Перевод: ИА «Курсор» (Израиль)
Ариэль Шарон не был членом «Бейтара». Он был мапайником, который, волей обстоятельств, оказался в ревизионистском движении, созданном Жаботинским – до того момента, когда он стал руководителем одной из последних реинкарнаций этого движения – Ликуда - и занял пост главы правительства.
Перед тем, как Шарон вынуждено покинул политическую жизнь, он бросил Ликуд, создав собственную партию – Кадиму. Но несмотря на то, что к «Бейтару» Шарон не имел никакого отношения, лидерские качества, которые требовал Жаботинский в сочиненном им гимне «Бейтара», как нельзя лучше, описывают личность Шарона: «Гений, щедрый и жестокий». Шарон был гениален, он был щедр, но и невероятно жесток. Особенно в отношении тех, кто причинил ему вред, нанес оскорбление.
Шарон был военным и политическим гением. В этом нет никаких сомнений. Его действия на протяжении всей армейской карьеры – в подразделении 101, во время Шестидневной войны и особенно в ходе Войны Судного дня можно изучать и сегодня. Их действительно изучают на любом военном факультете.
В политической и государственной сфере он также проявил свой неординарный талант. Он был великим стратегом и отличным тактиком. Шарон создал Ликуд в 1973 году, поскольку понял, что движение Херут должно быть ближе к центру политического спектра. Он понял, что к Херуту следует присоединить Либеральную партию, сделав Бегина по-настоящему легитимным лидером в глазах широких масс.
В 1977 году Бегин пришел к власти в том политическом костюме, который ему скроил Шарон. Это был первый политический переворот с момента создания государства. Шарона к тому времени рядом уже не было. Он создал движение Шломцион. Олнако у него хватило политической прозорливости вернуться в Ликуд и стать министром обороны – после отставки Эзера Вейцмана в 1980 году.
После Первой Ливанской войны и резни в Сабре и Шатиле, которые стоили Шарону кресла министра обороны, никто не верил, что он когда-нибудь найдет в себе силы, вернется в политику и будет играть в ней какую-либо заметную роль. В данном случае гений Шарона проявился в исключительной способности к выживанию. Шарон запасся терпением и долго ждал подходящего момента – строил планы, готовил программы, вел подсчеты. Такое безграничное терпение было присуще только ему. Когда Биньямин Нетаниягу потерпел поражение на выборах 1999 года и выступил с прощальной речью в отеле «Хилтон» в Тель-Авиве, за его спиной стоял Арик Шарон. «Нужно взять это дело под контроль,» - процедил он сквозь зубы. Два года спустя он превратился в популярного премьер-министра, возможно, самого любимого в истории государства.
Стоит остановиться на этом подробнее. На протяжении многих лет, особенно после Сабры и Шатилы, он находился на обочине израильской политики, раненый, покинутый абсолютно всеми. На протяжении всей своей карьеры его подозревали в уголовных действиях. Шарон вместе со своими сыновьями оказался в центре коррупционного скандала о «греческом острове». Затем возникло дело о праймериз в Ликуде. Сын Шарона, Омри, сел за это в тюрьму. Несмотря на все это, общественность никогда не испытывала к нему ненависти. Всегда была склонна прощать Шарону его поступки. Военные подвиги Шарона в израильских войнах служили для него общественным бронежилетом. Другие лидеры, например, Ольмерт, в момент падения не имели таких преимуществ, и общественность расправлялась с ними безжалостно.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Ариэль Шарон не был членом «Бейтара». Он был мапайником, который, волей обстоятельств, оказался в ревизионистском движении, созданном Жаботинским – до того момента, когда он стал руководителем одной из последних реинкарнаций этого движения – Ликуда - и занял пост главы правительства.
