Пресса продолжает комментировать саммит в Хельсинки, на котором Дональд Трамп встречался с Владимиром Путиным. Проблема заключается в том, что информацию о его итогах мы можем черпать только из пресс-конференции двух президентов. И если комментировать расклад сил и размышлять, что он будет означать, еще можно, то делать выводы по поводу самой встречи пока определенно рано.
Лидеры США и России, несомненно, говорили об Украине, Сирии, Ближнем Востоке, Северной Корее и нераспространении оружия массового уничтожения, также они затронули тему американских обвинений в адрес 12 сотрудников ГРУ, которых подозревают во вмешательстве в американские президентские выборы. Оба президента — жесткие переговорщики, и ключевой вопрос выглядит так: кто, кому, в какой сфере и взамен чего пойдет на уступки.
С точки зрения Польши особый интерес представляют темы, которые непосредственно ее касаются. Польских комментаторов пугала перспектива, что Дональд Трамп решит «продать» Украину. Эти страхи можно понять: если Россия вернет себе контроль над украинским государством, она решит двигаться дальше на запад, в нашем направлении. Для нас было бы лучше всего, если бы Украина стала, во-первых, буферной зоной, которая отделяет нас от России, а во-вторых, государством, о которое Москва «ломает себе зубы».
До сих пор Варшава считала, что для этого потребуется вовлечь Киев в орбиту Запада. Если, однако, взглянуть на ситуацию трезво, то есть просто учесть реальные факты (хотя бы тот, что накануне саммита в Финляндии президент Франции Макрон встречался с Путиным), придется, к сожалению, признать, что на Западе сторонников такой стратегии очень мало. Там не хотят бороться за Киев, так что ему, скорее всего, не суждено оказаться в западной орбите.
У Польши нет никакого запасного плана, и поэтому мы рисуем катастрофические сценарии появления нового «ялтинского сговора», в результате которого Трамп продаст не только Украину, но и Польшу. Представляется, однако, что такие прогнозы — это не результат трезвой оценки действительности, а скорее, проявления истерии.
Сложно не заметить, что хотя президент США выступает с вызывающими недоумение пророссийскими заявлениями, его собственная администрация передала Украине ракетные комплексы «Джавелин», которые будут представлять смертельную опасность для всех современных российских танков, а санкции в отношении России не ослабили, а ужесточили.
Из того факта, что западные страны, в особенности США посылают противоречивые сигналы, можно сделать два противоположных вывода: Вашингтон готов «продать» Украину или, что кажется более вероятным, Белый дом (и шире — Запад), обозначая границы, но одновременно демонстрируя готовность к диалогу, подает знак, что он согласен пойти с Россией на компромисс. Противоречивые сигналы можно трактовать как знак того, что в настоящий момент наиболее вероятной выглядит перспектива «финляндизации» Украины. Таким образом опасения по поводу формы американо-российского соглашения кажутся преувеличенными, тем более что внимательным наблюдателям было давно ясно, что на Западе места для Киева нет.
Когда в Варшаве проходил саммит «Инициативы трех морей», который посетил Трамп, мало кто обратил внимание, что изменилось не только название (о «Междуморье» никто уже не говорил), но и формат: из него исключили Украину. По неофициальной информации, это было одно из условий приезда американского президента в Польшу.
Если обрисованный выше сценарий станет реальностью, можно будет сказать, что Владимиру Путину удалось достичь лишь половины из тех целей, которые он перед собой ставил. С одной стороны, он не позволил Киеву сблизиться с Западом, но с другой — разбудил антироссийские настроения на Украине, упустив шанс взять ее под полный контроль. Однако половинчатый успех — это порой очень много.
Москва заинтересована в нормализации отношений с Западом, ведь санкции наносят реальный ущерб российской экономике. Не менее важно и то, что в масштабной игре держав более гибким участником, который может выбирать, к какому союзу присоединиться (объединяться с Западом против Китая или, наоборот, с Китаем против Запада) стала сейчас Индия, а не Россия. У Кремля такой возможности сейчас нет, так что он старается успеть добиться как можно больших успехов, пока безальтернативность российской политики не стала всем очевидна. Возможно, то, что кажется нам сейчас половинчатым успехом Путина, — это на самом деле успех полноценный.
Если предположить, что действия Дональда Трампа — это не политический авантюризм,, как многие полагают, а продуманная стратегия, служащая ответом на усиление позиции Китая, значит, он ведет игру, очень напоминающую игру президента России. При этом американский лидер тоже осознает, что государство, во главе которого он стоит, будет становиться лишь слабее.
В дипломатии встречи на высшем уровне обычно венчают некий политический процесс. С этим связано то, что им придают такое большое значение, и именно поэтому после саммита появилось столько комментариев и даже отсылок к «ялтинскому сговору». Проблема с Трампом состоит в том, что он не только любит нарушать протокол, но и по-своему понимает дипломатию. В воскресенье накануне встречи в Хельсинки он дал интервью телеканалу «Си-Би-Эс» и прямо заявил, что не связывает больших ожиданий с этим мероприятием, считая переговоры с Путиным началом диалога, а не подведением его итогов.
В Ялте подводились итоги и переворачивались страницы истории, а Хельсинки, по всей видимости, станет, скорее «вторым Сингапуром». Там месяц назад состоялась «переломная» встреча Трампа и Ким Чен Ына, и хотя политики провозгласили «огромный успех», сейчас, спустя месяц, мы видим, что почти ничего не изменилось.