В феврале этого года в Молдавии прошли очередные парламентские выборы. Ожидалось, что по их итогам правящая Демократическая партия Молдовы, которую контролировал олигарх Владимир Плахотнюк, создаст коалицию с пророссийской Партией социалистов Республики Молдова, возглавляемой президентом страны Игорем Додоном. Хотя на публике две партии изображали жесткое соперничество, в реальности они тесно сотрудничали. При этом демократы всегда были старшим партнером, а социалисты — младшим. Совместное формирование правящей коалиции и большинства в парламенте должно закрепить этот негласный асимметричный союз.
Однако после долгих переговоров социалисты неожиданно передумали и создали другую, куда более неожиданную коалицию — с проевропейским блоком ACUM («Сейчас»). Вскоре лидер Демпартии Плахотнюк бежал из страны, глава ACUM Майя Санду стала премьер-министром, а социалисты получили кресло спикера парламента.
Новая коалиция продержалась у власти пять месяцев. На прошлой неделе социалисты решили, что с них хватит. Всего за два дня парламент отправил в отставку кабинет Санду и сформировал новое правительство, получившее поддержку 62 из 101 депутата. Это стало возможно благодаря тому, что социалисты возобновили свой неформальный союз с Демпартией. Может показаться, что в политическом плане Молдавия вернулась обратно к той ситуации, что была перед выборами. Однако это впечатление обманчиво.
(Не)предполагавшиеся последствия
Хотя коалиция социалистов и проевропейского ACUM продержалась у власти недолго, она серьезно изменила молдавскую политику.
Во-первых, в политическую жизнь страны вернулся тот хаотичный плюрализм, который почти исчез из-за попыток Плахотнюка выстроить жесткую вертикаль власти и постепенно выдавить из политики всех остальных — и противников, и союзников. Опасения за собственное будущее заставили ACUM и социалистов договориться, чтобы не дать Плахотнюку полностью монополизировать власть. Если бы олигарх остался неформальным правителем страны еще на четыре года, отстранить его от власти было бы намного труднее.
C плюрализмом в молдавскую политику вернулась и политическая конкуренция. Правые жестко критиковали ACUM за соглашение с пророссийскими социалистами. С левой стороны тоже начались изменения — из России вернулся популист Ренато Усатый, лидер Нашей партии, которая составила конкуренцию социалистам на пророссийском поле.
Демпартии, которая лишилась власти и своего покровителя-олигарха, стало не до того, чтобы поглощать и вытеснять другие политические силы. Партия покинула свой шикарный офис в центре Кишинева и попыталась примерить на себя роль оппозиции.
В то же время, несмотря на коалиционное соглашение, ACUM и социалисты не перестали соперничать друг с другом. Так что их неожиданная коалиция помогла сберечь одно из достижений независимой Молдавии — путаное и хаотичное, но яркое политическое разнообразие, вовсю проявившееся на октябрьских местных выборах.
Вторая перемена в том, что коалиция нарушила важное для молдавской политики табу. Никогда раньше правительство не формировали две политические силы с противоположными взглядами на внешнюю политику. Неформальная коалиция Демпартии и социалистов не в счет. Демократы были проевропейскими скорее на словах, чем на деле, и обе партии никогда открыто не признавали, что состоят в закулисном союзе.
Совсем другое дело — коалиция социалистов и ACUM. Тут все было открыто и институциализированно. В результате появился важный прецедент, который увеличил количество возможных послевыборных комбинаций в Молдавии. Первый блин оказался комом, но время лечит — теперь уже нельзя исключать возможность повторения такой коалиции в будущем.
Наконец, есть третья важная перемена. Коалиционное правительство состояло в основном из выдвиженцев ACUM (от социалистов было всего два министра — обороны и вице-премьер по реинтеграции). Для многих из них это был первый опыт работы во власти. Такой приток свежей крови в госаппарат сильно изменил его работу. Главными вопросами в повестке правительства стали демонополизация, деолигархизация, борьба с коррупцией и судебная реформа.
В АCUM также попытались сделать работу правительства прозрачнее и улучшить взаимодействие с молдавским обществом. Хотя ошибок на этом пути избежать не удалось, контраст с правлением Демпартии был огромный, его невозможно было не заметить. На первых для себя местных выборах ACUM стала второй политической силой в районных и городских советах. Кабинету ACUM не хватило времени для более впечатляющих результатов, но его работа явно повысила ожидания молдавского общества от правительства.
Вопрос о генпрокуроре
Внешнюю политику зачастую считают главным водоразделом молдавской политики. Однако недолговечная коалиция между социалистами и ACUM показала, что это не так. Ключевое различие заключается в подходах к управлению: «недостойном», благодаря которому узкий круг лиц сохраняет свои привилегии, и «достойном», которого все настойчивее требует молдавское общество. У необычной коалиции ACUM и социалистов был шанс запустить реформы, которые могли бы радикально улучшить качество госуправления в Молдавии.
Социалисты споткнулись на реформе системы правосудия — для них оказалось важнее иметь подконтрольного генпрокурора, чтобы защитить лидера партии и прочих ее членов от уголовного преследования. В сентябре коалиция уже была на грани распада, когда социалисты стали настаивать на том, что президент должен иметь возможность влиять на отбор кандидатов в генпрокуроры. Таким образом Соцпартия хотела исключить опасных для нее кандидатов.
По той же причине президент Додон хотел, чтобы в отборочной комиссии был его человек. В ACUM неохотно согласились на компромиссную формулу, выработанную с помощью международных посредников. По ней одного из участников отборочной комиссии назначал спикер парламента, то есть Зинаида Гречаная от Соцпартии.
Для правящей коалиции эта поправка стала роковой. Долгожданный отбор кандидатов в генпрокуроры провалился: согласно результатам, опубликованным министром юстиции, оценки, которые поставил представитель социалистов в комиссии, сильно отличались от тех, что поставили независимый международный эксперт и представитель гражданского общества. Правительство запротестовало и отменило результаты конкурса.
Этот пример явно показывает, что социалисты оказались заложниками своей стремительно (и неестественно) выросшей популярности. Отчасти этот рост обеспечивало расчетливое партнерство с Демпартией. Например, согласно расследованию Совета по конкуренции, рынок телерекламы в Молдавии контролирует картель, сформированный компаниями, близкими к Плахотнюку и Додону.
И это лишь верхушка айсберга. Соцпартия использовала и другие серые схемы для укрепления своего влияния. К примеру, росту популярности социалистов также помогла финансовая поддержка со стороны России, что противоречит молдавскому законодательству.
В СМИ попала запись встречи в штаб-квартире Демпартии, на которой президент Додон говорит, что социалисты ежемесячно получали от России по 700 тысяч долларов вплоть до апреля 2019 года. Президент никогда не отрицал подлинности видеозаписи, но заявлял, что его слова были просто вырваны из контекста.
Если юстиция в Молдавии стала бы по-настоящему независимой, то и рекламный картель, и признание в российском финансировании стали бы большими проблемами для лидера социалистов. Поэтому Соцпартии было необходимо сохранить влияние на систему правосудия.
В результате, когда партнеры по коалиции из ACUM заставили социалистов занять четкую позицию по судебной реформе, те предпочли разорвать союз и возобновить старые связи с Демпартией. Только теперь старшим партнером стала Соцпартия, а демократы — младшим.
Хрупкость власти
История независимой Молдавии — это кладбище неудавшихся авторитарных проектов, лидеры которых хотели заполучить и удержать политическую и экономическую власть в стране. Каждая такая попытка наталкивалась на сопротивление ситуативной коалиции тех, кто был недоволен монополизацией власти. В этом году социалисты вступили в такую коалицию лишь для того, чтобы затем самим попытаться стать монополистами. Неудачи предшественников их ничему не научили.
Внешне дела у Соцпартии идут сейчас неплохо. Она контролирует Конституционный суд и Антикоррупционный центр. Представители социалистов занимают должности спикера парламента и мэра Кишинева. Вскоре назначенец партии может занять пост генпрокурора. Более того, несмотря на разговоры о правительстве технократов, новый кабинет наполовину состоит из бывших советников Додона, что дает ему немалую степень неформального контроля.
Иными словами, Соцпартия сумела сосредоточить в своих руках огромную институциональную власть. Однако такая концентрация — это не только преимущества, но и уязвимость. На протяжении года, оставшегося до новых президентских выборов, на Додоне и его партии будет лежать полная ответственность за управление страной, и любые ошибки и провалы подорвут его шансы на переизбрание.
А трудности неизбежны. Приближается зима, Молдавия зависит от поставок российского газа через Украину. Но российский «Газпром» и украинский «Нафтогаз» не могут ни договориться о продлении старого соглашения о транзите газа, ни заключить новое. Судя по всему, переговоры между Киевом и Москвой не завершатся к 1 января 2020 года. В таких условиях для Кишинева любое решение газового вопроса будет так или иначе связано с Украиной, поскольку только через нее Молдавия может получить достаточное количество газа.
Однако правительству социалистов будет непросто договориться с Киевом. В одном из интервью в 2016 году президент Додон заявил, что «референдум в Крыму был законным», и возложил на Украину ответственность за ситуацию на полуострове. Впоследствии он пытался отказаться от своих слов и высказался в поддержку территориальной целостности Украины, но до сих пор ни один высокопоставленный украинский чиновник с ним так и не встретился.
После того как Додон ставил под сомнение территориальную целостность Украины, ему понадобятся немалые дипломатические таланты, чтобы наладить сотрудничество с Киевом в энергетической сфере. В противном случае социалистов ждет мощный удар по популярности: газом в Молдавии сегодня пользуются более 40% частных потребителей и 70% промышленных предприятий.
Другой острый вопрос для нового кабинета социалистов — как не потерять помощь Евросоюза, от которой в немалой степени зависит финансовая стабильность и экономический рост Молдавии. На долю ЕС приходится 80% инвестиций, две трети молдавского экспорта и более 80% всех международных грантов, которые получает Молдавия.
Социалистам необходимо сотрудничать с Европой, но их позиции на этом направлении не особенно сильны. В октябре новый премьер-министр Ион Кику разместил в соцсетях пост, где возложил на ЕС ответственность за политическую нестабильность в Молдавии и заявил, что ряд высокопоставленных европейских чиновников причастны к банковским махинациям в стране (позднее сообщение было удалено). Не лучший способ наладить отношения с Евросоюзом.
Сотрудничество с Молдавией научило ЕС двум вещам. Первое — это важность принципа кондициональности, то есть «меньше за меньшее» и «больше за большее». С 2015 года Брюссель начал приостанавливать финансовую помощь Молдавии, поскольку правительство медлило с обещанными реформами. ЕС теперь больше внимания уделяет не заявлениям, а конкретным делам.
Второй урок — быстрота реакции. ЕС часто называют «медленной державой», но когда этим летом в Кишиневе сформировали новое правительство и снова запустили реформы, ЕС отреагировал быстро и выделил существенные средства на поддержку новых инициатив, в том числе первый транш макрофинансовой помощи в размере 30 миллионов евро и еще 55 миллионов евро субсидий для секторальных реформ.
Если новое правительство социалистов не выполнит условия для получения следующих траншей, то ЕС снова применит принцип «меньше за меньшее». То, что это, возможно, подтвердил кандидат на должность комиссара по вопросам расширения и политики добрососедства Оливер Варгеи в ходе слушаний в Европарламенте. ЕС пытается не наступать дважды на одни и те же грабли. Скорее всего, главными критериями для ЕС при выделении помощи станут проведение судебной реформы, демонополизация энергетического сектора и выбор нового генерального прокурора.
Не стоит забывать и о том, что у нового правительства социалистов нет большинства в парламенте — они зависят от поддержки 30 депутатов от Демпартии, которая может захотеть ослабить своего партнера, чтобы усилить собственные позиции. В недавнем интервью генсек Демпартии Александру Жиздан отметил, что вместе с ACUM у партии достаточно голосов, чтобы отправить в отставку кабинет социалистов, если те не будут справляться. Также он намекнул, что Демпартия по собственному опыту знает, насколько опасной может быть слишком большая концентрация власти.
Социалисты осознают свою уязвимость и потому могут попытаться набрать большинство в парламенте, переманив на свою сторону часть депутатов Демпартии. В свое время Додон боялся, что Плахотнюк поступит так с Соцпартией, но теперь может воспользоваться этой же тактикой для наступления на демократов.
Бегство Плахотнюка внесло разлад в ряды демократов, и сейчас партия расколота на несколько противоборствующих групп. Однако, несмотря на внутренние распри, Демпартия сумела сохранить единство и даже добилась неплохих результатов на последних местных выборах. Если социалисты попытаются поглотить демократов, то последние могут в ответ вступить в ситуативную коалицию с ACUM и отправить правительство в отставку.
Что может пойти не так?
Приближаются президентские выборы, а значит, стабильности в молдавской политике не предвидится. Трудно предсказать все политические повороты, которые могут раскачать ситуацию. Однако есть два фактора, способные сделать политическую жизнь Молдавии еще более бурной.
Во-первых, один из главных лозунгов президентства Додона — это обещание разрешить приднестровский конфликт. Судя по попавшему в СМИ видео, федерализация Молдавии (пусть и по-другому сформулированная) была одним из пунктов соглашения, которое Додон собирался заключить с Демпартией в июне 2019 года. Такой формат урегулирования предлагала Россия.
В последние две недели президент Молдавии возобновил диалог с лидерами Приднестровья. Всего за несколько недель он дважды встречался с главой отколовшегося региона Вадимом Красносельским. Теперь, когда социалисты контролируют правительство, Додон мог бы еще больше активизировать переговоры между Кишиневом и Тирасполем.
Поскольку реформы в Молдавии, скорее всего, застопорятся, лидер социалистов мог бы выдать Евросоюзу успехи (пусть и небольшие) в приднестровском урегулировании как пример того, как соперничество с Россией можно превратить в сотрудничество. А чтобы это произошло, молдавское правительство будет просить у ЕС постоянной экономической поддержки.
Иными словами, Додон может использовать усилия по решению конфликта как инструмент для получения финансовой поддержки со стороны ЕС без проведения реформ. Подобную стратегию в свое время уже опробовала Демпартия.
Проблема тут в том, что значительная часть молдавского общества не доверяет президенту Додону как переговорщику с Приднестровьем и не уверена, что он будет до конца отстаивать национальные интересы Молдавии. Попавшие в СМИ записи с обсуждением федерализации только подтвердили его неблагонадежную репутацию. Более того, в молдавском обществе нет консенсуса относительно того, как решать многолетний приднестровский конфликт. Поэтому попытки ускорить процесс урегулирования, вероятно, вызовут публичные протесты и только обострят ситуацию.
Второй потенциальный источник противоречий — грядущие президентские выборы. Тот, кто находится у власти, как правило, теряет общественную поддержку. Если правительство социалистов не добьется особых успехов, Додон тоже может утратить популярность, что подорвет его шансы на переизбрание. В схватке за президентское кресло он, судя по всему, столкнется с бывшим премьером Майей Санду, у которой сильные стартовые позиции. Во главе правительства она отстаивала независимость генерального прокурора и разблокировала международную финансовую помощь.
Предчувствуя трудную кампанию с неясным исходом, нынешний президент может попытаться сыграть не по правилам или ввести новые. Например, социалисты с помощью Конституционного суда могут попробовать вернуть систему, когда президента Молдавии избирал парламент.
В 2016 году Конституционный суд отменил принятые в 2000 году поправки к Конституции, восстановив прямые выборы президента. Поэтому нельзя исключать, что социалисты попытаются пересмотреть процедуру еще раз. Вместе с Демпартией они располагают достаточным количеством голосов депутатов, чтобы избрать президента по старой процедуре (для этого требуется 61 голос). Правда, для этого социалистам придется либо полностью поглотить фракцию Демпартии, либо заключить с ней более выгодную для нее сделку о разделении власти. Оппозиция, скорее всего, оспорит такие злоупотребления и выведет своих сторонников на улицы.
Приднестровье тоже может стать инструментом для манипуляций с выборами. Президентская кампания обещает быть напряженный, каждый голос будет на счету. На выборах 2016 года разрыв между первым и вторым местом составил всего 67 тысяч голосов. Чтобы склонить чашу весов на свою сторону, Додон может обратиться к приднестровским избирателям, которые, с юридической точки зрения, остаются молдавскими гражданами и обладают правом голоса.
Лидеры сепаратистов не дают открывать избирательные участки в Приднестровье, но жители Приднестровья все равно могут проголосовать, съездив на правый берег Днестра. Правда, это невозможно сделать без неформальной договоренности между Кишиневом и Тирасполем и организованной перевозки граждан.
В 2016 году Додону удалось победить в том числе благодаря тому, что в голосовании приняли участие 16 тысяч избирателей из Приднестровья, которые во втором туре в основном проголосовали за него. В условиях, когда социалисты и Демпартия находятся в неформальном союзе, значение приднестровских голосов выросло еще больше. В парламентских выборах 2019 года приняли участие 40 тысяч избирателей с левого берега. Они могут сыграть решающую роль и на президентских выборах 2020 года.
Проблема заключается в том, что приднестровские голоса продаются и покупаются. В 2019 году Promo-Lex, авторитетная молдавская НКО, следящая за выборами, сообщала, что избирателей из Приднестровья привозили организованно и выплачивали им вознаграждение после того, как они голосовали. Утверждается, что за каждый голос давали по 20 долларов. Это может стать недорогим способом одержать победу на выборах, где исход решит небольшое количество голосов. В 2020 году еще более активное использование подобных приемов может подорвать легитимность итогов выборов, и тогда Молдавия может быстро сползти в послевыборную нестабильность, где победа будет оспариваться на улицах Кишинева.
Публикация подготовлена в рамках проекта «Россия-ЕС: развивая диалог», реализуемого при поддержке Представительства ЕС в России. Станислав Секриеру — один из членов экспертной сети ЕС-Россия по внешней политике (EUREN).