По мере того, как 30-летний жизненный рубеж становится все ближе и ближе, я все отчетливее замечаю одно странное явление: чем старше я становлюсь, тем сильнее меня трогает та музыка, которую я слушал подростком. В то же время выходящие на радио новые песни звучат в моих ушах непотребной какофонией.
Объективно я понимаю, что в этом нет никакой логики. У меня нет хоть сколько-нибудь серьезных аргументов в пользу художественного превосходства Rollout Ludacris над Roar Кэти Перри, однако я наслаждаюсь каждой секундой первой песни и содрогаюсь при звуках второй, которая кажется мне визгливой мешаниной звуков. Когда я слышу десятку хитов 2013 года, у меня возникает мигрень. Но лучшие песни 2003 года приводят меня в несказанный восторг.
Но почему же песни, которые я слушал подростком, кажутся мне приятнее всего того, что я слышу уже во взрослые годы? Рад ответить вам, что это, по всей видимости, связано не только с отсутствием у меня музыкального вкуса и слуха.
За последние годы психологам и биологам удалось доказать, что песни сильнейшим образом влияют на наши эмоции. Специалистам удалось найти доказательства того, что наш мозг создает более прочную связь с услышанной музыкой в подростковом, а не во взрослом возрасте. Кроме того, эта связь не ослабевает с течением лет. Иначе говоря, музыкальная ностальгия — не просто культурное явление, а команда нейронов. Не имеет значения, насколько утонченными могут стать с возрастом наши музыкальные вкусы: мозг все равно зациклен на песнях, которые крутились у нас в головах в бурные подростковые годы.
Чтобы понять, почему мы так привязаны к некоторым песням, стоит начать с размышлений о связях нашего мозга с музыкой в целом. При первом прослушивании песни ее звуки стимулируют отвечающие за слух участки коры, которые превращают мелодию и ритм в некое единое целое.
С этого момента наша реакция на музыку зависит от нашего взаимодействия с ней. Если, слушая песню, вы поете про себя, тем самым вы активизируете премоторные участки коры мозга, роль которых заключается в планировании и координации движений. Если вы начинаете танцевать, нейроны обеспечивают синхронизацию с музыкальным ритмом. Если вы сосредотачиваетесь на словах и инструментах, вы задействуете теменную долю, которая помогает вам перейти от одного раздражителя к другому и сконцентрировать ваше внимание. Когда вы слушаете песню, которая вызывает у вас воспоминания, вы активизируете вашу префронтальную кору, где хранится информация о вашей личной жизни и связях с другими людьми.
Как бы то ни было, без эмоций воспоминания совершенно бессмысленны, и ничто не вызывает столь сильную эмоциональную реакцию, как музыка (за исключением разве что любви и наркотиков). Работы в области нейровизуализации показали, что любимые песни стимулируют центры удовольствия и те в свою очередь высвобождают поток дофамина, серотонина, окситоцина и других гормонов, которые вызывают у нас хорошее настроение и самочувствие. Чем больше нам нравится песня, тем сильнее мы погружаемся в состояние нейрохимического блаженства благодаря нейротрансмиттерам в нашем мозге (некоторые из них — те же самые, на которые воздействует кокаин).
Пиротехническое буйство
Хотя музыка разжигает эти искорки нейронной активности в каждом человеке, у молодежи они превращаются в настоящее пиротехническое буйство. С 12 до 22 лет наш мозг проходит через период активного развития, и в эти годы наша любимая музыка оставляет неизгладимый след в коре мозга. Когда мы образуем нейронные связи при прослушивании песни, это оставляет сильный мнестический след, который наполнен бурей кипящих эмоций (отчасти это связано с активным высвобождением гормонов роста в период полового созревания). Эти гормоны говорят нашему мозгу, что буквально все имеет огромное значение. В первую очередь это относится к песням, которые формируют неразрывную связь с нашими подростковыми мечтаниями и неудачами.
Такого нейронного фейерверка уже было бы достаточно, чтобы оставить глубокий отпечаток некоторых песен в нашем мозге. Тем не менее, здесь в ход вступают и другие элементы, которые навсегда (или почти навсегда) закрепляют в вашей памяти услышанную в школьные годы песню. Американский психолог и музыкант Дэниел Левитин утверждает, что музыка наших подростковых лет тесно связана с нашей общественной жизнью. «Именно в этот период нашей молодости мы впервые открываем для себя музыку, — объяснил он мне. — Иногда это происходит через наших друзей. Если мы слушаем ту же музыку, что и они, это становится своего рода приобщением, знаком принадлежности к определенной социальной группе. Музыка сливается с самосознанием».
Психолог из Калифорнийского университета в Дэвисе Петр Джаната развивает эту общественную теорию и говорит, что наша любимая музыка «врезается в наиболее насыщенные эмоциями воспоминания периода нашего становления».
По его словам, здесь может сыграть свою роль следующий фактор: пик воспоминаний. Речь идет о том, что мы помним наши юные годы гораздо лучше любого другого периода жизни, и эти воспоминания хорошо сохраняются даже в пожилом возрасте. Из этой теории следует, что у всех нас имеется жизненный сценарий, который обусловлен нашей культурой и служит инструментом воспроизведения нашей истории в памяти. Когда мы смотрим в прошлое, то видим, что у занимающих в нем центральное место воспоминаний есть два общих момента: они все счастливые и сгруппированы вокруг подростковых и юношеских лет.
Музыка самых важных лет
Но почему воспоминания тех лет так живы и устойчивы? В 2008 году ученые из Университета Лидса предложили одно весьма заманчивое объяснение: годы пика воспоминаний совпадают с «появлением стабильной и устойчивой личности». Иначе говоря, с 12 до 22 лет вы становитесь теми, кто вы есть. Поэтому вполне логично, что связанные с этим периодом воспоминания приобретают особую значимость для всей нашей жизни. Они вносят вклад в формирование вашего представления о самом себе, превращаются в составляющую этого образа, неотъемлемую часть вашего самосознания.
Музыка играет двойную роль в этом процессе. Прежде всего, некоторые песни сами становятся воспоминаниями, потому что оставляют неизгладимый отпечаток в памяти. Некоторые из нас прекрасно помнят первую песню The Beatles (или The Backstreet Boys), которую мы продолжаем петь в караоке десятилетия спустя.
Далее песни формируют своего рода музыкальный фон, становятся саундтреком самых важных лет нашего существования. Песня нашего первого поцелуя, первой вечеринки и первой затяжки приобретает теснейшую связь с этим воспоминанием, вбирает в себя часть его глубины. Да, если хорошо подумать, в той вечеринке не было ничего необычного. Но хотя само воспоминание и теряет значимость, сплетенное с музыкой эмоциональное эхо все равно остается.
Нейрологический пространственно-временной тоннель
Как интересно не выглядели бы эти теории, их логический вывод (вы больше никогда так не полюбите музыку, как любили песни вашей юности) звучит весьма удручающе. Разумеется, можно взглянуть и на положительную сторону вещей: с возрастом ваши вкусы не стали пресными, а приобрели зрелость и позволяют вам насладить сложной эстетической красотой на интеллектуальном уровне. Сколько бы лет нам не было, музыка становится для наших взрослых ушей спасательным кругом, который позволяет вновь окунуться в океан страстей нашей молодости.
