Президент Обама, выступая во вторник в ООН с речью, посвященной в основном дипломатическим усилиям США на Ближнем Востоке, высказался в защиту американской исключительности. «Некоторые могут не согласиться, но я верю в исключительность Америки — частично потому, что мы показали свою готовность, через принесение в жертву своей крови и достатка, защищать не только наши собственные узкие интересы, но и интересы всех».
Российский президент Владимир Путин недавно опубликовал в New York Times статью, в которой подверг критике такую самонадеянную позицию, заявив: «Считаю очень опасным закладывать в головы людей идею об их исключительности, чем бы это ни мотивировалось». Путинское заявление явно задело кое-кого за живое. Президент фонда Heritage Джим Деминт (Jim DeMint) ответил Путину напрямую («все люди созданы равными, но не все страны созданы равными»), а сенатор Джон Маккейн дал свой ответ в газете «Правда» — но не в той. Высказывание Обамы стало совершенно очевидным ответом на замечание Путина. Он предупредил о недопустимости «вакуума руководства», который возникнет в случае ухода США со своих позиций глобального лидера. Он заявил, что «мир лучше» благодаря активному лидерству США.
Получается, что американская «исключительность» складывается на основе ее глобалистской внешней политики? Ричард Гэмбл (Richard Gamble) (американский священник, доктор наук, профессор — прим. перев.) так не считает. В своей статье, опубликованной на страницах этого журнала в 2012 году, он заявил, что Америку приводит в движение «старая» и «новая» американская исключительность. Гэмбл ссылается на речь социолога из Йельского университета Уильяма Грэма Самнера (William Graham Sumner), написанную в 1899 году, когда у Америки начинали формироваться империалистические наклонности.
Читайте также: Обращение Путина к американцам вызвало критику
Когда Самнер дошел до вопроса о том, что отличает Америку от других стран, он развенчал самую популярную и поверхностную концепцию исключительности и взглянул на историю, дабы поставить индивидуальность Америки на более основательный фундамент. Сначала Самнер отметил парадоксальность концепции исключительности, сказав, что Соединенные Штаты, заявляя о стоящей перед ними уникальной цивилизационной миссии, похожи на любую другую крупную державу конца 19-го века. «Нет ни одной цивилизованной страны, которая столь же напыщенно, как и мы, не говорила бы о своей цивилизационной миссии, — отметил он. — Англичане, французы, немцы, русские, турки-османы и испанцы говорили то же самое».
Америку отличает от остальных не «священная миссия», пишет Гэмбл. Старая идея исключительности «в большей степени заключалась в том, что Америка не делает, чем что она делает; она в большей мере гласила о национальном самоограничении и сдержанности, нежели о национальном самоутверждении».
На самом деле, нельзя не сравнить защитную реакцию Путина со знаменитым прощальным посланием Джорджа Вашингтона, написанным в 1796 году:
Свободному народу следует быть постоянно настороже ввиду опасности коварных уловок иностранного влияния (заклинаю вас верить мне, сограждане), поскольку история и опыт свидетельствуют, что иностранное влияние является одним из злейших врагов республиканского правительства. Но для того, чтобы эта настороженность приносила пользу, она должна быть непредвзятой, иначе она станет инструментом того самого влияния, которого следует избегать, вместо того чтобы быть защитой от него ... Основополагающим правилом поведения для нас во взаимоотношениях с иностранными государствами является развитие наших торговых отношений с ними при минимально возможных политических связях. Поскольку у нас уже возникли обязательства, давайте будем их выполнять, проявляя добрую волю в полной мере. Но давайте тут и остановимся. Европа определила для себя ряд первостепенных интересов, которые либо не касаются нас, либо имеют к нам весьма отдаленное отношение. Поэтому ей приходится ввязываться в частые конфликты, причины которых, по сути, далеки от наших забот. Следовательно, неразумно для нас связывать себя искусственными узами с заурядными превратностями ее политики или со столь же заурядными коллизиями ее дружественных либо враждебных отношений.
Также по теме: Путин прав - нигчего исключительного в Америке Обамы нет
Политические связи и участие Америки сегодня простираются намного дальше дружественных и враждебных отношений Европы. Наше участие в делах всего мира превратилось в обыденность. Однако Джордж Вашингтон призывал к сдержанности. Он был предан делу мира и постоянству Союза, и старался любыми средствами сохранить мир в стране. Лишь в одном замечании Вашингтона из этого послания есть намек на исключительность. Он сказал, что у Америки особое, «географически отдаленное положение» от других стран, и что такое положение «позволяет нам придерживаться иного курса».
Другими словами, та «исключительность», о которой говорил Вашингтон, является проклятием для той точки зрения, которую высказывают сегодняшние политики. Если Вашингтон считал, что самое важное для нас это внутренние проблемы и заботы, то Обама называет строго определенные национальные интересы «узкими» и эгоистичными.
Но граждане страны, которая тонет в долгах, страдает от безработицы, находится в тупиковой ситуации в сфере здравоохранения и раздирается на части политическими распрями, не могут не думать о том, что эти «узкие» интересы на самом деле весьма обширны.
