Такого оглушительного успеха Консервативной партии во главе с премьер-министром Борисом Джонсоном социологи совершенно не ожидали. «Тори» получили весьма комфортное большинство в новом парламенте. После подсчета голосов почти во всех избирательных округах они получают почти на 80 мест больше, чем у всех остальных партий, вместе взятых — по сравнению с предыдущими выборами это почти на 50 мест больше. Таким образом, «тори» получат максимальное большинство в парламенте со времен Маргарет Тэтчер. Для лейбористов же это худший результат с начала 1980-х годов. Консерваторам удалось заполучить на свою сторону избирателей в десятках округов в бывших индустриальных городах на севере Англии и в Уэльсе, ранее считавшихся «оплотами» Лейбористской партии. Весьма неудачными выборы оказались и для либеральных демократов, стремившихся предотвратить «брексит». А вот шотландские националисты могут быть довольны.
Что это значит для «брексита»?
Для всех, кто все еще верил, что выхода Великобритании из состава Европейского Союза все-таки удастся избежать, эта ночь оказалась горькой — им теперь придется окончательно распрощаться со своими иллюзиями. Через три с половиной года после референдума по поводу «брексита», состоявшегося в июне 2016 года, в парламенте, вероятно, уже на следующей неделе состоится голосование по поводу того, о чем Джонсон так долго торговался с Брюсселем — соглашения об условиях выхода из ЕС. Таким образом, можно считать, что дата выхода определена: 31 января 2020 года. Для королевства начинается переходный период до конца 2020 года. Удастся ли Джонсону до того момента все же согласовать всеобъемлющий договор о свободной торговле с ЕС, пока неясно.
Почему вырос курс фунта стерлингов?
Валютный рынок отреагировал на победу Джонсона позитивно. В ночь после голосования курс фунта стерлингов вырос на 2%, впервые с лета 2016 года превысив уровень 1,20 евро. С учетом убедительной победы «тори» участники рынка ожидают, что Джонсону удастся добиться большего «пространства для маневра» в ходе переговоров с Брюсселем и обеспечить «мягкий» выход из состава ЕС. Ведь чем меньше ему придется оглядываться на «ястребов» в рядах собственной партии, настаивающих на выходе без торгового соглашения, тем скорее ему удастся договориться о выгодном для британской экономики соглашения, предполагающем тесное сотрудничество с ЕС.
Изменили ли избиратели партийную систему?
Нет. Хотя в последние месяцы много говорили о революционном изменении партийной системы, в итоге все закончилось опять борьбой Джонсона и Джереми Корбина (Jeremy Corbyn), а более мелким партиям пришлось довольствоваться малым — в нижней палате парламента им не доведется играть важной роли. Выступающие за сохранение членства в ЕС либеральные демократы, за которых всего пару месяцев назад, согласно опросам, были готовы проголосовать около 20% британцев, получат, предположительно, 11 мест — на одно меньше, чем после выборов 2017 года. Глава партии Джо Суинсон (Joe Swinson), месяц назад говорившая о своих претензиях на пост премьера, даже потеряла свой мандат в избирательном округе севернее Глазго. Маргиналами останутся и британские «зеленые», у которых в парламенте опять будет всего один представитель.
Чего добилась Партия «брексита» Найджела Фараджа?
Хотя партия противника ЕС Найджела Фараджа (Nigel Farage) вновь осталась не у дел, не получив ни одного места в новом парламенте, сам он в ночь после выборов, сидя в студии ВВС, был вполне доволен. Еще на выборах Европарламента в мае (на которых действует пропорциональный принцип, выгодный для мелких партий) Партия «брескита» опередила и «тори», и лейбористов, заняв первое место. Теперь же Фарадж может утешаться тем, что его партия повлияла на результаты голосования иным способом: Шотландская национальная партия укрепила свои позиции, получив в новом парламенте 48 голосов против предыдущих 39. Тем самым партия Первого министра Шотландии Николы Стерджен (Nicola Sturgeon) победила почти в 80% из 59 шотландских избирательных округов. Теперь у Стерджен есть веский повод настаивать на проведении референдума о независимости от Соединенного Королевства. В 2014 году первое голосование по этому поводу завершилось твердым «нет» идее отделения, но после «брексита» все может закончиться по-другому. Стерджен выступает за то, чтобы новое голосование состоялось уже в следующем году. Впрочем, Вестминстер не обязан соглашаться на это, и Джонсон уже сказал, что заблокирует второй референдум.
А что в Северной Ирландии?
Протестантская, про-британская Демократическая юнионистская партия, которая еще несколько недель назад поддерживала правительство меньшинства Джонсона, но потом отвернулась от него из-за его позиции по соглашению с ЕС, понесла на этих выборах серьезные потери и получит всего восемь мест.
Лидер партии в Вестминстере Найджел Доддс (Nigel Dodds) проиграл выборы в своем округе представителю католико-республиканской партии Шинн Фейн, выступающей за объединение Северной Ирландии с Ирландией. В другом округе в Белфасте избиратели также предпочли представителю юнионистов кандидата от католиков-республиканцев. Это оказалось на руку силам, требующим референдума по поводу желания ирландцев жить в едином государстве, который предусмотрен с соответствующем соглашении от 1998 года.
Почему социологи ошибались?
Большинство экспертов, проводивших опросы перед голосованием, ошибались. Они были уверены, что перевес какой-либо из партий будет минимальным, причем «тори» во главе с Джонсоном потеряют голоса. Видимо, избирательная кампания консерваторов, проходившая под лозунгом «Довести «брексит» до конца» (Get Brexit done) имела наибольший успех именно в Северной Англии, чего социологи не ожидали. Из всего этого можно сделать вывод, что результаты британских выборов, проходящих по мажоритарной системе, бывает предсказать труднее всего, особенно если настроения в стране сильно колеблются и поляризованы. При этом важную роль играют такие факторы как участие в голосовании и мобилизация тех или иных групп избирателей. Так, молодежь в большинстве своем проголосовала за Корбина, но надежды некоторых на «громоподобное голосование молодежи» (Youth-Quake) не оправдались.