«Сегодня космос превращается в поле столкновения держав. Нужно готовиться к тому, что он станет полем битвы». Ряд недавних примеров подтверждают перспективу, которую обрисовал эксперт Министерства обороны. Дело в том, что к «Сиракузам», французскому спутнику связи с задействованными в операциях подразделениями, неоднократно приближался неопознанный космический объект, который мог шпионить за ним. В другой раз внимание к себе привлек российский спутник «Луч», который оказался в подозрительной близости от находившихся на геостационарной орбите американских спутников «Интелсат», быть может, для захвата сделанных ими снимков и их передачи находящимся в Сирии российским войскам… Все эти и другие события, о которых молчат государства, иллюстрируют формирование новой стратегической среды наравне с сушей, морем, воздухом и киберпространством. Вот уже не первый десяток лет государства ведут завоевание космического пространства. Это предприятие поднимает серьезные вопросы технического, экономического (рынок спутников вырастет втрое за 20 лет) и геополитического характера. Космическая Одиссея начинает напоминать подготовку к бою.
Теперь в 400, 1 000 и даже 36 000 км над нашими головами становится все больше «игроков», и растет число угроз. В настоящий момент на орбите Земли находится порядка 1 500 спутников с гражданскими или военными миссиями: навигация, связь, разведка… Мировой космический клуб включает в себя шесть десятков стран, однако ведущие роли в нем играют четыре державы: США, Россия, Китай и Франция. Как бы то ни было, «демократизация» выхода в околоземное пространство предвещает возможное появление новых игроков. Американское военное руководство встревожено этим фактом и опасается, что господство США в этой сфере может оказаться под вопросом в будущем. В 2001 году министр обороны Дональд Рамсфелд (Donald Rumsfeld) произвел настоящую сенсацию заявлением об угрозе «Перл Харбора» в космосе…
Все больше космического мусора
Как ни парадоксально, военные и мирные жители каждый день пользуются космосом, не всегда осознавая это. Каждый из нас в среднем использует 47 спутников в день для связи, навигации и поиска в интернете. В военной сфере все операции задействуют спутниковое позиционирование. В 2015 году 67% оружия вело огонь по целям, чьи координаты были установлены с помощью 42 000 спутниковых снимков. «Гугл», одна из звезд «нового космоса», намеревается запустить 7 000 спутников, в том числе группы наноспутников. По американским данным, на орбите уже находится от 300 000 до 750 000 частиц космического мусора размером более сантиметра. По большей части это объясняется уничтожением китайцами в 2007 году отслужившего свое спутника ракетой SC-19, а также произошедшим два года спустя столкновением американского спутника «Иридий» с российским «Космосом».
Ее слова стали первым в своем роде сигналом со стороны властей. Риск агрессивных действий сегодня выражен, как никогда… В октябре в «Стратегическом журнале» говорилось о «конфронтационном пространстве, где у некоторых государств может возникнуть соблазн пустить в ход силу, чтобы лишить других доступа или поставить под угрозу целостность составляющих». Синхронизация мировых бирж опирается на спутниковую связь. Поэтому ее нарушение может повлечь за собой непредсказуемые последствия. Выведенным из равновесия может оказаться и проведение военных операций. «На наших глазах происходит смена парадигмы. Раньше о космосе говорили с точки зрения поддержки операций. Сегодня же речь идет о среде борьбы и угроз», — подчеркивает генерал Жан-Паскаль Бретон (Jean-Pascal Breton), глава Космического армейского командования. Эта организация подчиняется начальнику генерального штаба и обеспечивает разработку и реализацию военной политики в космической сфере. Ее формирование в 2010 году ознаменовало собой новый этап в признании космоса армией. Некоторые предлагают не останавливаться и сформировать отдельный корпус с собственным штабом, как поступили россияне и, недавно, американцы. «Для западных армий контроль в космосе является залогом позитивной технологической асимметрии», — утверждает Оливье Зажек (Olivier Zajec), доцент Университета Лион-III и специалист по стратегическим вопросам. «Как бы то ни было, усилением «космической зависимости» они подталкивают конкурентов к тому, чтобы взять под прицел источник этой асимметрии, нейтрализовать его, подорвать и уничтожить», — добавляет он.
В договоре об околоземном пространстве 1967 года говорится о «свободном доступе» в космос и запрещается размещать там ядерное оружие и оружие массового поражения, хотя это не касается обычного вооружения и систем наведения. «Милитаризация космоса — состоявшийся факт», — отмечает генерал Бретон. С развитием наступательных возможностей там может быть размещен целый арсенал.
Еще со времен холодной войны американцы, русские и китайцы ведут настоящую гонку противоспутниковых вооружений: ракеты (с риском окончательного загрязнения орбиты), спутники-убийцы, высокомощные лазеры, средства постановки помех для «ослепления» спутников и нарушения их орбиты. Другим направлением может быть развитие антиспутниковых возможностей на основе средств космического техобслуживания, применяемых в злонамеренных целях. «Франция выступает за мирное использование космоса, — подчеркивает генерал Бретон. — Впрочем, его нельзя считать безопасным, поскольку он может стать средой конфронтации подобно любой другой». Иначе говоря, в позиции Минобороны нет ни капли наивности. Сохранение отстаиваемого дипломатией свободного доступа в космос не исключает формирования «жестких» средств.
Обновление системы Graves
Последний аспект является ключевым, поскольку возможности в данном направлении есть лишь у немногих стран. «Риск столкновения и вероятность злонамеренных действий говорят о необходимости постоянного наблюдения за объектами на орбите, как для защиты наших космических средств, так и для анализа космических возможностей противников», — объясняет подполковник Тьерри Каттанео (Thierry Cattaneo), глава Оперативного центра наблюдения за космическими объектами. Этот уникальный для Европы центр расположен на авиабазе 942 в Лион-Мон-Верден (департамент Рона) и занимается идентификацией находящихся на земной орбите объектов. Он использует систему радаров Graves (расшифровывается как Широкая сеть космического наблюдения), которая позволяет отследить любой объект размером со стиральную машину на низкой орбите (от 400 до 1 000 км от поверхности Земли).
«Оперативный центр работает в ритме военных операций, предоставляя нашим силам услуги французских и союзных спутниковых систем, а также оценивая помехи со стороны космических возможностей противника», — объясняет подполковник Каттанео. При возникновении перспективы столкновения траектория оказавшегося под угрозой спутника меняется. «Как бы то ни было, наши способности по формированию независимой космической картографии ограничены эффективностью, охватом и географическим распределением наших датчиков», — рассказывает он. В результате специалистам приходится полагаться на предоставленные другими данные. В первую очередь, речь идет об американцах, которые могут отслеживать 20 000 объектов в день (против 3 000 у французов). В любом случае наличие независимых от союзника данных придает значимость Франции.
Намеченное на этот год обновление системы Graves является приоритетной задачей, однако его будет недостаточно, чтобы справиться с угрозами, которые намечаются в космосе к 2030 году. «Нам нужно работать с европейскими партнерами и в частности с Германией», — подчеркнула Флоранс Парли, выступая в Мюро. Хотя общеевропейская космическая система уже начала обретать очертания в том, что касается носителей, в сфере наблюдения предстоит сделать еще очень многое. «Национальные и европейские возможности должны дополнять друг друга, — считает Тьерри Каттанео. — Европа сама по себе не может быть решением, если мы стремимся сохранить суверенитет».