Когда разговариваешь с Юлией Самойловой, российской участницей «Евровидения», легко забыть о том, что год назад она оказалась в центре дипломатического кризиса. 29-летняя девушка ни на секунду не умолкает, все время улыбается и нервно смеется, совсем как другие участники, пока она рассказывает о своей жизни, в том числе о детстве, которое она провела в промышленном городе Ухта на севере России, и о своем первом выступлении в ресторане (она долго пела песни в духе «I Will Always Love You», пока хозяин не сказал ей, что ему хочется слышать нечто менее драматичное).
Она хочет «принести людям свет» на конкурсе «Евровидение», который пройдет в Лиссабоне в мае, и со смехом рассказывает о своем псе Тиме — померанском шпице, который часто становится главным героем ее видеоблога.
Когда речь заходит о прошлогоднем конкурсе «Евровидение», тон разговора становится более серьезным. Самойлова должна была участвовать в конкурсе в Киеве, но за пару месяцев до этого ей запретили въезд на Украину, потому что она выступала в оккупированном Крыму. Едва было объявлено о запрете, Самойлова обнаружила, что стала пешкой в российско-украинском конфликте и что политики этих двух стран постоянно пользуются ее именем (один из них назвал ее «живой бомбой в пропагандистской гибридной войне»). Европейский вещательный союз, который занимается организацией «Евровидения», был очень недоволен. «Мы очень расстроены и, если точнее, очень разгневаны тем, что нынешний конкурс используется в качестве инструмента продолжающейся конфронтации», — отметили его представители в письме, адресованном украинскому премьер-министру.
Самойлова оказалась в ловушке между двумя сторонами, но Запад не слышал ее голос вплоть до дня полуфинала конкурса. Самойлова, в зависимости от вашей точки зрения, была либо орудием России, либо начинающей певицей, которая стала пленницей разворачивающихся событий.
«Вначале я не могла этого понять, — рассказала она в интервью по „Скайп" (Skype) из Москвы, когда ее спросили о запрете на въезд. — Я не могла понять, что такого я совершила. Я думала, они немного поговорят, вскоре об этом забудут, и я буду участвовать в конкурсе. Я до последней минуты была на чемоданах и надеялась, что я поеду».
В конце концов Россия отказалась от участия в конкурсе. С каким настроением она возвращается на конкурс в нынешнем году, зная, что ее могут встретить враждебно (даже если аудитория забудет об Украине, ее могут освистать в знак протеста против российского запрета на «пропаганду» гомосексуализма). «Я понимаю, что ко мне будет большое внимание, что будет много вопросов, — говорит она. — Но я просто надеюсь, что хорошо выступлю. Мне хочется чего-то волшебного от этого».
В последнее время Россия удивительным образом научилась пользоваться музыкой, чтобы делать политические заявления. В 2016 году она организовала концерт классической музыки в Пальмире, сирийском городе, который незадолго до этого был освобожден от ИГИЛ (террористическая организация, запрещенная на территории РФ — прим. ред.). Одним из участников того концерта стал виолончелист Сергей Ролдугин — близкий друг Владимира Путина и человек, которому, согласно обнародованным «Панамским документам», принадлежат миллионы долларов на офшорных счетах. В прошлом году Алиса Вокс выпустила песню «Малыш», которую, по некоторых слухам, Кремль поддержал и в которой она выступила против идеи антиправительственных митингов («Ты хочешь перемен, малыш? Тогда начни с себя»).
Ни один конкурс «Евровидение» не обходится без ссор, и разные страны давно используют его для политических высказываний, в том числе против России. В 2009 году Грузия отозвала своего участника, который должен был выступить с песней «We Don't Wanna Put In» — это был очевидный выпад против России после войны в Южной Осетии. Песня украинской победительницы «Евровидения» 2016 под названием «1944» стала недвусмысленным ответом на вторжение России в Крым («Вы думаете, вы боги, но все умирают»).
Может быть, Россия выдвинула Самойлову, чтобы воспользоваться конкурсом в сходных целях — попытаться поставить Украину в неловкое положение, принудить ее наложить санкции на певицу, чтобы та не участвовала в конкурсе? Россия говорит, что это не входило в ее намерения (болгарский участник прошлогоднего конкурса тоже ранее выступал в Крыму, но ему въезд не запретили), а Самойлова уверяет, что она является всего лишь обычной участницей, которая мечтала спеть на этой сцене с того момента, когда в 10-летнем возрасте она впервые увидела трансляцию конкурса по телевидению. «Я одна из тех людей, которые знают, что, если они о чем-то мечтают, их мечта сбудется, — говорит она. — Я просто не знала, когда это случится».
У Самойловой определенно есть эмоциональная предыстория, характерная для победителей «Евровидения». Она родилась в 1989 году, когда СССР рассыпался на части. Ее отец был шахтером, а мать — парикмахером, но, когда российская экономика рухнула, им пришлось браться за любую работу, от официантов до уличных торговцев.
В детстве у нее обнаружили редкое нервно-мышечное заболевание, и с тех пор она передвигается в инвалидной коляске. Родители постарались, чтобы она не воспринимала свою инвалидность как проблему. «Они всегда говорили мне, что я не хуже других детей, — вспоминает она. — Я не могу ходить, ну и что? Есть и другие качества — мой характер — и они всегда говорили мне, что я красивая. Когда я капризничала, они устраивали мне взбучку. Когда я ленилась, они были строги со мной. Меня воспитывали так же, как любого другого ребенка».
Впервые Самойлова приняла участие в музыкальном конкурсе, когда ей было 11. «Я всегда любила быть в центре внимания», — говорит она. Она выигрывала в одних конкурсах, проигрывала в других, но спустя несколько лет комментарии судей начали ее утомлять и расстраивать. «Когда я принимала участие в конкурсах, члены жюри — известные люди — говорили мне, что я талантливая, что я одаренная, но, поскольку я не могу ходить, из этого ничего не выйдет».
Она некоторое время изучала психологию, но вскоре она стала скучать по сцене и поняла, что у нее есть силы для того, чтобы продолжить борьбу. Она стала участницей российского проекта «А Фактор», заняла второе место, а затем фактически стала ждать приглашения на «Евровидение». «Мы сидели дома, пили чай, когда мне сообщили, что меня выбрали. И я подумала — наконец-то!»
Она говорит, что она патриотка, но уверяет, что она не поэтому выступала в Крыму. Она поехала туда просто потому, что ее пригласили спеть перед 10 тысячами зрителей. Однако она признает, что этот конфликт принес ей пользу. «Нам пришлось отключить телефон», — говорит она о моменте, когда журналисты начали звонить ей днем и ночью. С тех пор она очень востребована как концертирующая певица. «У меня нет времени для грусти или чего-то подобного».
В этом году Самойлова исполнит на «Евровидении» балладу «I Won't Break» («Я не сломаюсь»). Некоторые истолкуют такое название как еще одну колкость в адрес Украины. Но Самойлова говорит, что выбрала эту песню просто потому, что она звучит как «та музыка, которую я слушаю», и потому что она «очень хорошо мне подходит». Кажется, что она по-настоящему счастлива, потому что получила шанс выступить на «Евровидении».
«Эта песня обо всех людях, — говорит она. — Что бы ни происходило за пределами вашей личной жизни, если вы решите не ломаться, вы не сломаетесь».