Любая нацистская надзирательница, вступившая в ряды СС, стремилась стать идеальным воплощением этого формирования. Начальство должно было видеть в них пример для подражания, и потому надзирательницы вели себя так, как того хотело высшее руководство. Если было необходимо избивать или унижать заключенных, чтобы заслужить уважение, они делали это без колебаний. Только так они могли получить высокие посты в концентрационных лагерях.
Один из самых ярких примеров — это Алиса Орловски (Alice Orlowski), настоящее имя которой Алиса Минна Элизабет Эллинг (Alice Minna Elisabeth Elling). За очень короткий срок ей удалось стать прообразом всех женщин, работавших на СС.
Алиса родилась в столице Германии, Берлине, 30 сентября 1903 года. Некоторые источники указывают на то, что она не окончила школу, ее выгнали из дома за идеи, которых она придерживалась, была в отношениях с русским ювелиром, за которого в итоге вышла замуж. Однако документов, которые бы подтверждали это, нет. Доподлинно известно лишь, что во времена Второй мировой войны Алиса работала в самых печально известных немецких концлагерях.
Впервые с методами нацистов Алиса Орловски познакомилась в 1941 году, когда прибыла в Равенсбрюк (Ravensbrück), чтобы пройти обучение на должность надзирателя в концентрационном лагере. Но ведь никто не вступает в СС просто так, тем более женщина. Как только Орловски попала в Равенсбрюк (Вороний мост), она стала проявлять невероятную жестокость и садизм по отношению к заключенным.
До этого ее «талант» никак не проявлялся, он ждал, пока кто-то поможет его раскрыть. И когда это произошло, пути назад уже не было. Отличавшаяся особой жестокостью Мария Мандель была одной из ее наставниц в Равенсбрюке. Именно ее методы, наводящие на узников смертельный ужас, помогли превратить недавно приехавшую в лагерь Орловски в «прекрасную» надзирательницу.
В Равенсбрюке было всё, даже бункер для наказаний. Это был идеальный лагерь для развития такой извращенной черты характера. В октябре 1942 года по окончании обучения Алису отправили в концлагерь Майданек, расположенный в окрестностях Люблина (Польша). Там она работала с Герминой Браунштайнер (Hermine Braunsteiner), той самой «Топчущей кобылой». Алиса и Гермина стали одними из самых жестоких надзирательниц во всём концлагере.
Заключенные боялись их как огня. Именно они заполняли грузовики самыми слабыми женщинами со всего лагеря для отправки в газовые камеры. И если какой-то ребенок не влезал в грузовик, Орловски и Браунштайнер бросали его поверх голов взрослых словно чемодан. А потом закрывали борт.
Алиса любила дни, когда в лагерь привозили новых заключенных. Как только они прибывали, она начинала бить их кнутом, стараясь попасть по глазам. Такие меры считались уместными, и руководство их одобряло, поэтому вскоре ее повысили. Орловски стала начальницей команды и начала принимать непосредственное участие в отборе новых жертв. Под ее надзором оказалось больше 100 женщин, которым она приказывала сортировать вещи, отобранные у заключенных. Часы, пальто, золото, драгоценности, деньги, игрушки, стаканы — всё, что могло понадобиться ей и другим надзирательницам.
24 июля 1944 года, за несколько дней до эвакуации лагеря Майданек, Орловски отправили в печально известный концентрационный лагерь Плашов (Plaszow), расположенный в Кракове (Польша). Во время войны он был одним из самых страшных концлагерей. По периметру (4 км) Плашов был окружен забором под напряжением. На его территории было много бараков: одни для немецкого персонала, другие для цехов, мастерских и складов, а также отдельные бараки для мужчин и для женщин. Кроме того, был барак для «перевоспитания». Именно туда отправляли заключенных, нарушавших дисциплину.
Плашов был лагерем принудительных работ и заключенные были в нем фактически рабами. Неудивительно, что уровень смертности в лагере был очень высок и что многие узники, прежде всего женщины и дети, погибали от тифа и голода.
Почти каждое утро Гёт располагался на террасе своего дома, брал снайперскую винтовку и стрелял в заключенных, проходивших мимо. Он убивал всех без разбора: детей, женщин, стариков. После этого он приказывал принести ему документы убитых, которые находились в архиве лагеря, и убивал всех их родственников. По его словам, ему в лагере не нужны были недовольные. Садизм Гёта не знал границ.
Перевоплощение
Когда нацистам стало известно о приближении Красной армии к Кракову, они решили полностью разрушить лагерь. Чтобы скрыть улики, они эксгумировали и сожгли тела, уже похороненных заключенных. Когда советские войска достигли лагеря, он был совершенно пуст. Считается, что общее число заключенных Плашова за всё время его существования составило 150 тысяч человек. В большинстве своем это были евреи.
14 января 1945 года, за день до прибытия советских войск в Плашов, всех его работников направили в лагерь смерти Аушвиц (Auschwitz). Они сопровождали оставшихся заключенных — 178 женщин и двоих детей, идущих «маршем смерти». Многих, переживших этот марш, жестоко убили сразу после прибытия.
Но по какой-то причине во время «марша смерти» в Аушвиц поведение Алисы Орловски изменилось. Ее отношение к заключенным стало более гуманным, она утешала их, приносила им воду и спала вместе с ними на земле. Никто не знает истинную причину таких разительных изменений. Некоторые историки полагают, что она предчувствовала окончание войны и знала, что ее будут судить как военного преступника.
После Аушвица Алиса вновь оказалась в Равенсбрюке. По окончании войны Орловски была арестована советскими войсками и экстрадирована в Польшу, где ее судили.
На первом процессе над сотрудниками Аушвица, проходившем 24 ноября — 22 декабря 1947 года в Кракове, Алису Орловски приговорили к 15 годам лишения свободы за жестокое обращение, произвол и убийства узников во время военного конфликта. Однако в 1957 году Орловски была досрочно освобождена, пробыв в тюрьме всего 10 лет.
Как и других сотрудниц СС, таких как Хильдегард Лехерт или Гермину Браунштайнер, бывшую надзирательницу Алису Орловски стали разыскивать немецкие власти, чтобы судить ее вновь. В этот раз за преступления, совершенные в лагере Майданек. В 1976 году во время третьего процесса по делам сотрудников Майданека, который проходил в Дюссельдорфе, Алиса Орловски умерла, ей было 73 года. Какой приговор был бы для нее самым справедливым? Этого мы не узнаем никогда.