Турция и Россия, установившие межгосударственные отношения 520 лет назад, пережившие немало взлетов и падений (и даже войны), стоят на критическом пороге, который определит, продвинется ли дальше сотрудничество, начатое ими в Сирии.
Две страны, которые, как кажется, преодолели «самолетный кризис» 24 ноября 2015 года, являются «партнерами» не только в Сирии, но и по таким энергетическим проектам, как «Турецкий поток» и АЭС «Аккую». Пожалуй, еще важнее то, что Турция считает дни до получения ракет С-400 российского производства. Как и многие другие соглашения на поставки вооружений, сделка по С-400 в силу прежде всего своего больше политического, чем военного характера еще до получения Турцией ракет превратилась в особую проблему в ее отношениях с США. Вашингтон, желающий продать Анкаре ракеты «Пэтриот» (Patriot), в качестве первого и важнейшего условия настаивает на отказе от С-400. Тем не менее ракеты, за которые Турция произвела авансовый платеж, в данный момент находятся на стадии производства и должны быть поставлены до конца этого года. Немало тех, кто полагает, что приобретение российских ракет станет также и изменением политической орбиты. С другой стороны, хотя для отмены сделки по этим ракетам уже, кажется, слишком поздно, по-прежнему сохраняется вероятность того, что после поставки они не будут использоваться.
Хорошо, но как нынешний этап выглядит из Москвы?
Количество настоящих экспертов по России в Турции едва ли превысит число пальцев обеих рук, но в Москве совсем другая ситуация. Начиная от официального представителя президента России Владимира Путина Дмитрия Пескова, которого мы можем назвать «правой рукой» российского лидера, на разных уровнях управления страной есть много лиц, хорошо знакомых с Турцией и ее народом, знающих турецкий характер.
И вот один из таких людей — профессор Асламбек Мозлоев…
Мозлоев, возглавляющий кафедру восточных языков в Дипломатической академии министерства иностранных дел России, интересуется Турцией с 1972 года. Он так превосходно владеет турецким языком, различая тонкие нюансы, что мы нисколько не преувеличим, если скажем, что он обладает более богатым словарным запасом, чем среднестатистический гражданин Турции.
Стоит только произнести слова «турецко-российские отношения…», как Мозлоев тут же вступает в разговор, отмечая: «Лучше, чем я себе представлял». Он говорит, что нынешний уровень отношений его чрезвычайно радует и не скрывает, что очень доволен этой ситуацией. Столь позитивный подход человека, занимающего руководящий пост в академии, которая готовит дипломатов для министерства иностранных дел России, крайне важен.
Мозлоев доволен тем уровнем, которого отношения двух стран достигли сегодня, он также весьма оптимистичен по поводу того, что страны могут пойти дальше, и считает, что Турция и Россия даже могут объединиться под крышей одного «союза». Этот союз он рассматривает как «брак по расчету», то есть отношения, опирающиеся на взаимные интересы.
Беседа продолжается, и, когда речь заходит о Сирии, Мозлоев, стараясь осторожно подбирать слова, дает интересный комментарий: «Наше сотрудничество в Сирии позволило Турции выйти на международную арену в качестве самостоятельной силы…»
Но, сразу же добавляет: «Наше сотрудничество с Турцией позволило и России вернуться на арену в качестве глобальной силы». Так он подчеркивает, что это не односторонний эффект.
Одним словом, Мозлоев убежден, что две страны смогут преодолеть «критический порог», на котором находятся, и вывести свои связи на самый высокий уровень.
В Дипломатической академии такого мнения придерживается не только он. Похожий подход демонстрирует и тюрколог из Центра мировых культур Нина Белякова.
Белякова употребляет выражение «айнен ойле» («aynen öyle» — «именно, в точности»), что демонстрирует ее владение «современным турецким языком». Мы спрашиваем ее о том, носит ли турецко-российское сотрудничество временный характер. «Все развивается так стремительно, что сейчас очень трудно делать прогнозы», — отвечает Белякова. И задает встречный вопрос: «Представьте, могли ли мы два года назад предположить, что сможем выйти на нынешний уровень». Эксперт говорит, что события по оси Анкара — Москва зависят не только от двух стран, они также тесно связаны с международной ситуацией, и обращает внимание на фактор США.
Мозлоева и Белякову объединяет то, что они выступают за развитие двусторонних отношений. Но в Москве также есть сторонники противоположной точки зрения, и таковых, пожалуй, даже больше.
До 2000-х годов, а точнее, до начала правления Путина практически все российское руководство решительно не доверяло Турции ввиду ее ориентации на Запад. Укрепление взаимного диалога и формирование многомерного характера отношений отчасти способствовало устранению недоверия к Турции. Но «самолетный кризис» и интенсивная пропаганда, развернутая в этот период Кремлем для закрепления представления «Турция — враг», снова посеяли сильные сомнения в этих кругах. В этой связи на самом деле утверждать, что негативные последствия «самолетного кризиса» полностью устранены, сложно.
Таким образом, судя по всему, самой критической точкой в ходе дальнейшего развития турецко-российских отношений будет тема С-400…