором детей принуждают, и где их свобода во многом ограничивается, причем ограничивается намного больше, чем на это согласились бы взрослые на своих собственных рабочих местах. В последние десятилетия мы принуждаем наших детей проводить все больше времени в такой обстановке. Есть довольно убедительные доказательства (которые я обобщаю в своей последней книге), говорящие о том, что это наносит многим детям серьезный психологический вред. Кроме того,  чем больше ученые узнают о том, как дети могут учиться естественным образом, тем больше мы приходим к осознанию того факта, что наиболее полно и эффективно, с максимальным энтузиазмом и охотой они учатся в условиях, которые прямо противоположны школьным.

Обязательное школьное обучение уже несколько поколений является твердо установленной истиной, закрепившейся в нашей культуре. Сегодня основной массе людей трудно даже представить себе, как дети смогут научиться тому, чему должны научиться ради достижения успеха в обществе, если не будет школы. Президент Обама и министр образования Арне Данкан (Arne Duncan) настолько влюблены в школьное обучение, что им хочется еще больше увеличить продолжительность уроков и время учебы в школе. Большинство людей исходит из того, что базовая концепция школьного образования, которая известна нам сегодня, появилась на основе научных данных о том, как дети смогут учиться наилучшим образом. Но на самом деле, это далеко не так.

Школы в своем сегодняшнем виде являются продуктом истории, а не научных исследований процесса обучения детей. Те схемы и программы, которые применяются сейчас в школах, разрабатывались еще во времена протестантской Реформации, когда школы создавались для того, чтобы дети учились читать Библию, без вопросов верили в Священное Писание и безо всяких сомнений подчинялись власть имущим. Создатели первых школ предельно ясно говорили об этом в своих трудах. Они даже не думали о том, что школа может стать тем местом, где ученикам будет прививаться критическое мышление, творческая инициатива и способность учиться самостоятельно – то есть все то, что крайне необходимо для достижения успеха в сегодняшней экономике. Для них своеволие было грехом, и его необходимо было выбивать из детей палкой, но ни в коей мере не поощрять.

Когда контроль над школами взяло в свои руки государство, сделавшее образование обязательным и направленным на цели светского характера, основные структуры и методы обучения остались без изменений. Последующие попытки проведения реформ потерпели неудачу, поскольку хотя они и предусматривали некие изменения в школьной структуре, но основы образования никто менять не собирался. Централизованная, иерархическая система и методика обучения с последующими проверками и экзаменами, в которой мотивом для учебы и приобретения знаний являлась система поощрений и наказаний, но не любознательность и не реальное и глубоко прочувствованное стремление к познанию, очень хорошо подходили для индоктринации и воспитания послушания. Но для других целей это было непригодно. Неудивительно, что многие из величайших предпринимателей и новаторов нашего мира либо рано покидали школу (как Томас Эдисон), либо говорили, что ненавидели ее и учились не благодаря школе, а вопреки ей (Альберт Эйнштейн).

«Неудивительно, что сегодня даже самые лучшие ученики (а может, они в особенности) зачастую говорят о том, что «перегорают» в процессе обучения. Один из недавних выпускников-отличников решил отложить поступление в колледж и объяснил это газетному репортеру следующим образом: «Я был поглощен мыслью о том, что надо хорошо учиться, и поэтому последние два года я мало спал. Каждый вечер я тратил по пять-шесть часов на домашнюю работу. И дальнейшая учеба сейчас мне нужна меньше всего».

Большинство учеников, будь то отличники, середняки или неуспевающие, в средних и старших классах уже утрачивают интерес к познанию. Недавно Михай Чиксентмихайи (Mihaly Czikszentmihalyl) и Джереми Хантер (Jeremy Hunter) провели исследование по данному вопросу. Они раздали 800 ученикам с шестого по двенадцатый класс из 33 разных школ со всех уголков страны специальные часы, которые бессистемно в течение дня подавали особый сигнал. Когда звучал такой сигнал, ученики должны были заполнить анкету, ответив на вопросы о том, где они находятся, что делают и насколько они счастливы или несчастливы в данный момент. Самыми несчастными оказались те дети, который в такие моменты находились в школе, а самыми счастливыми те, кто был за пределами школьных стен, занимаясь играми или болтая с друзьями. В школе им зачастую было скучно, тревожно, а иногда все вместе. Другие исследователи показывают, что с каждым классом у учеников появляется все более негативное отношение к изучаемым предметам, особенно к математике и к естествознанию.

Как общество мы имеем тенденцию отмахиваться от таких вещей. Нас не удивляет то, что процесс обучения неприятен. Мы думаем об этом как о горьких таблетках, которые трудно глотать, но которые в конечном итоге полезны и необходимы детям. Некоторые люди даже полагают, что непривлекательность школы это даже хорошо для детей, потому что  они там учатся с терпением относиться к неприятностям, которых после школы у них в жизни будет огромное множество. Возможно, такой печальный взгляд на жизнь берет свое начало именно в школьной учебе. Конечно, в жизни есть свои взлеты и падения, которые случаются как в детском, так и во взрослом возрасте. Но существует масса возможностей терпеливо переносить неприятности и без школьного обучения. Исследования показывают, что люди всех возрастов учатся лучше всего тогда, когда у них имеется собственная мотивация, когда они изучают вопросы, на которые им самим хочется найти ответы, когда они сами ставят перед собой цели в жизни. В таких обстоятельствах учеба обычно доставляет удовольствие и радость.

***

Значительную часть своей научной карьеры я посвятил изучению вопросов о том, как дети учатся и познают мир. Они приходят в мир, который прекрасно приспособлен для того, чтобы дети сами могли направлять свой процесс обучения. Природа наделила их мощными познавательными инстинктами, среди которых любознательность, любовь к игре, веселость, общительность, внимательность ко всему тому, что происходит вокруг, желание вырасти и стремление делать то, чем занимаются дети постарше и взрослые.

Доказательства всего этого в применении к маленьким детям проходят перед глазами любого, кто наблюдал за ростом ребенка с рождения и до школы. Дети самостоятельно, благодаря собственным усилиям, учатся ходить, бегать, прыгать и взбираться наверх. Дети с нуля выучивают свой родной язык, а освоив его, учатся настаивать на своем, спорить, развлекать других и надоедать им, дружить, очаровывать и задавать вопросы. Спрашивая и исследуя, они приобретают огромные знания об окружающем их физическом и социальном мире. А во время игры они отрабатывают навыки и умения, способствующие их физическому, умственному, общественному и эмоциональному развитию. И делают они это еще до того, как кто-то попытается систематически учить их чему бы то ни было.

Такое поразительное стремление и способность к познанию не отключается, когда ребенку исполняется пять или шесть лет. Это мы отключаем их со своей принудительной системой школьного обучения. Самый важный, самый прочный урок нашей системы школьного образования состоит в том, что учиться работать не следует, и что этого надо избегать по мере возможности.

В своих исследованиях я сосредоточил основное внимание на детях «школьного возраста», которых не отправляют в школу, или посылают учиться в школу, не являющуюся таковой в традиционном понимании. Я изучал процесс обучения и познания у детей в тех обществах, где нет школ, в частности, в культурах охотников и собирателей, из которых появилось и выросло человечество. Я также исследовал учебно-познавательный процесс у тех детей из нашего общества, которым доверяют самостоятельно заниматься своим образованием, предоставляя им соответствующие возможности и средства. В таких условиях естественная любознательность детей и их стремление к познанию сохраняются на протяжении всего детства и юности, переходя во взрослый возраст.

Есть еще один ученый, который подтвердил мощь и силу самоуправляемого процесса учения и познания. Это Сугата Митра (Sugata Mitra). Он установил компьютеры в самых бедных кварталах Индии, где большинство  детей не ходит в школу, а многие остаются неграмотными. Везде, где он устанавливал компьютеры, вокруг них собирались десятки детей, которые без помощи взрослых учились им пользоваться. Те, кто не умел читать, овладевали навыками чтения при работе на компьютере и с помощью других детей. Компьютеры дали им доступ к огромному миру знаний. В одной отдаленной деревушке дети, понятия не имевшие о микроорганизмах, узнали про бактерии и вирусы благодаря компьютеру, а после этого начали соответствующим образом использовать  полученные знания в беседах.

Эксперименты Митры показывают, как три ключевых аспекта человеческой природы, такие как любознательность, любовь к игре и общительность, в сочетании дают прекрасный результат, служа целям образования. Любознательность влечет детей к компьютеру, подталкивает к его изучению. Желание поиграть заставляет их осваивать многие компьютерные навыки, а общительность позволяет ребенку распространять свои знания среди десятков других детей со скоростью лесного пожара.

***

В нашей сегодняшней культуре существует множество путей, следуя которым дети могут применить свои естественные устремления и инстинкты, направленные на познание всего того, что может пригодиться им во взрослой жизни. Более двух миллионов детей в Соединенных Штатах сегодня занимаются учебой в домашних условиях, а также в окружении гораздо большем, чем школа. Все больше семей сегодня отказываются от обязательных школьных программ, отдавая предпочтение самоуправляемому процессу познания и учебы. Эти родители не проводят уроки и тесты, а создают такую обстановку в доме, которая способствует учебе. Они помогают своим детям подключаться к деятельности общины, у которой те могут многому научиться. Некоторые из этих семей избрали такой подход давно, и теперь у них уже взрослые дети, добивающиеся больших успехов в вузах и в своей карьере.

Вместе со своей коллегой Джиной Райли (Gina Riley) я недавно провел опрос в 232 таких семьях. Согласно их ответам, главное преимущество такого подхода заключается в том, что дети сохраняют любознательность, инициативность и стремление к учебе, а также в свободе и гармонии всей семьи, освобождающейся от школьных нагрузок и расписаний, от необходимости силой и хитростью заставлять детей делать домашнее задание, которое им не интересно. Как сказала одна из матерей, «наша жизнь по сути дела свободна от стресса … У нас очень близкие отношения, которые строятся на любви, взаимном доверии и взаимном уважении». Далее она написала: «Как преподаватель я вижу, что моя дочь обладает великолепными навыками критического мышления, каких нет у многих моих взрослых студентов … Моя дочь живет и учится в реальном мире, и ей это нравится. Чего еще я могу желать?»

Мы с Райли в настоящее время заканчиваем свое исследование 80 взрослых людей, которые сами в школьном возрасте получили домашнее образование, пользуясь методами самоуправляемого обучения. Окончательные результаты пока не обобщены, но уже сейчас понятно, что учившиеся таким образом принадлежат к разным социально-экономическим слоям населения, но все они в целом вполне успешно вошли во взрослую жизнь.

Поскольку такой самоуправляемый подход к домашнему образованию пользуется все большей популярностью, появляются новые и новые центры и организации, предлагающие свои ресурсы, социальные связи и дополнительные учебные возможности для детей и родителей, пользующихся этой системой обучения (многие из них изложены на новом образовательном вебсайте AlternativesToSchool.com). С такой базой, а также с библиотеками и прочими общественными ресурсами, постоянно имеющимися в наличии, и конечно же, с интернетом возможности для учебы становятся безграничными.

Но не у каждой семьи есть возможности и желание заниматься самоуправляемым обучением детей на дому. Для многих оптимальным вариантом является так называемая демократическая школа, где дети сами выбирают, что им изучать, делая это в обстановке оптимальных возможностей для обучения, где есть много других детей, с которыми они общаются и у которых узнают много нового. (Такие школы не следует путать со школами Монтессори и с другими видами «прогрессивных» школ, где больше возможностей для игры и больше выбора, чем в обычных школах, но где, тем не менее, сохраняется иерархическая система власти «учитель-ученик», а также относительно единообразная учебная программа, в рамках которой должны учиться все ученики).

На протяжении многих лет я наблюдал за процессом обучения в одной из таких школ. Это школа Садберри Вэлли, находящаяся во Фрэмингеме, штат Массачусетс. Данное заведение называют школой, но оно отличается от того, что мы привыкли понимать под этим словом. Ученики в возрасте от четырех до 18 лет вольны целый день делать все, что захотят, если они не нарушают школьные правила. А правила эти, выработанные демократическим путем самими учениками и учителями на совместном собрании, не имеют никакого отношения к учебе. Они нацелены на поддержание мира и порядка, а реализуются эти правила при помощи юридической системы, созданной по образу и подобию системы нашего общества. В настоящее время в этой школе около 150 учеников и 10 человек персонала. Работает она на основе бюджета, выделяемого на каждого ученика, причем он более чем наполовину меньше, чем в соседних государственных школах. В эту школу принимают практически любого подавшего заявление при условии, что на это согласны родители.

Сегодня в США работает примерно два десятка школ, созданных по модели Садберри Вэлли. Есть и другие аналогичные школы, сохранившие у себя большую часть ее характерных черт. По сравнению с другими частными школами там берут довольно небольшие деньги за учебу, а в некоторых имеется скользящая шкала оплаты. Ученики поступают из самых разных семей, и обладают самыми разными характерами.

Тому, кто не видел это воочию, очень трудно представить, как может работать такая школа. Однако Садберри Вэлли существует уже 45 лет, и у этой школы сотни выпускников, вполне преуспевающих в реальном мире.

Много лет тому назад я со своим коллегой Дэвидом Чанофф (David Chanoff) провел серию исследований выпускников этой школы. Мы выяснили, что те, кто решил получить высшее образование (75%), без особого труда поступили в выбранные вузы, а после поступления учились вполне успешно. Некоторые, включая тех, кто до этого никогда не учился ни на каких официальных курсах, поступили в престижные колледжи и университеты. Все они вне зависимости от того, получили или нет высшее образование, легко находили себе работу. У этих людей самые разные профессии, в том числе, в сфере бизнеса, искусства, науки, медицины, в сфере обслуживания, а также рабочие профессии, требующие высокой квалификации. По мнению большинства из них, главное преимущество учебы в школе Садберри Вэлли заключается в том, что у них появилось чувство персональной ответственности, а также способность к самоконтролю, которые сослужили им хорошую службу во всех жизненных аспектах. Многие также говорили о важности усвоенных демократических ценностей, которые применялись на практике у них в школе. Недавно и сама школа провела два масштабных опроса своих выпускников, которые дали аналогичные результаты и были опубликованы в виде книг.

Ученики в такой атмосфере учатся читать, считать, работать на компьютере в игровой манере – точно так же, как дети в обществах охотников и собирателей учатся охотиться и собирать. У них также появляются более конкретные интересы и увлечения, что может напрямую или косвенно привести к выбору карьеры. Например, один весьма успешный машиностроитель и изобретатель в детстве всегда что-то строил, собирал и разбирал, стремясь в ходе игры понять, как работают те или иные вещи. Другой выпускник, ставший профессором и преподавателем математики, активно и творчески играл в математические игры. А третья выпускница, ставшая модельером модной одежды, делала одежду для кукол, а затем стала шить ее для себя и для друзей.

Я убежден в следующем. Школа Садберри Вэлли добивается таких успехов в качестве  образовательного учреждения по той причине, что она обеспечивает оптимальные условия для того, чтобы дети, пользуясь своими естественными способностями, занимались самообразованием. Эти условия следующие: а) неограниченная возможность играть, изучать и исследовать (это позволяет детям открывать свои интересы и увлечения, и заниматься ими); б) возможность общаться со многими заботливыми и грамотными взрослыми, которые помогают детям, а не судят их; в) свободное общение между детьми разных возрастов и со взрослыми (игра с участием разновозрастных детей больше способствует познанию, чем игра, в которую вовлечены люди одного уровня); г) прямое участие в жизнедеятельности стабильного, нравственного, демократического коллектива людей, в котором у детей появляется чувство ответственности за других, а не только за себя. А теперь подумайте вот о чем: в обычных школах нет ни одного из вышеперечисленных условий.

Я не намерен утверждать, что самоуправляемое образование является  панацеей. Жизнь не всегда идет плавно и гладко, вне зависимости от окружающей обстановки. Но мои собственные исследования и исследования других специалистов в данной области прочно убедили меня в том, что естественного стремления и способностей молодых людей к познанию и обучению вполне достаточно для создания мотивации на всем протяжении их учебы. Когда дети хотят получить помощь от других, или когда они нуждаются в ней, они обязательно об этом попросят. Нам не нужно заставлять людей учиться; все, что необходимо, это обеспечить им свободу и возможности для учебы. Конечно, не все познают и выучат одни и те же вещи, сделав это одинаково и одновременно. Но это даже хорошо. Наше общество преуспевает благодаря многообразию. Наша культура нуждается в людях, обладающих самыми разнообразными навыками, умениями, интересами и характерами. Больше всего нам нужны люди, живущие увлеченно, отвечающие за самих себя всю свою жизнь. Таково общее мерило людей, самостоятельно занимающихся своим образованием.

Питер Грей – профессор кафедры психологии Бостонского колледжа. Он автор авторитетного вузовского учебника по психологии. Грей ведет популярный блог под названием Freedom to Learn в журнале Psychology Today.