По случаю формирования экспертной группы «Институт де ла Боэси» Жан-Люк Меланшон заявил о «креолизации» Франции, озвучив концепцию Эдуара Глиссана. Существует ли на самом деле такая тенденция с учетом изменения ценностей французов?
«Атлантико»: По случаю открытия связанной с его партией экспертной группы «Институт де ла Боэси» (институт, названный в честь философа шестнадцатого века Этьена де ла Боэси — прим. ред.) Жан-Люк Меланшон (Jean-Luc Mélenchon) приветствовал «креолизацию» Франции. Речь идет о концепции Эдуара Глиссана (Edouard Glissant), которая представляет собой необратимое смешение культур с непредсказуемым результатом. Существует ли на самом деле тенденция в этом направлении, если судить по изменениям ценностей французов?
Гилен Шеврие: Креолизация — это процесс интеграции нескольких языков в один или, метафорически, смешение культур. Поэт и философ Эдуар Глиссан считал, что за ней будущее мира. Как бы то ни было, даже в США, которые, как утверждается, представляют собой пример «плавильного котла», уровень этнической и культурной фрагментации остается довольно высоким. Кроме того, немалую роль в этих различиях играют и социальные классы. Черная и латиноамериканская общины в США беднее белых. В самом низу рядом с ними находятся и те белые, которых система выбраковала и бросила. Тот факт, что разные по этническому составу банды используют рэп как общий язык выражения протеста, вовсе не говорит о креолизации: эти разные группировки не мирятся, они все так же убивают друг друга. Здесь нет никакой связи с культурной революцией.
Когда лидер «Непокоренной Франции» [Жан-Люк Меланшон] говорит о креолизации улицы, он путает понятия, поскольку в данном случае следовало бы говорить о смешении кровей. Это не имеет никакого отношения к слиянию культур, поскольку в нашей стране смешение опирается на республиканское равенство. Чувство равенства способствует смешению разных этнических групп. Смешение опирается на общие республиканские ценности вроде зарегистрированного в гражданских службах (а не в церкви и не в мечети) брака: только он имеет силу в глазах закона, который тем самым защищает людей от дискриминационных культурных или религиозных обычаев. Таким образом, заявления о креолизации являются чистой воды политическим посылом, который пытается плыть на волне современных требований, восходящих к символике Эдуара Глиссана.
Так, хотя исследования действительно указывают на определенные изменения ценностей, в них сохраняется целый ряд констант, которые весьма устойчивы к такой, скорее фольклорной, чем социологической концепции. Книга «Ценности французов: 40 лет перемен» под редакцией Пьера Брешона (Pierre Bréchon), Фредерика Гонтье (Frédéric Gonthier) и Сандрин Астор (Sandrine Astor) рассматривает Францию со стороны на протяжении длительного периода в несколько десятилетий. В исследовании отмечается, что среди сфер жизни, которые играют наибольшую роль в жизни французов, на первом месте по-прежнему стоит семья, хотя семейные ценности заметно изменились. Сегодня ценится семья, которая основана на чувствах и отношениях, а не семья как институт, основанный на стереотипе. Перемен много, будь то контрацепция, распространенность развода по взаимному согласию или же терпимость к выбору сексуальной ориентации. Кроме того, видное место в жизни французов занимают работа, общение и отдых. Возникла определенная свобода с точки зрения продвижения нравственного либерализма и самореализации. Как говорится в исследовании, перемены во всех областях характеризуются тенденцией к индивидуализации.
Тем не менее здесь стоит подчеркнуть, что речь идет в большей степени не об индивидуализме, а об индивидуализации, то есть персонализации ценностей на основании общей модели. Частная жизнь становится той сферой, куда, как считается, общество не имеет права лезть. Еще раз, индивидуализацию не следует путать с индивидуализмом, поскольку силу набирают не эгоизм и уход в себя, а терпимость к чужому образу жизни и солидарность. По такой схеме можно было бы сказать себе: ну, вот вам и креолизация идет с подъемом толерантности… Но толерантность предполагает не смешение ценностей, а признание права быть другим. Она позволяет разным людям жить рядом друг с другом, облегчает формирование мультикультурализма. Контраргументом страхам перед мультикультурализмом может быть тот факт, что растет гордость людей за то, что они являются французами: сейчас своим французским гражданством гордится 51% наших сограждан против 35% в 1990 году. Таким образом, ничто не указывает на креолизацию и формирование новой, Шестой Республики, которая видится лидеру «Непокоренной Франции».
— Если рассматривать людей иммигрантского происхождения, какому проценту из них больше свойственно уважать республиканские ценности, а какому, наоборот, стремиться к расколу?
— Несмотря на некоторые успокоительные данные из этого исследования, которое хочет убедить нас, что позитивные константы в общественном мнении сохраняются, напряжение, на которое жалуются по всей стране, абсолютно реально. За переменами вырисовывается выбор модели под знаком индивидуалистического либерализма, который исходит из логики «каждый за себя» и отрицает социальные связи. Существует риск потери здравого смысла. Могут возрасти и радикальные проявления идентичности, что может привести к племенному обществу, бесконечно далекому от мечтаний о креолизации.
Упомянутые нами трудности отражают реалии, которые сейчас описывают словом «сепаратизм». Проблема хорошо известна. Она касается тех групп нашего населения, которые стремятся поставить свои отличия выше общих законов, требуют предоставить им статус признанного меньшинства, считают, что им все должны. Целые группы, от исламистов до расистов, которые без конца противопоставляют черных и белых, до противостояния нерелигиозного общества и евангелистов, буквально толкующих Библию и не верящих в теорию эволюции. Кто-то отрицает любую религию, а кто-то намеревается жить исключительно по Библии. Эти группы готовы разрушить любые общие основы, чтобы навязать свои взгляды.
С самой большой бдительностью надо следить за исламской тягой к общинности (коммунитаризмом). Она стала самым значимым явлением в этой сфере на протяжении многих лет и нанесла большой ущерб нашему социальному единству. Как стало известно из исследования Института Монтеня насчет возможности «французского ислама», почти 30% французских мусульман ставят шариат (исламский закон) выше законов государства и считают свою религию инструментом протеста против общества. Кроме того, сегодня тревогу вызывает радикализация, с которой связан потенциальный риск разрыва. Это проявление ослабления нашего общества, которое отравлено ядом исламизма, превосходства религиозного закона. Не стоит игнорировать и опасность этнического хулиганства, которое видит в этом оправдание разрыва с республикой и обществом в целом. Вырисовывается взрывоопасная смесь, которая сулит нам болезненные сюрпризы, особенно на фоне процесса по терактам в «Шарли Эбдо», прошедшим в январе 2015-го года и сохраняющейся угрозы для издания.
Посмотрим, что будет представлять собой закон против «сепаратизма». Он должен защитить от этой угрозы всех наших сограждан, особенно подавляющее большинство мусульман, которые боятся его, потому что все это может привести к их подчинению религиозным порядкам, которые они сами для себя не выбирали.
Сертификаты девственности (они обсуждаются в ходе дебатов по закону против сепаратизма) представляют собой яркий пример полового апартеида, которому мы позволили утвердиться в некоторых кварталах под предлогом уважения к «традициям» и/или «религиозной свободы». По большей части они представляют собой отражение практики договорных браков и применения шариата в сфере наследования. Женщина обычно получает лишь половину того, что полагается мужчине в случае развода.
Нам хотелось бы уважения к республиканским ценностям. Но какой пример мы подаем? Мы видели, как на последних муниципальных выборах депутаты появлялись на афишах вместе с женщинами с лицами, закрытыми исламской одеждой, словно это совершенно обычное дело. Тем самым они, мягко говоря, плодят сомнения насчет разделения религии и политики, которое лежит в основе нашей республики и общего интереса.
Нужно понимать, что иммигранты, которые живут во Франции или приедут в нее, могут стать примерными гражданами или маргиналами в зависимости от того, какая им будет предложена модель. Недостаточно просто обеспечить столь прославляемую в нашей стране индивидуальность: необходимо обеспечить интеграцию в национальное сообщество, которое основано в первую очередь на общественном договоре, правах и обязанностях.
Гилен Шеврие — историк, член совета по светскости при Высоком совете интеграции (Франция).