Настал ли момент революции? Часть наших ведущих учебных заведений считают, что да. Йельский университет трудится денно и нощно, чтобы доказать, что он — на верной стороне истории. «Сомнительные» колледжи переименовали. «Оскорбительные» витражи выбили. Распространять эту заразу могло прийти в голову лишь боссам Лиги плюща. Нападки на хладный труп Белого мужчины — последняя придумка йельской бюрократии, вялой и выдохшейся.
Задача разобрать до основания знаменитый йельский курс истории искусств выпала ученому, которого я уважаю, — Тиму Бэрринджеру (Tim Barringer). Урожденный британец, Бэрринджер — профессор истории искусств центра Пола Меллона Йельского университета и ведущий куратор музея «Метрополитен». В 2018 году под его руководством прошла выдающаяся выставка Томаса Коула (Thomas Cole).
Получив в 2017 году мандат на «деколонизацию» факультета английского языка, Бэрринджер теперь сдает вандалам, исповедующим политику идентичности, ключи от прославленного курса истории искусств. Как сообщил сам Бэрринджер университетскому вестнику, на смену нынешней программе «от Возрождения до наших дней» придет пятиступенчатый курс, перекликающийся с историей и вопросами «пола, класса и расы», а также дальнейшая дискуссия о связи между западным искусством и капитализмом. И уж конечно ключевой темой станет «изменение климата».
Во времена революций искусству приходится несладко. А революционные мысли нередко проявляются в отношении к искусству. Если бы профессор Бэрринджер внимательнее присмотрелся к другому пятиступенчатому курсу истории, «Пути империи» того же Томаса Коула, он бы заметил, что цивилизации губит не только упадок, но и натиск.
Ведь Россия некогда была ведущим покровителем современной живописи. Затем явились большевики и позаботились о том, чтобы их Пикассо постигла та же участь, что и Романовых. И все же уничтожить искусство одним ударом получается редко. Смерть наступает постепенно. В первые годы русской революции живописные коллекции промышленников Сергея Щукина и Ивана Морозова «национализировали». Картины продолжали висеть — только уже в новых пролетарских музеях, — но выставлялись главным образом для общественного порицания со стороны рабочих и крестьян.
Итак, «искусство ради искусства» закончилось. Началось искусство ради политической целесообразности. Оно и неудивительно, но студенты Йельского университета побежали записываться на последний курс по традиционной программе. История западного искусства — это история западной цивилизации, и в этом вся проблема. Возможно, Бэрринджер, как и раннесоветские кураторы до него, убежден, что искусство спасет новый политический порядок. А может, без этого шага Йельский университет банально лишился бы гранта от Фонда Меллона в 4 миллиона долларов на развитие «расологии» в 2020 году.
История искусства окажется в подполье — и это лишь вопрос времени. Кто знает, может, уже в следующем семестре. Между тем студентов не обманешь — они голосуют, массово записываясь на прежний курс. Капитализм и все такое. Как бы сказал Сталин, иногда мудрость говорит народ, а не комиссары.
Джеймс Панеро — художественный критик, выпускающий редактор «Нью крайтирион» (New Criterion) и колумнист «Уолл-стрит джорнэл».