«Если ты белый, то ты относишься к высшей расе. Но ты такой последний, потому как твои предки согрешили, войдя в союз с низшими расами юга. Из-за такого смешения лучшие качества создателей высшей расы, белых, испортились, особенно здесь, в Соединенных Штатах Америки».
Именно так начинается статья «Нью-Йорк Таймс» от 22 октября 1916 года, посвященная новой книге Мэдисона Гранта «Закат великой расы», в которой автор, пользуясь «более научными терминами», предупреждает о конце белой расы, которая неизбежно сменяется белокожими брюнетами и, что еще хуже, смуглыми брюнетами. По словам автора, проблема северных стран заключалась в том, что они не довольствовались холодным климатом, предпочитая ему теплое солнце юга. И хотя эти белые говорят на арийском языке, в них больше не течет кровь завоевателей. Автор считает, что решение проблемы состоит в применении давно известных практик. «Завоевание не является таковым, если победители не истребляют низшие расы и не уводят с собой их женщин… По этим причинам страны к югу от черного пояса Соединенных Штатов и штаты к югу от Миссисипи должны быть брошены и отданы неграм".
В девятнадцатом веке мировые державы по обе стороны Атлантики (очевидно, имеются в виду и США, и Великобритания, и Франция — прим. ред.) оправдывали свой империализм идеями превосходства белой расы, причем делали они это особенно активно до победы коммунистической революции в России. В Соединенных Штатах научные обоснования были необходимы для того, чтобы указать многочисленному черному населению (сначала в эпоху рабства, а затем во времена сегрегации), что положение граждан второго сорта — это их законное место в соответствии с законами природы, цивилизации и прогресса.
Более поздние доклады различных политиков, сенаторов и послов XX века поддерживали данную риторику. Глава латиноамериканского направления в дипломатии США, а позже и посол в Эквадоре Фрэнсис Уайт десятилетиями писал доклады и читал лекции будущим дипломатам, объясняя, что «за некоторыми исключениями в странах Латинской Америки, особенно в тропиках, мало чисто белого населения, при этом много мошенников». Для Уайта Эквадор был отсталой страной, потому что среди его населения «всего пять процентов белых; остальные — индейцы и метисы». На конференции 1922 года, обращаясь к будущим консулам и послам, которым предстояло работать на индейских территориях, он заявил, что «политическая стабильность прямо пропорциональна проценту чисто белых людей в стране».
Согласно Гранту и многим другим авторам, белая раса «выжила» в Канаде, Аргентине и Австралии благодаря истреблению туземных рас. Если высшая раса не истребляет низшую, побеждает низшая — так думали такие, как Грант, причем под низшими расами понимались и некоторые народы Европы. «Америка долгое время выигрывала от иммиграции скандинавской расы, но, к сожалению, в последнее время она также принимала слабые и коррумпированные расы Южной Европы. Эти новые иммигранты теперь говорят на языке скандинавской расы, носят их одежду и имена, более того, пользуются нашими женщинами. Но при этом они не понимают нашу религию и ценностей",- писал Грант, очевидно, имея в виду католических иммигрантов из Италии и Испании.
«Закат великой расы» не стал бестселлером, но, тем не менее, был признан классикой научного расизма 20-го века, которая с легкостью нашла отклик среди экономических элит и белых претендентов на пост президента США. Среди его заядлых читателей были Теодор Рузвельт, а также поклонник Адольфа Гитлера — знаменитый промышленник Генри Форд. Газета «Бостон Транскрипт» писала, что все думающие люди (то есть белые по цвету кожи) должны ее прочитать. Книга оказала сильное влияние на правящий класс и помогла составить иммиграционные законы США в 1924 году: в приоритете были северные расы, ниже шли евреи, испанцы, итальянцы и ирландцы, а уж затем и остальные «темные» расы. По словам автора, «интеллектуальные способности рас варьируются в зависимости от физических аспектов каждой из них… американцам потребовалось пятьдесят лет, чтобы понять, что английская речь, хорошая одежда, посещение школы и церкви — все это не превращает черного человека в белого». Автор не уточняет, являются ли дураки-расисты из высших рас неизбежными исключениями из этого правила, поскольку хорошо известно, что среди белых попадаются люди с умственной отсталостью, которые по понятным причинам не считают себя глупыми. Так вот, именно они-то первыми и приняли эту теорию расового превосходства.
Спустя несколько лет, в 1924 году, по другую сторону Атлантики, солдат по имени Адольф Гитлер с энтузиазмом прочтет книгу Мэдисона Гранта и начнет писать «Майн кампф». «Закат великой расы» станет для Гитлера своеобразной Библией. Когда Гитлер станет лидером нацистской Германии, министр пропаганды Йозеф Геббельс с той же страстью прочтет книгу «Пропаганда» американца, еврея по происхождению, двоюродного племянника Зигмунда Фрейда. Этого человека звали Эдвард Бернейс. Господин Бернейс призывает не говорить народу стопроцентной неправды, однако пичкать его пропагандой, преподнося полезную вам информацию как научную и выверенную. В отличие от своего дяди Фрейда, он не имел никаких комплексов. И честно считал, что был прав, когда в 1954 году по просьбе ЦРУ убедил мир в том, что новый президент Гватемалы был не демократом, а коммунистом — хоть это и была неправда. В результате его манипуляций со СМИ в Гватемале несколько десятилетий будут умирать сотни тысяч людей.
У солдата Адольфа Гитлера на самом деле не было идей, сильно отходивших от расистской моды начала двадцатого века. Не был он и радикальным мечтателем, как раз наоборот: его идеи и мысли широко использовались в его время, особенно на другой стороне Атлантики. В XX веке в Соединенных Штатах активно обсуждалась угроза исчезновения славных тевтонской и арийской расы. Их судьбу оплакивали многие, начиная от деятелей Ку-клукс-клана в капюшонах до таких президентов, как Теодор Рузвельт, а также морских пехотинцев США, которые "на гражданке" охотились на черных, насиловали их женщин и оправдывали насилие необходимостью улучшения расы тропических островов. Некоторые исследователи считают, что корни нацизма берут начало на юге Соединенных Штатов, задолго до Второй мировой войны.
Десять лет спустя зоолог из Университета Беркли Сэмюэль Холмс предложит принудительную стерилизацию мексиканцев в Соединенных Штатах (как и стерилизацию 10 тысяч идиотов в Калифорнии), чтобы решить серьезную расовую проблему ухудшения качества американского населения. «Дети сегодняшних рабочих завтра станут гражданами», — сказал Холмс. В последующих статьях он будет повторять предупреждение Теодора Рузвельта о «расовом самоубийстве», которое найдет отклик не только среди членов Ку-клукс-клана, но и в огромной массе англосаксонских граждан, что приведет к преследованию мексиканцев и депортации полумиллиона американских граждан смешанной расы во время Великой депрессии.