18 марта Владимир Путин был избран президентом России на четвертый срок, проведя предвыборную кампанию, в основе которой лежали идеи национализма, расизма и гомофобии. Эта кампания является отражением более масштабной тенденции роста этнического национализма в Европе и США, который оказывает влияние на все — от голосования по Брекситу до недавнего переизбрания премьер-министра Венгрии Виктора Орбана.
С середины 1990-х годов многие эксперты по России предупреждали, что уровень ксенофобии в этой стране растет. Журналисты и комментаторы говорили о том, что в России существует «проблема ксенофобии», что уровень национализма там неуклонно растет, а «Россия становится все более ксенофобской».
Действительно, Путин проводил публичную антииммигрантскую кампанию и проповедовал жесткий национализм. Однако он довольно часто превозносит этническое разнообразие России и называет ее одной из поистине многокультурных стран.
Что россияне на самом деле думают о представителях других этнических групп и национальностей? В рамках нового исследования мы с моими коллегами провели глубокий анализ ксенофобии в России, определяя ксенофобию как страх или враждебное отношение к представителям аутгрупп. К нашему удивлению, мы обнаружили, что в 2000-х годах было зарегистрировано небольшое снижение уровня ксенофобских настроений по отношению к представителям внутренних этнических меньшинств, таких как цыгане и чеченцы — в России к ним обычно относились хуже всего. Но, разумеется, есть некоторые оговорки.
Как мы проводили наше исследование
Наша работа основана на результатах трех масштабных исследований: это проведенный в 1996 году опрос, касавшийся отношения россиян к процессу выборов, политическим партиям и отдельным политикам, в котором принял участие 2841 респондент, и два опроса, проведенные Теодором Гербером (Theodore P. Gerber), одним из соавторов нашего нового исследования, в 2004 и 2012 годах, в которых приняли участие 11202 и 5205 респондентов соответственно. Целью всех этих опросов было исследовать уровень ксенофобских настроений по отношению к чеченцам, евреям и мусульманам, который обозначался как «чрезвычайное неприятие» в 1996 году и как «враждебность или страх» в 2000-х годах. Кроме того, в опросах 2004 и 2012 года также измерялся уровень таких настроений по отношению к цыганам и азербайджанцам.
Хотя формулировки вопросов в исследованиях 1996 года и 2000-х годов немного отличались, мы можем непосредственным образом сравнить процент людей, которые демонстрировали ксенофобские настроения по отношению к меньшинствам в 2000-х годах. В противовес распространенному мнению, с 2004 по 2012 год нами было зафиксировано уменьшение уровня ксенофобских настроений по отношению ко всем группам, кроме мусульман и евреев: с 45% до 38% по отношению к чеченцам, с 46% до 40% по отношению к цыганам, с 28% до 24% по отношению к азербайджанцам. В целом процент респондентов, которые выразили враждебное отношение как минимум к одной группе из рассмотренных в нашем исследовании, за этот период времени снизился с 62% до 54%.
Ксенофобские настроения чаще демонстрируют не сторонники Путина, а его оппоненты
В нашем исследовании мы также попытались выяснить, какие факторы могут заставить граждан России занять ксенофобскую позицию, в том числе проверили, каким образом это связано с отношением к Путину. Комментаторы обвиняют Путина в том, что он продвигает национализм, направленный против меньшинств, и ксенофобию так же, как это делают некоторые лидеры в Восточной Европе, такие как Орбан.
В опросах 2004 и 2012 года респондентов спрашивали, насколько они доверяют Путину как лидеру — во время первого опроса он был президентом страны, во время второго — премьер-министром. Затем мы провели многофакторный анализ, чтобы оценить, каким образом уверенность в Путине связана с ксенофобскими настроениями. Наши выводы, возможно, многих удивят: по сравнению со сторонниками Путина люди, которые решительно ему не доверяют, заметно чаще демонстрируют ксенофобское отношение к тем меньшинствам, которые мы включили в наше исследование.
Этот вывод согласуется с выводами исследований, посвященных ультраправому экстремизму в России и в других контекстах. Экстремисты, которые выступают против меньшинств, зачастую выступают и против государства, полагая, что правительство занимает недостаточно жесткую позицию в отношении меньшинств. К примеру, самый известный российский оппозиционер Алексей Навальный тоже озвучивал ксенофобские и националистические идеи. Он помог организовать «Русский марш» в 2006 году и поддержал движение «Хватит кормить Кавказ» — имеется в виду регион, который получает огромные субсидии от российского правительства.
Москва демонстрирует более высокий уровень ксенофобии, нежели другие регионы
Мы также обнаружили, что настроения меняются в зависимости от региона — но не так, как можно было бы себе представить. Проанализировав результаты опроса 1996 года, мы выяснили, что в середине 1990-х годов жители Москвы демонстрировали один из самых низких уровней ксенофобии. По сравнению с жителями других регионов москвичи реже демонстрировали ксенофобию по отношению к чеченцам, мусульманам и евреям.
Но к 2012 году москвичи стали чаще демонстрировать неприязнь к представителям этих меньшинств по сравнению с жителями большинства других регионов. Со временем уровень неприязни к представителям меньшинств в России в целом снизился, но в Москве, где проживают самые многочисленные сообщества мигрантов, он вырос.
Эти данные приводят нас к двум важным выводам. Во-первых, хотя мы вовсе не утверждаем, что ксенофобия не является серьезной проблемой в России, уровень ксенофобии по отношению к представителям меньшинств постепенно снижается. Хотя мы в нашем исследовании опираемся на данные, собранные в 2012 году, то есть почти шесть лет назад, данные независимого «Левада-центра» указывают на то, что эта тенденция сохраняется.
Во-вторых, те комментаторы, которые считают, что космополитичная Москва служит своего рода защитой от националистически настроенного Путина, возможно, заблуждаются. Хотя апелляции к ксенофобским настроениям сослужили хорошую службу лидерам некоторых стран Восточной Европы, данные из России указывают на то, что автократам не всегда нужны сторонники, исповедующие ксенофобские взгляды.
Ханна Чапман — кандидат на присуждение степени доктора философии в области политологии в университете Висконсина. Она специализируется на постсоветской и информационной политике, а также на сравнительном изучении политического поведения.