Первый раунд переговоров в нормандском формате, которые впервые за три года откроются 9 декабря в Париже, соберет вместе лидеров Украины, России, Германии и Франции. Это будет первая личная встреча Владимира Зеленского с Владимиром Путиным. Они поговорят не по телефону — впервые с того момента, как Зеленский победил на выборах весной 2019 года, обещая завершить необъявленную войну между Россией и Украиной. Это привело к повышенным ожиданиям некоего прорыва в мирном процессе, который фактически застопорился после принятия пакета договоренностей под условным названием Минск-2 в столице Белоруссии в начале 2015 года. И хотя не все разделяют оптимистический настрой, переговоры, кажется, имеют все шансы послать важные сигналы и о перспективах установления мира на востоке Украины, и о будущем направлении движения Европы в целом. После 9 декабря мы по всем параметрам должны получить более ясное понимание, что важнее для Парижа и Берлина: продвижение их узких национальных интересов с потакающим агрессии «умиротворением» России или защита европейских ценностей и обеспечение безопасности долгосрочных стратегических интересов.
Украинский президент Владимир Зеленский вступает в эти мирные переговоры в незавидном положении. Искренне приверженный цели добиться прекращения войны в Донбассе, он находится под сильным давлением у себя дома — там требуют от него не поддаваться московской тактике буллинга (давления в стиле школьных драчунов — прим. ред.). Новичок в дипломатических торгах, он впервые посмотрит в глаза российскому президенту Владимиру Путину, и здесь ему нельзя позволить себе моргнуть.
В то же время украинский лидер также должен будет оглядываться и на свой тыл, надеясь на то, что на долговременных союзников его страны все еще можно положиться. В связи с тем, что украинские сюжеты оказались в центре процедуры импичмента, ныне доминирующей в политической жизни Вашингтона, хоть какой-то уровень поддержки для Украины от американского президента Дональда Трампа оказывается под вопросом. Как предрекла газета Washington Post 1 декабря, «все это значительно ослабляет позиции Зеленского», особенно по мере того, как «немецкая дама-канцлер Ангела Меркель и французский президент Эммануэль Макрон, вероятно, будут склонять украинского лидера пойти на уступки российскому, так как подобная сделка позволила бы им восстановить отношения Европы с Россией».
Роль французского президента и хозяина саммита, Эммануэля Макрона выглядит двусмысленной. В последнее время Макрон сосредоточил усилия своей внешней политики на том, чтобы повысить свой личный рейтинг у Путина, при этом французский президент высказывается всё более и более в той же манере, что его дальний предшественник Шарль де Голль. Это касается и критики НАТО, и апеллирования к Европе, якобы включающей Россию и раскинувшейся от Атлантики до Владивостока. Перед саммитом НАТО, который состоялся на днях в Лондоне, французский лидер заявил, что Россия больше не враг Североатлантического альянса, а также призвал к более близким отношениям с Москвой. Это не те ноты, которые Зеленский, как лидер воюющей с Россией страны, хочет слышать от европейского «партнера», особенно если учесть, что страна Зеленского стремится присоединиться к НАТО.
Более вдохновляющие признаки поддержки поступали из Берлина, где взгляды Макрона на расширение НАТО и ЕС вызвали значительное беспокойство. Хотя Германия и находится на финальных этапах завершения проекта «Северного потока-2», весьма вредного для украинских интересов, Берлин одновременно давит на Москву, чтобы сохранить Украину в роли дополнительного транзитного маршрута для газа, который идет из России в ЕС.
Во время недавнего визита в Киев министр иностранных дел Германии Хайко Маас подтвердил, что роль Германии и Франции на переговорах по урегулированию конфликта на Донбассе будет в том, чтобы отстоять территориальную целостность Украины, а не действовать просто как нейтральные посредники. Он отметил, что на этом саммите Берлин хочет добиться от Москвы признания ценности сделанных Украиной шагов, выполнение которых было предварительным условием для того, чтобы саммит в Париже вообще состоялся. «Мы считаем, — сказал Маас на пресс-конференции 19 ноября, — что пришла очередь России реализовывать достигнутые договоренности. Нам нужно оценивать [Россию] по ее действиям и их результатам».
Мало кто надеется, что Россия настроена на компромисс. Зато Кремль продолжает настаивать на том, что прорыв возможен только тогда, когда Украина признает «местные власти», которые Москва сама установила в так называемых Донецкой и Луганской народных республиках, и Киев будет иметь дело непосредственно с ними. Россия также отвергает предложения, сделанные украинской стороной по активизации нежизнеспособного нормандского формата, в том числе предложения по включению в него таких дополнительных участников, как США и Великобритания.
Так Украина оказалась в условиях, когда искать поддержки у Германии и Франции приходится в тот самый момент, когда Париж, похоже, более заинтересован в публичном заигрывании с Кремлем. Возможно, Макрону следует усвоить уроки прошлого. Его предшественник Шарль де Голль также разыгрывал российскую карту и посещал СССР в 1966 году. Два года спустя советские танки разгромили Пражскую весну, развеяв все иллюзии, которые лелеял французский президент по созданию объединенной Европы вместе с Россией.
Учитывая горький опыт собственной страны с Эльзасом и Лотарингией, Макрон должен лучше других понимать, почему Украина нуждается в безусловной западной поддержке в противостоянии агрессии со стороны могущественного соседа и восстановлении контроля над аннексированными территориями. Вместо этого он настаивает на необходимости улучшить отношения с Россией, что неизбежно ведет к сравнениям с политикой умиротворения в 1930-х. Ни один из нас не может себе позволить забывать то, что случилось в Мюнхене в 1938 году, когда британский и французский премьер-министры Невилл Чемберлен и Эдуард Даладье наивно вели политику умиротворения Путина своей эпохи. Все это делает следующий саммит в Париже критически важным не только для Украины, но и Европы в целом.
Богдан Нагайло — британско-украинский журналист. Он многие годы занимался наблюдением за украинской жизнью, проживая в Киеве, Украина. Он также являлся в прошлом высокопоставленным чиновником ООН, а также директором украинской службы радио «Свобода»