На фоне последнего допингового дела против России Андреас Бубе (Andreas Bube) теперь верит лишь своим собственным результатам.
Затянувшееся дело об организованном российским государством допинге вышло на новый уровень, после того как Всемирное антидопинговое агентство (ВАДА) рекомендовало ввести против России санкции и на четыре года отстранить ее от всех спортивных мероприятий.
Согласно обвинению, страна несколько лет пренебрегала антидопинговыми правилами и до сих пор продолжает это делать.
На беговой дорожке — лучший датский бегун на 800 метров Андреас Бубе. Дело зашло так далеко, что уже превратилось в гротеск, считает он.
«Это ужасно для всех и для спорта в целом. Как для тех российских спортсменов, что, вероятно, чисты, так и для спортсменов не из России, которых могли обмануть», — говорит Андреас Бубе.
Jyllands-Posten: Что говорят в мире легкой атлетики по этому поводу?
Андреас Бубе: Это обсуждается не так уж часто, но во многом как раз это и говорят. А я и не думал, что Россия просто передаст данные без всяких манипуляций, ведь россияне мошенничали много лет. В общем и целом я думаю, что мы устали от того, что никак не контролируем допинг. Не только в России, но и в Кении. Это очень разочаровывает.
— Вы обсуждали российских спортсменов?
— В России не так много хороших бегунов-мужчин на дистанции 800 метров, так что меня это не коснулось, а вот женщины пострадали, очень многих россиянок уличили в допинге. Конечно, для меня стало неожиданностью, что все это организовывалось на государственном уровне, но вообще-то то, что некоторые из них были под допингом, меня не удивило. Многие результаты наводили на размышления.
— Ты когда-нибудь чувствовал себя обманутым?
— Не русскими. Юрий Борзаковский (россиянин, который, среди прочего, выиграл золото Олимпийских игр в Афинах в 2004 году) однажды победил меня на Чемпионате Европы, он там выиграл золото, а я серебро. Но он никогда не действовал бесчестно, у него всегда был высокий уровень.
— А ты в этом не засомневался, учитывая последние события?
— Ну, есть такое, само собой. Сейчас я доверяю почти исключительно только своим собственным результатам. Я еще соревновался с кенийцами и марокканцами, которых недавно уличили в допинге. Конечно, очень злит, что они отняли у меня места.
— Ты стал как-то иначе себя вести, опасаясь, что некоторые страны прибегают к допингу?
— Прямо сейчас я не поехал бы на сборы в Россию, но, с другой стороны, я не хотел бы ни от чего отказываться, ведь организаторы, вероятно, не имеют никакого отношения к допингу. И еще сейчас я не поехал бы в тренировочные лагеря Марокко, Эфиопии и Кении.
— Не хочешь рисковать собственной репутацией?
— Да, именно так. Я хочу попытаться избежать совместных тренировок с людьми, которых в один прекрасный день могут уличить в применении допинга. Как бы и меня во что-нибудь не втянули. В таких случаях легко возникает вопрос: а у тебя с допингом как? Я стараюсь быть с этим очень осторожным, не хочу ассоциироваться с потенциальными мошенниками.
— ВАДА поступает правильно?
— Мне кажется, правильно, что они пытаются наказать Россию как государство. Нельзя допустить, чтобы обман сошел ей с рук.
— Ты сочувствуешь спортсменам, которых отстраняют ни за что?
— Да, а в определенной степени я сочувствую даже тем, кто принимал допинг, потому что был частью такой системы. Молодым людям вполне могли внушить, что все так делают, а допинг-программа, может, вообще была необходимым условием участия в национальной сборной.