«США не рассматривают Европу как поле боя между Востоком и Западом, и мы также не считаем ситуацию на Украине игрой, в которой может быть только один победитель. Подобные идеи должны были исчезнуть вместе с концом холодной войны» (Барак Обама, март 2014 года).
Должны были. Милое замечание. Настолько же милое, как и то, что Обама сказал пять лет назад в обращении к ООН: «Ни одна нация не может и не должна пытаться доминировать над другой».
Это замечание относится к разряду высказываний, которые вы ожидаете услышать из уст участницы конкурса красоты «Мисс-Америка» в ответ на вопрос о ее заветной мечте, а не из уст лидера свободного мира, разъясняющего свою внешнюю политику.
Жители Восточной Европы знают, что они живут на поле боя между Западом и той Россией, которая хочет вернуть их в сферу своего влияния. Украинцы видят десятки тысяч российских солдат у своих границ и знают, что они оказались в центре противостояния, в котором может быть только один победитель.
Обама думает иначе. По его словам, своего рода неоимпериалистическое мышление Владимира Путина — это пережиток прошлого, поэтому он советует Путину переступить границы холодной войны.
Боже правый! Путин не переступил границ даже русской революции. Неужели никто не показал Обаме копию речи Путина, с которой тот выступил на прошлой неделе в связи с присоединением Крыма? Путин сокрушался не только по поводу развала империи в 1990-х годах. Он вспомнил и о 1920-х годах: «После революции большевики по разным соображениям, пусть Бог им будет судья, включили в состав Украинской союзной республики значительные территории исторического юга России». Путин говорил не о Крыме, а о своих следующих потенциальных целях — о Харькове и Донецке, а также обо всей юго-восточной части Украины.
Претензии Путина на воссоединение чрезвычайно серьезны. Обама, очевидно, неспособен понять их. Когда его спросили, не может ли быть так, что он недооценил Россию и что она действительно является нашим геополитическим врагом номер один, он пренебрежительно ответил, что Россия — это всего лишь «региональная держава», которая из-за своей «слабости» является угрозой для своих соседей.
С чего обычно все начинается? Германия Гитлера и Япония Тодзио тоже сначала были региональными державами, которым в конечном итоге удалось истребить 50 миллионов человек. Разумеется, России не стоит тягаться с американской сверхдержавой. Однако при ее нынешнем президенте Россия превосходит Америку — начиная с попытки обольщения в период перезагрузки и заканчивая пустыми угрозами Америки, обещающей некие «последствия», в случае если Россия аннексирует Крым.
Россия аннексировала Крым. И «последствия» оказались поистине смехотворными. В 19 и 20 веках в сражениях за Крым погибло бесчисленное количество европейских солдат. Путину удалось завоевать его в ходе стремительной скрытой кампании, на которую он потратил всего три недели и которая не стоила его солдатам ни одной вывихнутой лодыжки. Разве это «слабость»?
В действительности то, что Обама пренебрежительно назвал Россию региональной державой, делает его собственное руководство единственной сверхдержавой еще более затруднительным. В течение семи десятилетий после капитуляции Японии и во время правления 11 президентов наша роль в мире заключалась в том, чтобы быть стабилизатором, защищающим своих мелких союзников от потенциальных региональных гегемонов.
Что теперь думают о нас наши союзники? Япония, Южная Корея, Тайвань, Филиппины и другие наши друзья в Азиатско-Тихоокеанском регионе спрашивают себя, что произойдет с этой Америкой, когда Китай расширит свою зону влияния и список требований. Страны Персидского залива уже начинают впадать в состояние паники, наблюдая за тем, как США ведут переговоры с Ираном по вопросу его ядерной программы, которые, в лучшем случае, приблизят их смертельного шиитского врага к созданию атомной бомбы.
Америка никогда не стремилась взять на себя ту роль, которую история ей уготовила после окончания Второй мировой войны, она никогда не хотела взваливать на себя бремя «гарантии сохранения и успеха свободы», как когда-то выразился Джон Кеннеди. Мы испытываем вполне оправданную антипатию к тому неоспоримому факту, что альтернатива лидерству США — это либо глобальный хаос, либо господство таких государств, как Китай, Россия и Иран.
Но Обама, по всей видимости, не признает этой истины. В своем обращении на саммите в Брюсселе, которое прозвучало в тот самый день, когда Россия захватила последнее украинское судно в Крыму, Обама вскользь упомянул о дальнейших мерах, которые будут предприняты, если Россия двинется вглубь Украины, подчеркнув при этом первостепенное значение международного права, международных норм и международных институтов, таких как ООН.
Такие замысловатые высказывания оставляют нашим союзникам всего два варианта действий: либо преклонить колено, либо вооружиться до зубов. Либо подчиниться своему региональному агрессору, либо приготовиться к решительным действиям, то есть добыть ядерное оружие. Именно так, скорее всего, и поступят страны Персидского залива. Со временем то же самое сделают Япония и Южная Корея.
Даже украинцы сейчас сожалеют о том, что когда-то они отказались от ядерного оружия взамен на письменные гарантии своей территориальной целостности. Будапештский меморандум 1994 года опередил свое время — это была идеальная иллюстрация того продвинутого мышления 21 века, которое так ценит наш президент. Возможно, капитану того последнего украинского судна стоило помахать этим документом российскому флоту, который захватывал его корабль.
