Контрасты между военной зоной и спокойной жизнью в тылу вызывают сильные эмоции, а порой даже приводят к подлинным трагедиям. Иногда доходит до абсурда. Ты где-то непринужденно пьешь кофе, а в нескольких десятках километров от тебя раздают гуманитарную помощь, потому что людям буквально нечего есть. А еще где-то недалеко головорезы взрывают бомбы и продолжают мечтать о своем халифате. По прошествии семи лет гражданской войны в Сирии, которая приближается к завершению, эти контрасты по-прежнему заметны.
Алкоголь в мусульманской стране? В Сирии можно
Коллеге захотелось пива. Захотеть выпить пива в мусульманской стране — это нонсенс. Захотеть выпить пива в Дамаске почти в полночь — это уже просто безумие.
Однако в Сирии можно купить алкоголь совершенно легально, правда, с некоторыми трудностями. Года два назад в сирийской Латакии любимым развлечением иностранных журналистов было покупать самогон «арак». Нет, он не самый лучший и на вкус похож на дистиллированный анисовый напиток. Не случайно русские, привыкшие пить все подряд, называют его «даишкой»*. Пить арак — значит объявить джихад собственной печени.
Однако в Латакии было безопасно даже тогда, когда исламистские фанатики контролировали большую часть территории Сирии. Недалеко от города находится российская авиабаза Хмеймим, и присутствие военнослужащих с триколором на рукавах — это залог спокойной жизни. В последние годы там произошел всего один террористический акт, который не повлек серьезных последствий.
А вот Дамаск еще до недавнего времени был военной зоной. Пригороды сирийской столицы лежат в руинах. Еще несколько месяцев назад они были свидетелями ожесточенных боев между правительственными войсками и исламистскими радикалами. Город пронизан лабиринтом контрольно-пропускных пунктов. Там, где военные не проверяют проезжающие автомобили, стоят заграждения. Поэтому создается такое впечатление, что Дамаск — это одна большая бетонная крепость.
В ночном Дамаске жизнь бьет ключом
Где в ночном Дамаске можно купить пиво? Например, в гостиничном магазине, где 0,3 литра продают за пять долларов. Однако цена в буквальном смысле не по-христиански высокая. Поэтому мы с коллегой отправились в ночной город, надеясь, что найдем какой-нибудь открытый магазинчик и купим пиво по нормальной цене.
Жизнь в ночном Дамаске бьет ключом. Мы проходим мимо кафешек. В них полно людей, но пиво никто не пьет. На столах стоят соки или «Пепси-кола», а рядом бурлят кальяны. На перекрестке полицейские лениво опираются о свой автомобиль. Они не обращают на нас никакого внимания. Мы проходим мимо магазинов с текстилем и электроникой, ожидающих своих последних покупателей.
Мы идем дальше по городу и выходим на небольшую площадь. Прямо перед нами стоит киоск, играет громкая музыка, и молодые сирийцы покупают себе напитки для подкрепления сил. В двух стеклянных холодильниках рядами стоит пиво: ливанский Beirut и российская «Балтика».
Местного пива Arados тут нет. Оно уникально тем, что его варят по чешской технологии и, как говорят, даже из чешского хмеля, контрабандой провезенного в Сирию. Этикетка на бутылках похожа на марку Prazdroj.
Мы выбираем пиво из соседнего Ливана и берем еще две бутылки «Пепси-колы», которая похожа на настоящую. Ее даже якобы разливают в Латакии. То есть, либо «Пепси» нарушает американские санкции, либо… В общем, марка продается, что бы ни было в бутылке. Простой сирийский потребитель рад, что этот напиток хоть немного напоминает об утраченной довоенной жизни.
Столица мятежников
Когда в 2011 году в Сирии вспыхнули антиправительственные протесты, западносирийский город Хомс стал столицей тогда еще преимущественно демократической оппозиции. Потеря Хомса оказалась для режима президента Башара Асада большим ударом.
Этот город стратегически важен для всей страны, и это осознавали все стороны конфликта. Он является важным энергетическим узлом, и через него проложены трубопроводы, по которым нефть с месторождений на востоке страны поступала в другие регионы и средиземноморские порты.
Наконец, в мае 2014 года Хомс пал. Правительство и исламисты договорились о прекращении боев. В город вошли правительственные войска, а противники Асада вместе с семьями были эвакуированы в провинцию Идлиб. Сегодня она является последним островком исламистов в Сирии, который правительственный режим хочет отвоевать с помощью России и Ирана.
Архитектурные разрушения
Оплотом исламистских радикалов был старый город. В этом районе рождался современный Хомс, и именно в нем сосредоточено наибольшее количество архитектурных памятников, включая мечеть Аль-Нури, которая была построена на фундаменте храма времен Римской империи, а также раннехристианских церквей.
«Здесь велись ожесточенные бои. Террористы не хотели сдаваться и добровольно эвакуироваться», — сирийский офицер кивает головой в сторону дома, глядя на который, кажется, что он из последних сил выдержал залп танкового орудия. Соседний дом выглядит так же. На фасаде видны следы пулеметной очереди. В стене зияет дыра, черная от пламени. Когда-то это отверстие было окном.
Люди, наверное, уже привыкли к этим следам войны. Вокруг руин ходят местные жители, не обращая на архитектурные разрушения никакого внимания. Как будто все это часть особого колорита, нормальный элемент привычной жизни, а может, даже необходимый. После многих лет боев и страха за свою жизнь люди, вероятно, привыкают ко всему, в том числе к руинам.
Разрушенные строения еще долго будут уродовать Хомс и другие города. Сирийское правительство хочет начать послевоенное восстановление страны, перейти от гуманитарной помощи к реконструкции инфраструктуры. Также восстановление страны должно стать ключевым аргументом в пользу отмены санкций против режима Асада. Пока Дамаск может полагаться только на политическую поддержку Москвы. Запад и слышать ничего не хочет о помощи авторитарному правителю, который продолжает воевать с собственным народом.
Но у жителей Хомса свои приземленные заботы. Они рады тому, что в исторической части города снова открылся рынок. Дыры в стенах, обрамляющие магазинчики, никого не смущают. Зато на прилавках опять появились признаки цивилизации — полотенца со Спайдерменом.
Рассадник радикалов
Протяженность шоссе, соединяющего провинциальные центры Хомс и Хама, составляет всего 45 километров. Еще несколько месяцев назад по этой дороге ездить было опасно. Любого водителя, который отважился проехать по этому шоссе, ожидал град из пуль или гранат.
Исламистские боевики контролировали территорию между этими городами вплоть до лета текущего года. Теперь шоссе окружает типичный сирийский пейзаж: пострадавшие от войны городки, пустынные поля, сирийские государственные флаги и портреты Башара Асада. Один раз за окном мелькнул билборд с изображением Владимира Путина. В арабской республике сильные чувства к России не охладели. Говоря объективно, если бы россияне не вмешались в происходящее осенью 2015 года, то сегодня Сирия была бы джихадистским государством.
Мы останавливаемся в городке Эр-Растан. До войны в нем проживало около 40 тысяч человек. Теперь же кажется, что в разрушенном войной населенном пункте едва ли осталась четверть из них. Во время гражданской войны в Эр-Растане пролилось много крови. С самого начала антиправительственных протестов весной 2011 года правительственные силы убили здесь почти сотню оппозиционеров. После этого и до мая текущего года город контролировали радикальные группировки, причисляющие себя к Свободной армии Сирии.
Перед военным грузовиком выросла очередь. Около сотни человек, в основном женщины. Они ждут, когда российские солдаты начнут раздавать гуманитарную помощь. «Я уверена, что теперь все наладится. Самое главное, что правительство позаботится о нашей безопасности», — надеется Зухра.
Молодая девушка рассказывает, как правительственные силы упорно боролись с повстанцами за город. Поэтому многие жители бежали. Сама же она, опасаясь неопределенного будущего, решила остаться. Но жить под контролем антиправительственых боевиков было очень трудно. «Были перебои с водой и продовольствием. Также боевики запрещали женщинам выходить из домов и работать. За это сурово наказывали», — вспоминает жительница Эр-Растана.
Когда она получила свой продуктовый набор с сирийским и российским флагом, я спрашиваю ее, чего она больше всего хотела бы. «Я хочу вернуться в институт и купить новые вещи», — с улыбкой ответила Захра и попрощалась.
* от ДАИШ — названия «Исламского государства» — террористической организации, запрещенной в России
** — террористическая организация, запрещенная в РФ