Полиция, не знающая отказа

Министры выслушивают многочисленные требования ограничить доступ полиции к частным телефонным разговорам и электронной переписке. Произошло это после того, как борцы за неприкосновенность частной жизни обнаружили, что полицейские подают такие запросы каждые две минуты и получают разрешение в 93% случаев.

Эти данные были обнародованы в докладе общественной организации Big Brother Watch, а получены в соответствии с законами о свободе информации. Активисты выяснили, что в период с 2012 по 2014 год в Британии было подано 730 тысяч запросов на данные о связи. Каждый год таких заявок становилось все больше, и в прошлом году они достигли пикового показателя почти в 250 тысяч.

Big Brother Watch также вскрыла колоссальное расхождение в количестве отказов на получение метаданных по регионам. Так, в Эссексе полиция получила отказ на 28% своих заявок, в то время как в других местах, скажем, в графстве Чешир, было отказано всего 0,1% заявок.

Доклад вышел в весьма неподходящее для правительства время, ведь оно должно рассмотреть отчет королевского адвоката Дэвида Андерсона (David Anderson) о полномочиях на проведение слежки, а он уже предупредил, что его материалы «понравятся не всем».

В то же время министр внутренних дел Тереза Мэй (Theresa May) стремится возродить закон, который даст службам безопасности и полиции дополнительные полномочия по ведению наблюдения. Среди прочего, у полиции и шпионов могут появиться новые права по перехвату содержания звонков, электронной почты и по получению метаданных.

Критики предложений о расширении полномочий следственных органов, о которых в своей речи рассказала королева, говорят, что сейчас и без того собирается слишком много информации о деятельности граждан, и не всегда понятно, о ком собирается информация, в каких случаях и каким образом утверждается каждый запрос.

В свете появившегося доклада Big Brother Watch бывший министр внутренних дел из консервативного теневого кабинета Дэвид Дэвис (David Davis) сказал, что размах доступа полиции к метаданным «вышел из-под контроля». Он потребовал, чтобы полицейские перед получением доступа к информации получали разрешение у судьи.

«Прежде чем мы внесем новые поправки в закон, нам надо понять их, надо вернуть ситуацию под контроль. А это значит, что должна быть усовершенствована система выдачи ордеров и разрешений судебными органами».

По словам Дэвиса, столь колоссальная разница в количестве отказов — от 0,1 до 28% — свидетельствует о том, что что-то не в порядке с системой обработки заявок. Он назвал «позором» отсутствие дополнительных данных о том, как полиция использует частную информацию, и заявил: «Здесь еще очень многое предстоит сделать для укрепления прозрачности».

«Основной довод правительства в пользу расширения возможностей по сбору данных о связи предполагает, что существует какой-то дефицит этих данных, — сказал Дэвис. — Но оно отказывается предоставлять информацию, которая может подтвердить или опровергнуть его аргументы».

Депутат парламента от лейбористов Том Уотсон (Tom Watson), являющийся фаворитом на пост заместителя лидера партии и участвующий в кампании против расширения полномочий, заявил: «Наши разведывательные и полицейские службы рискуют утратить свою легитимность в обществе из-за той слежки, которую они ведут».

«Исключительно важно, чтобы люди понимали, по какой причине так часто запрашивается эта информация. Конечно, что касается характера разведки, здесь должна быть секретность; однако государственные руководители и публичные деятели должны знать, на каких условиях проводятся расследования», — сказал он.

Правительство готовится к битве по вопросу гражданских свобод, которая будет идти в предстоящие несколько лет, поскольку Мэй призывает расширить полномочия спецслужб и полиции по получению доступа к данным о частной связи и по перехвату содержания сообщений.

Закон, прежде носивший название закона о данных связи, в 2013 году был заблокирован либеральными демократами, и было это в тот период, когда из-за разоблачений американца Эдварда Сноудена усилилось внимание к работе разведслужб.

Мэй пытается обосновать принятие закона тем, что у полиции и спецслужб есть пробел в возможностях, так как имеющиеся у них сейчас полномочия не позволяют им осуществлять доступ к некоторым новым технологиям связи.

Однако руководитель Big Brother Watch Рената Сэмсон (Renate Samson) сказала, что исключительно низкий процент отказов вызывает вопросы по поводу обоснованности утверждения о том, будто у полиции недостаточно возможностей по получению информации. «Современные методы работы полиции и применение технологий при расследовании преступлений должны быть более прозрачными, — заявила она. — Нам постоянно говорят, что метаданные играют важную роль в работе полиции, однако в докладе ставятся серьезные вопросы о процедуре внутренних утверждений, правила которой в разных полицейских подразделениях неодинаковы».

«Учитывая то, что полиция за прошедшие три года подала 730 тысяч запросов на метаданные, заявления политиков о сокращении доступа к связи явно являются преувеличением. Если предоставлять больший доступ к нашей связи, то в качестве нормы следует ввести увеличение прозрачности и независимое утверждение заявок в суде».

«Пока не будут приняты такие меры, общество вряд ли поверит в то, что полномочия на доступ к его связи используются только тогда, когда это по-настоящему необходимо».

В докладе Big Brother Watch выдвинуто пять предложений, включая введение судебного утверждения на все запросы, пересмотр определения термина «данные связи», стандартизацию процедуры подачи заявки по всем полицейским подразделениям и телекоммуникационным компаниям, а также подачу полицией «отчетов о прозрачности», в которых она должна сообщать, как подаются заявки.

Данные связи в определении Big Brother Watch — это информация о том, «кто, где и когда отправлял текстовое сообщение, электронное письмо, делал звонок по телефону и проводил поиск в интернете».

«Назначенное лицо», которое не должно быть причастно к расследованию, но должно обладать знаниями о законодательстве в сфере прав человека, получает разрешение на доступ к этим деталям.

В настоящее время, когда полиция и спецслужбы хотят осуществить перехват содержания сообщений по средствам связи, они должны получать разрешение у министра.

Сэр Энтони Мэй (Anthony May), работающий комиссаром по перехвату средств связи, сообщил, что разведывательные органы и все прочие ведомства в 2014 году в совокупности более половины миллиона раз получали разрешение на просмотр метаданных. Однако он опроверг утверждения о том, будто эти органы «чрезмерно часто прибегают к полномочиям на получение метаданных».

Вместе с тем, он отметил: «Часть заявок не в полной мере соответствовала требованиям о необходимости и соразмерности. Есть некоторые примеры, когда эти полномочия использовались несоответствующим образом и без необходимости».

Сюда относятся «нарушения» различными ведомствами правил обращения с привилегированным юридическим материалам, к которому относятся частные беседы между адвокатами и их клиентами.

В ответ на появившийся доклад пресс-секретарь министерства внутренних дел сказал: «Исключительно важно, чтобы наша полиция и спецслужбы в определенных и ограниченных обстоятельствах могли получать данные связи, чтобы защищать общество и обеспечивать национальную безопасность».

«Эта информация помогает срывать террористические заговоры, ликвидировать преступные группировки и обеспечивать нам безопасность. Поэтому долг правительства сделать так, чтобы наше законодательство соответствовало меняющимся угрозам и совершенствующимся технологиям».

Главный суперинтендант Стивен Грэм (Stephen Graham), возглавляющий информационный отдел полиции графства Уэст-Мидлендс, заявил: «Мобильные телефоны сегодня играют важнейшую роль в расследовании преступлений и помогают находить пропавших людей, а также устранять угрозу их жизни».

«Заявка на получение данных должна соответствовать инструкциям и строгим профессиональным правилам. Вся полиция регулярно и жестко инспектируется независимыми органами на предмет того, как мы используем эти методы».

«Метаданные позволяют узнать подробности о том, когда был сделан звонок, и на какой номер. Из них можно также получить детали о местонахождении звонивших и отвечавших на звонок людей. Но там нет информации о содержании разговора и о тех данных, которые они передавали в сообщении, включая текст, аудио или видео».

«Люди могут подумать, что это расширение полномочий полиции, однако такие меры просто дают нам возможность делать то, чем мы уже занимаемся».