То, что Финляндия так быстро оправилась после Второй мировой войны, — невероятный успех. Но как получилось, что Финляндия стала государством всеобщего благоденствия? И что угрожает нашему благосостоянию сегодня?
В 50-е и 60-е активно развивалась система образования. В послевоенные годы родилось много детей, и у всех появилась возможность получить образование, исходя из нужд развивающейся промышленности.
«Надо было восстанавливать разрушенную войной экономику, и на репарации были брошены крупные средства, — объясняет историк-экономист Сусанна Фелльман (Susanna Fellman), редактор недавно вышедшей книги «Годы процветания». — Ключевые отрасли нашей промышленности обновлялись скорейшими темпами».
Попутный ветер
Промышленность развивалась благодаря сочетанию доступной рабочей силы, вновь открывшихся рынков и активной политики в области образования: в стране быстро сообразили, что у хорошо образованных и целеустремленных работников есть конкурентное преимущество.
Добавьте хорошо работающую систему здравоохранения — продолжительность жизни в Финляндии выросла в среднем на десять лет — и вы получите заготовку для общества всеобщего благоденствия.
Быстрому восстановлению способствовали и общие цели социального сектора и промышленности — и там, и там опирались на доступное образование, развитую систему здравоохранения, интегрированную торговлю с Европой и сильные государственные компании.
«Политика в послевоенные годы велась очень прагматично», — говорит Сусанна Фелльман.
Правительство не только добивалось экономического роста, но и следило, чтобы прибыли распределялись справедливо. Предполагалось, что в строительстве нового общества примут участие все и каждый — и так возникнет прибавочный социальный капитал, который сплотит финнов.
Благодаря стабильному рынку труда Финляндия, небольшая страна с однородным населением, оставалась в стороне от мировых политических и экономических кризисов.
Счастье и благополучие
В финском государстве всеобщего благоденствия жили довольные, хорошо образованные и относительно здоровые мужчины и женщины, которым почти не грозила безработица.
Временным колебаниям мирового рынка удавалось противостоять путем девальвации собственной валюты. Дополнительным гарантом действующей торговой системы была надежная торговля с Советским Союзом.
Но с распадом Советского Союза история успеха подошла к концу: Финляндию захлестнули рыночно-либеральные силы, и хорошо образованные и крепко мотивированные кадры попали в положение, ранее им не знакомое.
Рабочие места из Финляндии стали перемещаться в страны с демпинговым уровнем зарплат, и на спайку между промышленностью и социальным сектором, некогда самоочевидную, обрушились серьезные испытания.
Солидарность и забота, служившие своего рода цементом, исчезли, и Финляндия оказалась в ситуации, когда краеугольные камни общества были поставлены под сомнение. Многие вполне открыто заявляют, что не следует уделять столько внимания образованию и науке.
«В том, что касается образования и науки, Финляндия уже начала отставать, и это не может не беспокоить, особенно учитывая демографическую ситуацию — она ведь тоже настораживает», — признается Сусанна Фелльман.
Вызовы будущего
Следует ли по-прежнему держать образование и науку в приоритетах, и на кого в стремительно стареющем обществе лягут бремя ответственности и расходы на здравоохранение? По словам Сусанны Фелльман, ситуация вызывает беспокойство.
«Рождаемость резко упала. Будущим участникам рынка труда придется впрячься в тяжелый воз. Требования к работникам все жестче, а пенсионный возраст постоянно повышается», — объясняет она.
Бывший премьер-министр Юха Сипиля (Juha Sipilä) в прошлогоднем докладе мечтал о гибких работниках, всецело усвоивших извечную мантру работодателей, что всякая работа — не просто работа, а плодотворный и благородный труд, и потому меняющих род деятельности по меньшей мере пять раз за карьеру.
В мечтах Сипиля довольные и податливые работники берутся за любое дело, даже не осознавая, что их эксплуатируют, потому что работа — уже не просто работа, а вознаграждающий труд.
Но молодые работники уже сейчас отказываются идти на поводу у рынка труда и его будущих требований.
«Многие вообще не хотят получать образование, и к тому же все больше молодежи выпадает по болезни и уходит на пенсию по состоянию здоровья», — говорит Фелльман.
Переменчивый рынок труда
«В обществе полно тревожных сигналов», — считает Фелльман.
Раньше со стрессом не справлялись главным образом пожилые работники, но сегодня мы все чаще видим, что идти в ногу с постоянно меняющимся рынком труда не под силу и молодежи.
Решить это уравнение трудно, но, возможно, нам следует снова сделать ставку на то же, на что обратили внимание в 50-х: на здравоохранение, образование, солидарность и регулируемый рынок труда, который распределяет прибыль между как можно большим числом людей.
Что если та самая гибкость будущего — это не эвфемизм для рабства, а нечто основанное на потребностях сотрудника, а не работодателя?
Улучшить ситуацию на финском рынке труда, безусловно, помогут роботизация и трудовая иммиграция, считает Сюзанна Фелльман. Она надеется, что разрыв между работниками и работодателями сгладится механизмом саморегуляции.
«Будем надеяться, что развитие пойдет своим чередом», — заключает она.