Прозвучавшее в иерусалимском мемориальном комплексе «Яд Вашем» предложение Владимира Путина созвать саммит большой пятерки победителей Второй мировой войны ускользнуло от внимания широкой общественности. Лишь несколько комментаторов, придерживающихся правых взглядов, отметили, что российский лидер хочет устроить новую Ялтинскую конференцию. Возможно, он и мечтает об этом, однако, в отличие от 1945 года, делить сейчас, к счастью, нечего. Также можно представить, что Варшава заявит о недопустимости проведения подобной встречи без ее участия, тем более что туда приглашают Китай, хотя во время войны в Манчжурии функционировал марионеточный режим последнего императора под японским управлением. То, что появление такого заявления представляется хотя бы отчасти возможным, показывает, насколько глубоко и гротескно мы увязли в нашей провинциальности.
Между тем самый важный вопрос в контексте предложения Путина должен звучать так: зачем ему это нужно? Зачем устраивать саммит большой пятерки, раз ее члены в любом случае встречаются и обсуждают судьбы мира, ведь именно Китай, Франция, Россия, Великобритания и США — это единственные постоянные члены Совета безопасности ООН.
Такую группу они создали непосредственно после войны для того, чтобы закрепить свою победу и предотвратить новый конфликт. Относиться к этому можно по-разному, но третья мировая война действительно не разразилась, пусть даже благодаря не ооновским процедурам, а сдерживающему фактору ядерного оружия (впрочем, в течение 30 лет им располагали только страны большой пятерки). Так или иначе, но саммит постоянных членов Совбеза кажется бессмысленным: ведь они могут разговаривать друг с другом при посредничестве послов в ООН.
Путин, однако, преследует другие цели. Разумеется, во время ближайшей сессии Генеральной ассамблеи можно было бы созвать специальное заседание Совета на уровне президентов и премьеров, но это лишь укрепит авторитет ООН. Президент России добивается другого: он хочет устроить саммит победителей войны в 75-ю годовщину ее завершения не для того, чтобы упрочить послевоенную систему безопасности, а для того, чтобы укрепить то, на чем она базировалась, то есть силу и мощь триумфаторов.
Это, конечно, еще далеко не Ялтинская конференция, поскольку в рамках международной системы, выстроенной на нормах и праве, олицетворением которых выступает ООН, такое событие невозможно. В свою очередь, в контексте мироустройства, опирающегося на баланс сил, оно, максимум, излишне.
Такую конференцию на высшем уровне Путин получит. Российское предложение уже поддержал Китай, для которого Вторая мировая война, впрочем, еще не закончилась, ведь мятежная провинция Тайвань до сих пор не подчиняется Пекину. Франция тоже одобрила инициативу, хотя в ее словах звучали нотки обиды: Макрон утверждает, что такую идею он выдвинул раньше Путина. Дело в том, что после Брексита Франция в Совбезе будет представлять не только себя саму, но и фактически весь Евросоюз. Это укрепит ее позицию как в Европе, так и на глобальной арене.
В подтверждении своего мирового значения и роли остро нуждается также Лондон, который представляет сейчас всего полтора острова, лежащих у европейских берегов. Следовательно, можно предположить, что премьер Джонсон одобрит путинский план. Встреча важнейших игроков выглядит очень привлекательной сценой и для Дональда Трампа, который с трудом скрывает презрение к ООН. Саммит состоится.
И если даже его значение ограничится вышесказанным, если в его ходе не заключат тайные или явные соглашения о ближнем зарубежье или сферах влияния, он в любом случае будет важен. Во-первых, он подтвердит, что России, в том числе той, против которой вводятся санкции за аннексию Крыма и убийства за пределами ее территории (на те, которые совершаются в их пределах, никто уже давно не обращает внимания), полагается в мире особая позиция. Просто потому, что она Россия. Во-вторых, Германия или Япония могут, конечно, быть экономическими гигантами, а, например, Индия — страной, население которой скоро станет самым большим в мире, но на самые важные мероприятия путь им заказан. В-третьих, и это самое главное, выдуманные законы меркнут на фоне ситуации, когда настоящие крупные державы собираются вместе, ведут откровенные переговоры, а потом претворяют появившиеся там решения в жизнь.
XX век оказался ужасным, поэтому мы начали тосковать по веку XIX. Сейчас у нас появится возможность узнать, стоило ли это делать.