От Бетховена до Пекина

Лондон. — 1 июля, 17 лет назад, я плыл на британской королевской яхте и находился уже далеко от Гонконга, где в полночь предыдущего дня Китай в соответствии с условиями международного соглашения, известного как Совместная Декларация (и признанного в ООН), принял из рук Великобритании власть над городом. Это соглашение, под лозунгом Дэн Сяопина «одна страна - две системы», позволяло Гонконгу сохранять свой собственный уклад еще 50 лет. Верховенство права и свободы, ассоциированные с плюрализмом мнений — надлежащее судопроизводство, а также свобода слова, собраний, и поклонения — должны были остаться фундаментом для процветания и стабильности Гонконга.

Теперь перенесемся в этот год. В день, который так много значил для меня лично, как последнего губернатора колонии, и еще больше для многих других граждан Гонконга, я присутствовал на великолепной постановке оперы Бетховена «Фиделио» на территории загородного дома неподалеку от Оксфорда. Единственная опера Бетховена, написанная в 1805 году (год победы Наполеона под Аустерлицем) и переписанная в 1814 году (когда Наполеон отрекся от престола), является одной из высших форм культурного самовыражения фундаментальных человеческих ценностей — свободы и оппозиции к тирании — которые резонируют в каждом обществе.

Самый драматический момент в «Фиделио» наступает, когда политические заключенные на краткий срок освобождаются из темницы. «О небо! Спасение! Счастье! — поют они. — О свобода! Дадут ли нам ее?» Когда они пели о свободе, лучи заходящего солнца ослепили заключенных и аудиторию Оксфордшира. Сама Природа подчеркнула важность послания.

Большая часть истории двух столетий была направлена на поиск свободы: борьбу против колониальных держав, кампании за основные права человека, сопротивление современным тоталитарным и авторитарным режимам. В целом свобода восторжествовала. Но борьба еще не закончена, она все еще идет на каждом континенте, принимая самые различные формы.

Подумайте о жертвах пыток из Центральной Америки в Кот-д’Ивуар и в Пакистане и юридических преследования — не в последнюю очередь журналистов — в Египте. Подумайте о преследовании геев в России и Уганде, торговле людьми, распространенной даже в развитых странах, а также о похищении молодых христианских женщин на севере Нигерии. Во многих странах политические диссиденты (как пленники в «Фиделио») находятся за решеткой — и это еще не худший вариант — вопреки четким и открытым процедурам, которые должны обеспечивать верховенство закона.

Может ли забота о правах человека приниматься во внимание при определении внешней политики? Этот вопрос вызывает оживленные споры в большинстве демократических стран, которые часто считают, что их собственные достижения дают им право поучать других. Иногда это работает, но чаще — нет. Например, «достижения» Соединенных Штатов в Гуантанамо и других местах подорвали доверие к американским политикам.

Существует также проблема с последовательностью действий и заявлений. Никто не может уверенно стучать кулаком по столу по поводу прав человека в одной стране, но оставить свое мнение при себе, когда речь заходит о другом государстве. А ведь так часто происходит, когда, скажем, под ударом может оказаться торговое соглашение.

Отсутствие постоянства является одним из грехов Европейского Союза в его попытках проводить ценностно-ориентированную внешнюю политику. Возьмем, к примеру, проект ЕС по созданию Европейско-Средиземноморского партнерства, в котором либерализация финансовой помощи и торговли будут по контракту связаны с продвижением прав человека и развитием демократических институтов.

Проект подвело то, что у ЕС есть тенденция закрывать глаза на реальное положение дел в странах-партнерах. Многие подозревают, что некоторые государства-члены ЕС, настаивающие на надежных положениях в области прав человека в двусторонних соглашениях со странами, которые известны тем, что пытают своих заключенных, тайно помогали в передаче предполагаемых террористов этим же странам.

У меня нет сомнений, что содействие свободе и правам человека — в интересах демократий. Хотя эти ценности не могут быть навязаны силой или приготовлены, как растворимый кофе, планета, вероятно, станет более мирной, стабильной и процветающей, если страны будут работать со своими гражданами в этом направлении.

Речь идет не о проведении неуверенной политики, отрицающей требования реального мира. Но у подхода, когда realpolitik становится путеводной звезды внешней политики, к нашему времени сложилась не слишком-то блистательная репутация. Realpolitik принесла нам бомбардировки Камбоджи и массовые убийства отрядами Пол Пота.

Более того, «реалистичные» предположения часто оказываются удивительно неправдоподобными. Торговые сделки часто ничем не подкрепляются и совершаются безо всякого политического кривляния. Страны покупают то, что им нужно, и продают то, за что они могут получить лучшую цену, независимо от того, издала ли другая страна по этому поводу официальное заявление. Скорее, все релевантные политики — начиная от помощи и сотрудничества в области политики и безопасности — должны быть нацелены на укрепление институтов и ценностей, которых они придерживаются.

Все это возвращает меня к 1 июля текущего года. В то время как я слушал «Фиделио», десятки тысяч гонконгцев (организаторы говорят, что сотни тысяч) вышли на демонстрацию за свободу. Они хотят иметь справедливую и открытую систему для избрания своего правительства и защищать принципы свободы и верховенства закона, которые и делают Гонконг таким особенным и успешным, по-настоящему либеральным — в классическом смысле — обществом.

В конце концов, люди Гонконга получат то, чего они хотят, несмотря на возражения Китая: свобода всегда выигрывает. Но правительство Китая сделает гигантский шаг вперед, признав, что такие стремления не являются угрозой для благополучия страны. Но пока что Китай — великая страна с растущей мощью — куда лучше и уверенней определяет свой экономический курс, нежели отвечает на политические вызовы, появляющиеся на повестке дня.

Крис Паттен — последний британский губернатор Гонконга и бывший комиссар ЕС по внешним связям, является канцлером Оксфордского университета.