21 февраля израильский премьер Биньямин Нетаньяху проведет встречу с Владимиром Путиным. Из этого факта можно было бы сделать вывод, что иерусалимское руководство хочет при помощи отношений с Россией возместить ущерб, нанесенный конфликтом с Польшей и заменой саммита Израиль — Вышеградская четверка серией двусторонних встреч без польского участия. Однако такой ход рассуждений неверен, поскольку на российско-израильские отношения следует взглянуть в более широком контексте.
Казалось бы, две страны слишком многое разделяет, чтобы они могли поддерживать хотя бы нормальные отношения. Израиль — это союзник Соединенных Штатов и заклятый враг Ирана, ведущий негласное сотрудничество с суннитскими монархиями Аравийского полуострова. Россия, в свою очередь, поддерживает отношения с Тегераном, движениями ХАМАС и «Хезболлах» (Израиль считает их террористическими), а Сирию она подчинила себе до такой степени, что президенту Асаду пришлось признать независимость Абхазии и Южной Осетии.
При этом бывают периоды, когда Нетаньяху чаще ездит в Москву, чем в Вашингтон, кроме того, он постоянно ведет с Путиным много телефонных переговоров. Прежде чем к власти в США пришел благожелательно относящийся к партии «Ликуд» Дональд Трамп, больше «химии» возникало у Нетаньяху в отношениях с Путиным, чем с Барком Обамой, который не понимал нюансы израильских чувств.
В 1990-е годы россияне придумали слово «понятия», которое означает неписанные правила, работающие в политике, бизнесе, преступности или на стыке трех этих миров, нечто, о чем все знают, но никто не говорит вслух. Такие «понятия» можно обнаружить в функционировании российско-израильских отношений.
Побочным эффектом западных операций в Ираке и Ливии стало появление новых очагов джихадизма. При этом логика терроризма выглядит, сильно упрощая, так, что чем более активную роль играют в Ливии радикальные силы, тем выше риск взрыва бомб в израильских городах. Иерусалим не говорил об этом вслух из-за своего союза с США, но негласно поддерживал Россию в ее критике «арабской весны».
Следующая тема — это Иран. На первый взгляд, российско-иранское сотрудничество продолжается уже не первый десяток лет и выглядит взаимовыгодным, следовательно, оно должно вызывать у Израиля серьезные опасения. Они, конечно, возникают, но имеют, скорее, показной характер. В Сирии Москва и Тегеран, ликвидировав вооруженную оппозицию и ИГИЛ (запрещенная в РФ организация, — прим.ред.), а также нейтрализовав курдов, естественным образом станут соперниками. Кремлю выгодны даже антииранские санкции Запада, поскольку они уберут с рынка западных конкурентов и лишат Тегеран альтернатив, вынудив его поддерживать контакты с Россией. Но это все «понятия», о которых Кремль никогда не заявит открыто.
Если вдруг Нетаньяху не поймет российского термина, ему поможет родившийся в Харькове министр охраны окружающей среды Зеэв Элькин — самый важный русскоязычный сотрудник премьера. Элькину случалось даже переводить его переговоры с Путиным. Доля русскоязычных евреев в населении Израиля составляет 17%. Это сила, с которой приходится считаться каждому главе правительства.
Кремль заботится о своей диаспоре. Несколько лет назад он начал даже выплачивать символическое пособие живущим в Израиле ветеранам, у которых было раньше советское гражданство. При этом считать всех русскоязычных «пятой колонной» было бы преувеличением. В опросе 2014 года лишь треть из них заявила, что в войне между Украиной и Россией занимает сторону второй. При этом 59% респондентов отметили, что несмотря на российско-украинский конфликт, Израилю следует поддерживать с Москвой хорошие отношения.
Россию и Израиль сближает еще одно: в политике они уважают сильных. Возможно, в этом и кроется секрет «химии», возникшей между Путиным и Нетаньяху. Их обоих, пользуясь русским выражением, можно назвать политическими тяжеловесами. Такие политики считают уступки проявлением слабости и редко позволяют себя обмануть демонстрацией иллюзорной силы. И это нам следует учитывать в контексте польско-израильских споров.