Принятие законопроекта многие назвали торговлей суверенитетом, но торговля суверенитетом — это когда вы обязаны выполнять взятые на себя обязательства. Я же вижу ситуацию с кредитом ЕС по-другому.
Во-первых, мы берем на себя кучу разных обязательств, но не обязательно их выполняем. Во-вторых, нас никто не принуждает выполнять что-либо, мы сами на все соглашаемся. Как человек, приходящий в банк, который соглашается на условия займа, но не теряет свой суверенитет как физического лица. Наоборот, он принимает суверенное решение о получении кредита на определенных условиях. В конце концов, он может его не брать, если эти условия его не устраивают. Точно также и здесь, потому я не вижу в этом никакой потери суверенитета.
600 миллионов мы уже получили без каких-либо условий. Вторые 600 миллионов мы не факт, что получим. Это приблизительно та же история, что и с кредитами МВФ, где в рамках программ мы получаем 50-55 процентов от тех сумм, которые нам предварительно были заявлены. Причина в том, что одни условия мы выполняем, а какие-то нам по политическим причинам не выгодны.
Потому говорить о потере суверенитета можно было бы, если бы тут были принуждающие силовые структуры, которые заставляли бы нас прогибаться и выполнять эти условия.
Но будем откровенны — решения, которые принимают власти, часто очень далеки от обязательств, которые мы берем на себя как заемщики. Не выгодно было правительству Гройсмана повышать цену газа для населения, оно ее и не повышало (а потому и не было кредита МВФ). Упала цена на рынке газа — мы согласились приравнять ее к импортному паритету. Если цена снова пойдет вверх, не удивлюсь, если власти вновь вспомнят о спецобязательствах.
Суверенитет — это слишком сложная штука, которую подорвать крайне сложно. Потому то, что было принято — это, скорее, суверенная афера, так как мы снова дурим кредиторов, которые дают нам деньги под обязательства, которые мы не выполняем.
Причем делаем мы это систематически, так как делаем то же самое, что и бедный гражданин, который идет и одалживает деньги у разных структур для того, чтобы погасить ранее взятые долги. То есть украинская власть — скорее, нерадивый заемщик, чем продавец суверенитета.
Олег Пендзин, исполнительный директор Экономического дискуссионного клуба