«Играть в шахматы» с «Хезболлой» — это одно. Попытаться выяснить, чего Путин хочет в Сирии а, возможно, и в Ливане, несмотря на то, что «Хезболла» пытается производить там оружие, — совсем другое.
Единственная причина, по которой Израиль осторожен при взаимодействии с ХАМАС в Секторе Газа — растущие беспокойства на северном фронте. Может прозвучать как жалкое оправдание, но создается впечатление, что это одна из причин, по которой премьер-министр Биньямин Нетаньяху вновь попытается достичь прекращения огня в Газе.
Если вкратце, то проблема, с которой Израиль сталкивается на севере, заключается в том, что окно возможностей для него сужается. В последние годы Израиль использует волнения в арабском мире для расширения своей наступательной деятельности, большая часть из которой держится в секрете.
Армия и разведслужбы с помощью сотен авиаударов и специальных операций поработали над тем, чтобы отдалить опасность еще одной войны и ослабить оперативные возможности врага в случае, если она все-таки начнется.
В Сирии и Ливане усилия в основном направлены на пресечение контрабанды передового оружия из Ирана. Однако более года назад добавилась еще одна задача — предотвращение иранского военного вмешательства в Сирии, что зимой и летом обернулось лавиной стычек между Армией обороны Израиля и Корпусом стражей исламской революции.
В то же время укрепление режима Асада в Сирии существенно меняет ситуацию. Не важно, действительно ли Россия до сих пор злится из-за сбитого российского самолета-разведчика (огнем сирийских ПВО) во время израильского авиаудара два месяца назад или просто использует это как предлог, чтобы диктовать новые стратегические правила на севере — суть остается та же.
Израиль не прекратил нанесение ударов по Сирии полностью — сообщалось о двух после инцидента с самолетом — однако очевидно, что Россия создает для этого сложности.
Даже организованная огромными усилиями со стороны Израиля встреча между Нетаньяху и российским президентом Владимиром Путиным, состоявшаяся на этой неделе на полях международной конференции в Париже, по всей видимости, не разрешила кризис. В четверг Путин заявил, что не планирует снова встречаться с Нетаньяху в ближайшее время.
Москва всячески дала понять Израилю, что привычное положение дел осталось в прошлом.
Активность военно-воздушных сил мешала реализации их главного проекта — восстановление контроля режима Асада над большей частью Сирии и подписание долгосрочных контрактов с сирийским президентом Асадом для обеспечения безопасности и экономических интересов Москвы в Сирии.
Изменения очевидны и по более агрессивному тону на горячей линии, соединяющей штаб-квартиру военно-воздушных сил Израиля с российской базой в Хмеймиме на северо-западе Сирии. Задача этой линии — предотвращение инцидентов в воздухе между Израилем и Россией. Это также заметно по агрессивному поведению российских самолетов и ПВО на территории Сирии.
Проблема может переброситься и на Ливан. В своем обращении к Генеральной Ассамблее Организации Объединенных Наций в сентябре Нетаньяху предостерег Иран и «Хезболлу» от попыток разместить противовоздушную инфраструктуру вблизи Бейрута. Учитывая многочисленные сложности с осуществлением контрабанды, силы «Кудс», по всей видимости, решили сократить расстояние между производителем и потребителем, направив усилия на улучшение точности ракет «Хезболлы» в Ливане.
Речь Нетаньяху сделала свое дело. За три дня между этим выступлением и инспекционной поездкой в Бейрут правительство Ливана дало указания дипломатам выступать с опровержениями, а кто-то хорошо поработал над тем, чтобы избавиться от доказательств. Однако в долгосрочной перспективе Иран вряд ли откажется от своей идеи.
Еще больше беспокойства вызывает то, что Путин недавно подчеркивал возросший интерес к событиям в Ливане. При пессимистическом сценарии защитный зонт (и в буквальном, и в переносном смысле), который Россия уже раскрыла над Сирией, будет распростерт и над Ливаном, что еще больше спутает карты Израилю.
Даже сейчас, по крайней мере, если верить сообщениям арабских СМИ, Израиль не наносил воздушных ударов по Ливану с февраля 2014 года, когда военно-воздушные силы Израиля, очевидно, прикрывая вооруженный конвой, пересекший сирийскую границу, ударили по цели в Джанте, находящейся в нескольких сотнях метров от ливанско-сирийской границы в сторону Ливана.
«Хезболла», которая готова была делать вид, что это легкий дождь, пока ее конвой не обстреляли на сирийской территории, сразу же ответила несколькими атаками, во главе которых стояли друзы, проживающие на сирийских Голанских высотах.
Командир ячейки, ливанский террорист Самир Кунтар, и его преемник Джихад Мугний из «Хезболлы» были впоследствии убиты в результате атак, приписываемых Израилю. С тех пор Израиль ограничил свои операции в Сирии.
Но играть в шахматы с «Хезболлой» — это одно. Попытаться выяснить, чего Путин хочет в Сирии а, возможно, и в Ливане, несмотря на то, что «Хезболла» пытается производить там оружие, — вызов совсем другого порядка.
Нетаньяху, предположительно, намекнул на эту проблему в начале недели во время мемориальных мероприятий в честь Паолы Бен-Гурион, когда говорил о соображениях безопасности, которыми он не может поделиться с общественностью.