В первые годы холодной войны и американские, и советские военные планировщики предполагали, что следующая европейская война станет ядерной с первого выстрела. Стратегическая мысль исходила из простой логики: если и у США, и у СССР были ядерные заряды — почему было их не использовать?
Исходя из этого предположения, было создано множество интересных моделей военной техники — причем не только танков, но и первых турбореактивных самолетов, летающих объектов на турбопропеллерных двигателях и т.д. Все они предназначались для того, чтобы не оставить свою сторону безоружной в первые часы ядерного конфликта, когда, как предполагали военные планировщики, одной из первых целей для уничтожения противником станут аэродромы. Так же, как и эти самолеты, Объект 279 был так сконструирован, что в случае чего он был бы одним из немногих объектов, уцелевших на месте ядерного взрыва.
Объект 279 был тяжелый танк с некоторыми уникальными характеристиками, причем предназначен он был не для гор, а скорее для равнинной местности, на которой он мог действовать даже в условиях русской весенней распутицы. Специально для действий в этих условиях создатели придали своей машине не две, а четыре гусеницы-трака. Цель — снизить давление на почву и сделать так, чтобы танк не проваливался. Гусеницам соответствовали две гидропневматических подвески, пристроенные между гусеницами и корпусом машины.
Эти гидропневматические подвески были пустыми и могли использоваться для хранения топлива, придавая Объекту 279 хороший радиус действия, несмотря на большой двигатель и довольно приличную массу этого танка из категории тяжелых. Двигатель тоже был просто зверь — дизельный в 1000 лошадиных сил. Это позволяло разгонять танк до 35 миль в час (55 километров в час).
Главная пушка у Объекта 279 была очень крупной, калибром в 130 миллиметров. Хотя ее сдизайнировали в 1950-х, такая пушка считалась бы большой даже по сегодняшним стандартам. Для сравнения: американский танк М-1 («Абрамс») имеет 120-миллиметровую пушку.
Но вот что по-настоящему уникально в Объекте 279, так это броня. У нее была двойная нагрузка — ее надо было сделать способной выдерживать и попадания противотанковых снарядов, и ядерные взрывы. Так что выглядел Объект 279 очень похоже на летающую тарелку. У него был большой, но не высокий корпус в форме диска, сужающегося книзу. Толщина брони корпуса разнилась в разных местах, но на максимуме она достигала потрясающих 270 миллиметров.
Большой вес Объекта 279 предназначался для того, чтобы не дать танку быть перевернутым и уничтоженным взрывной волной от ядерного взрыва, а сужающийся книзу дисковидный корпус заставлял танк крепко цепляться за землю. Башня Объекта 279 была защищена еще лучше корпуса, у нее были 320 миллиметров стальной защиты.
Погубили Объект 279 не страшные бои, а изменения в доктрине ведения войны. По мере того, как холодная война развивалась, американские и советские планировщики поменяли свои представления о ходе ядерного конфликта. Они постепенно перешли к убеждению, что первыми выстрелами следующей войны в Европе не будут ядерные боеприпасы, как предполагалось раннее, сначала заговорят залпы обычных вооружений. Второй причиной «гибели до рождения» Объекта 279 — изменения в доктрине брони. Вместо пестрого набора легких, средних и тяжелых танков стратеги перешли к идее «универсального» танка. Победила так называемая концепция Главного танка. У Объекта 279 просто не осталось ниши в стратегических замыслах, которую он мог заполнить.
Калеб Ларсон (Caleb Larson) — журналист The National Interest, специализирующийся на оборонных вопросах. Его сфера интересов — вопросы безопасности в отношениях РФ и США, а также немецкая внутренняя и внешняя политика.