НЬЮ-ЙОРК — Давайте проясним: covid-19 первоначально распространился по всему миру в результате поездок состоятельных путешественников, возвращающихся домой из круизов, с зарубежных лыжных каникул и международных конференций. Но многие вместо этого ошибочно предпочитают обвинять мигрантов — и часто с чудовищными последствиями.
Например, ополченцы Йемена этой весной напали на тысячи эфиопских мигрантов, которые, как они утверждали, принесли коронавирус. Саудовская Аравия массововыселяла африканских мигрантов, а китайские землевладельцы изгоняли африканцев из их домов в городе Гуанчжоу. Соединенные Штаты также регулярно депортируют мигрантов из Центральной Америки и стран Карибского бассейна обратно на родину, часто после того, как те были инфицированы в американских центрах содержания под стражей. Малайзия арестовала сотни нелегальных мигрантов, включая беженцев Рохинджа, в то время как члены правительства премьер-министра Индии Нарендры Моди обвинили мусульман, что те принесли вирус в Индию, чему не приходится удивляться.
Пандемия делает из мигрантов козлов отпущения. Это не только аморально, но и подрывает нашу способность контролировать вирус и учитывать жизненно важную роль мигрантов в этих усилиях. Несмотря на то, что многие мигранты в настоящее время официально признаны нужными работниками, они (и многие группы меньшинств населения) непропорционально сильно страдают от covid-19, причем уровень инфицирования часто удваивается или утраивается по сравнению с другими группами — главным образом, из-за небезопасных и эксплуататорских условий труда.
Очень часто работодатели не предоставляют трудящимся-мигрантам достаточного количества средств индивидуальной защиты или доступа к медицинскому обслуживанию. А мигранты, которые заболевают, не могут позволить себе взять отпуск, потому что лишены возможности получать чрезвычайную помощь, такую как субсидии на заработную плату и пособия по безработице.
Поэтому многие мигранты стоят перед невозможным выбором: не подчиняться запретам или смотреть, как голодают их семьи. Кроме того, языковой барьер часто мешает им получить доступ к важнейшей информации, а вынужденное проживание в тесных помещениях подвергает высокому риску заражения (как это происходит и в переполненных лагерях беженцев). Хуже всего то, что американские правоохранительные органы даже врываются в больницы в погоне за мигрантами, подлежащими депортации — тактика, которая удерживает многих нуждающихся от обращения за медицинской помощью.
Создание атмосферы лишений и страха среди мигрантов будет способствовать лишь продлению пандемии и увеличению связанных с ней человеческих и экономических страданий. Чтобы избежать этого сценария, правительствам срочно необходимо принять политику интеграции — вовлечения людей в общественную жизнь.
Обнадеживает то, что некоторые уже делают это. На ранних стадиях пандемии в марте Португалия обеспечила своим трудящимся-мигрантам доступ к медицинскому обслуживанию и другим государственным услугам; Италия вскоре последовала ее примеру, хотя и в более ограниченном объеме. Кроме того, несколько стран прекратили или резко сократили содержание мигрантов под стражей, и 26 июня федеральный судья США приказал освободить детей-мигрантов, содержащихся вместе с родителями в трех федеральных центрах удержания под стражей.
Другие страны пошли еще дальше, признав, что мигранты и беженцы — это неиспользованный трудовой ресурс. Ирландия, Германия, Франция, Великобритания, Испания, Австралия, Колумбия, Чили и Аргентина ввели выдачу ускоренных разрешений для подготовленных медицинских работников, многие из которых являются беженцами, ожидающими решения о предоставлении убежища. Таиланд и Испания предлагают мигрантам полный доступ к медицинскому обслуживанию независимо от их иммиграционного статуса. И даже при президенте Дональде Трампе Министерство внутренней безопасности США выпустило документально не подтвержденные письма для иммигрантов, отмечая «критическую» роль мигрантов.
Инклюзивная политика, подобная этой, не только признает важнейшую роль мигрантов во время пандемии, но и закладывает основу для более быстрого и устойчивого экономического восстановления. В отличие от этого, Сингапур, который не включил трудящихся-мигрантов в свои меры ответа на пандемию, впоследствии пострадал от второй волны вируса.
Прекращение пандемии, скорее раньше, чем позже, потребует от политиков учиться на опыте собственных и других стран. Уже сейчас ясно, что правительства должны предпринять пять важных шагов.
Во-первых, легализовать мигрантов, хотя бы временно, что позволит им получить доступ к медицинскому обслуживанию, жилью, социальным услугам и чрезвычайной помощи, не опасаясь ареста, депортации или получения сумасшедших счетов. Директивные органы должны также уделять особое внимание потребностям женщин-мигрантов, которые сталкиваются с повышенным риском насилия во время локаутов и карантинов.
В-третьих, правительства должны вновь открыть национальные границы для лиц, ищущих убежища, точно так же, как они это делают для туристов. Насилие, засухи, стихийные бедствия и перемещение населения не были приостановлены во время пандемии, поэтому 164 страны, принявшие защитные меры, преградившие доступ к убежищу, должны снять эти ограничения, как это сделала Уганда.
Четвертым приоритетом является обеспечение мигрантам справедливого доступа к вакцине covid-19, как только она станет доступной. Учитывая, сколько мигрантов выполняют важную работу для общества, их следует вакцинировать на ранней стадии, даже если они не имеют документов.
Наконец, правительства должны освободить мигрантов из-под стражи. Соответствующие учреждения являются рассадниками болезней, и, кроме того, возмутительно дороги: в США удержание обходится около 200 долларов в сутки, по сравнению с примерно 10 долларами для альтернативных вариантов.
Эти шаги должны быть не разовыми мерами, а знаменовать начало более глубоких структурных изменений в миграционной политике. Пандемия выявила не только жизненно важный вклад, который миллионы зарегистрированных и незарегистрированных мигрантов вносят в наши общины и нашу экономику, но и тот факт, что мы переживаем этот кризис вместе. Судьба наших обществ будет определяться тем, как мы обращаемся с наиболее маргинализованными слоями населения.