Полети в Брюссель Александр Лукашенко, ему пришлось бы отвечать на те неудобные вопросы, на которые отвечал министр иностранных дел Владимир Макей. Он профессионально уклончиво отозвался о бывшем российском после Михаиле Бабиче, отношениях властей с гражданским обществом, выдаче российских паспортов на Донбассе и пр. Но вот с трибуны конференции высокого уровня по случаю десятилетия инициативы Евросоюза «Восточное партнерство» Макей неожиданно откровенно высказался по поводу конфронтации между Востоком и Западом, Россией и ЕС: «Для нас это проблема, так как мы находимся между двумя крупными лагерями, мы страдаем от этой конфронтации».
Не наша война
Фишка в том, что Макей не упоминает ни о каком союзничестве с Россией. Вместо «умрем за Москву» говорит как есть: мы страдаем от этой конфронтации. Эта фраза, видимо, даст работающим по Белоруссии российским ресурсам великодержавного толка повод лишний раз прополоскать белорусского министра как предателя славянского братства. Такого рода пропагандистская бомбежка позиций Минска не стихает после Крыма: почему, мол, эти хитрованы-белорусы не признали «воссоединение» полуострова, заняли скользкую позицию по Украине (ужас, поставляют солярку для бандеровских танков!) и даже — почему белорусских военных пилотов нет в Сирии, где же братство по оружию?
Большая трещина между союзниками появилась даже раньше — после российско-грузинской войны 2008 года, когда белорусские власти тоже заняли скользкую с точки зрения Москвы позицию. Крым же и Донбасс в 2014-м стали моментом истины. И тут — бемц, внимание! — риторический вопрос: разве Кремль консультировался с Белоруссией, стоит ли идти танковыми колоннами на Тбилиси, отрезать от Грузии территории, высаживать зеленых человечков в Крыму, влезать в сирийскую катавасию, бросая перчатку Америке, раздувать войну санкций с Западом? Ответ: нет и еще раз нет.
Так где же здесь равноправие субъектов пресловутого Союзного государства и согласованная внешняя политика, о чем гласят интеграционные документы? «Российские элиты склонны принимать односторонние решения без консультаций или даже уведомления союзников, а затем ожидают, что союзники должны полностью поддерживать эти решения», — отмечает руководитель экспертной инициативы «Минский диалог» Евгений Прейгерман. По его мнению, «если Москва принимает решения в одностороннем порядке, то ее союзники могут их поддерживать, но лишь не в ущерб своим собственным интересам».
Иными словами, Белоруссия не подписывалась на участие в имперской экспансии России. Поэтому все стенания о предательстве фальшивы. Белорусы с полным правом могут сказать: это не наша война. Даже чисто юридически военное союзничество Белоруссии с Россией предусматривает приход на помощь союзнику, когда тот подвергся агрессии. Так на Россию кто-то напал или все же она оттяпала куски чужой территории?
Игра в имитацию
Короче говоря, Макей в Брюсселе просто назвал кошку кошкой. Белоруссия в результате вставания России с колен действительно попала как кур в ощип. Другое дело, что к нынешней колоссальной зависимости Минска от Кремля привели многолетние игры белорусского руководства в «братскую интеграцию». При том что оппоненты режима с самого начала предупреждали: никакой равноправной интеграции с империей не может быть по определению.
Но давайте разберемся, кто разрушители: те, кто ставил кресты в Куропатах — или те, кто дал команду их выкорчевать? А брестчане, которые протестуют против аккумуляторного завода, несущего, по их мнению, угрозу здоровью, — это тоже деструктивные элементы? Вам нужен только БРСМ на подтанцовке?
На деле власти прессуют практически любую неподконтрольную инициативу, равно как и слишком самостоятельные с точки зрения верхов негосударственные СМИ (вспомним «дело БелТА»).
Даже сейчас, когда Москва ребром поставила вопрос о «продвинутой интеграции», а де-факто — объединении, белорусские власти не рискуют давать больше воли национально сознательному сегменту общества, потому что видят в нем угрозу устоям. Остатки уличной активности додавливают неподъемными тарифами на массовые мероприятия, продолжают держать в маргинальной нише белорусский язык.
Или вот еще. Макей сегодня заявил, что власти продолжат работу с обществом по проблеме смертной казни. На самом деле никакой такой работы с обществом они не ведут. Минск тихо саботирует этот чувствительный для Европы вопрос. Равно как занимается имитацией, словесной эквилибристикой и в других сферах, в которых не спешит двигаться в сторону европейских ценностей.
Думали, Россия вечно будет щедрой душой
Конечно, и к Евросоюзу есть вопросы. «Мы считаем, что это плохо, что мы не можем подписать соглашение о приоритетах партнерства из-за позиции одной страны, причем по абсолютно искусственно надуманной позиции», — сказал Макей в Брюсселе. Но и у этой медали есть оборотная сторона. Да, можно теперь сколько угодно обижаться на Литву, которая — это секрет полишинеля — по сути, мстит, блокируя подписание документа, важного для развития сотрудничества между Минском и ЕС. Но глянем в корень: может быть, не стоило дразнить литовцев строительством АЭС в 50 км от Вильнюса?
Когда принималось это решение, во второй половине 2000-х, Минск бравировал своей конфронтацией с Западом. Возможно, выдвижение АЭС под нос этим чертовым натовцам казалось этаким сильным ответом Чемберлену. Тогда белорусскому руководству было уютно под российским ядерным зонтиком, а субсидии Москвы казались вечными. Кто знал, что все так переменится: восточная соседка из щедрой души превратится в угрозу независимости, а у проклятых буржуинов придется просить помощи.