После колоссальной прибыли в 2019 году "Нафтогаз Украины" получил многомиллиардные потери в первой половине текущего года. Очевидно, что на финансовые показатели холдинга негативно повлиял кризис, вызванный эпидемией коронавируса. Однако обстоятельства и здравый смысл говорят о том, что это далеко не единственная причина столь плачевной ситуации. "Апостроф" разбирался во взлетах и падениях "Нафтогаза".
Группа "Нафтогаз" в первом полугодии 2020 года получила консолидированный чистый убыток в размере 11,5 миллиарда гривен.
Это при том, что за первые шесть месяцев 2019 года у компании была чистая прибыль в сумме 24,7 миллиарда гривен (почти вдвое больше, чем за аналогичный период 2018 года), а за весь минувший год чистая прибыль "Нафтогаза" составила 63,3 миллиарда гривен.
Важно также отметить, что в первом квартале текущего года "Нафтогаз" показал прибыль. Правда, она оказалась в пять раз меньше, чем за первый квартал 2019 года — 3,2 миллиарда гривен против 16 миллиардов гривен. Но очевидно то, что убыток у компании образовался во втором квартале текущего года.
В поисках причин
Глава НАК "Нафтогаз Украины" Андрей Коболев, комментируя удручающий финансовый результат первого полугодия, написал в Facebook, что он не стал для менеджмента "Нафтогаза" сюрпризом.
Коболев также отметил, что "на фоне обвала цен на нефть и газ и пандемии коронавируса" крупнейшие нефтегазовые компании мира также фиксируют убытки. Среди пострадавших от кризиса энергетических гигантов он назвал британско-нидерландскую Royal Dutch Shell и французскую Total.
"Было бы наивно думать, что такая же судьба обойдет стороной "Нафтогаз". Снижение спроса и цен на энергоресурсы повлияло на все сегменты нашей деятельности", — отметил глава НАК.
По словам Андрея Коболева, неважное финансовое состояние компании также связано с недополучением средств за поставленный газ от облгазов, газсбытов и предприятий теплокоммунэнерго, общая задолженность которых составляет около 100 миллиардов гривен.
Еще одной причиной ухудшения финпоказателей "Нафтогаза" он назвал анбандлинг компании, в рамках которого функции транспортировки газа (вместе с доходами от него) были переданы независимому оператору украинской ГТС: "19,3 миллиарда гривен за шесть месяцев 2020 года получил оператор газотранспортной системы Украины за услуги транзита газа в страны ЕС и Молдову".
При этом Коболев заявил, что, несмотря на финансовые трудности, "Нафтогаз" остается главным источником наполнения украинского бюджета, и в первом полугодии компания заплатила 75 миллиардов гривен в виде налогов, а также "дополнительно наперед 35 миллиардов гривен дивидендов".
На информацию об убытках "Нафтогаза" также отреагировал бывший исполнительный директор компании Юрий Витренко, который ушел из нее (или правильнее будет сказать, что его "ушли") в июле 2020 года.
"Самое грустное в этой истории — это то, что "Нафтогаз" прикрывается мировым кризисом и коронавирусом, — написал Витренко в Facebook. — При этом нам манипулятивно рассказывают о рекордных дивидендах, которые были выплачены в 2020 году, забывая сказать, что они были заплачены из денег, которые наша команда вынудила "Газпром" заплатить по решению Стокгольмского арбитража еще в прошлом году (в декабре 2019 года "Газпром" в рамках решения Стокгольмского арбитража выплатил "Нафтогазу" более 2,9 миллиарда долларов. Эта выплата стала частью пакета договоренностей между Украиной и РФ, как и подписанный в конце прошлого года контракт о транзите газа через Украину — "Апостроф").
По его мнению, реальными причинами возникших проблем в "Нафтогазе", в частности, стали низкое качество управления компанией, неспособность руководства проводить необходимые реформы и бороться с коррупцией.
Понятно, что Юрий Витренко в данном вопросе является лицом заинтересованным. Более того, к нему, в бытность его топ-менеджером "Нафтогаза", можно было бы предъявить практически те же претензии, что и к главе холдинга Андрею Коболеву, учитывая, что со времени увольнения Витренко прошло всего два месяца.
Однако в данном случае комментарий Витренко важен, поскольку представляет собой позицию специалиста и человека, в течение нескольких лет находившегося, что называется, внутри системы. Жалко только, что такая обстоятельная критика появляется лишь после того, как топ-менеджеры уровня Витренко покидают должности, очень часто со скандалом. Но, что поделать — корпоративная этика.
Нет транзита — нет дохода
Однако каковы, все же, истинные причины образования такого колоссального убытка "Нафтогаза"? Действительно ли во всем виноват коронавирус, или руководство компании просто прикрывает им свои ошибки и просчеты?
По словам руководителя специальных проектов научно-технического центра "Психея" Геннадия Рябцева, есть, безусловно, объективные причины такого положения дел.
"Одна из них — анбандлинг. Те средства, которые шли в бюджет "Нафтогаза", поступают теперь оператору газотранспортной системы. По крайней мере, официально это так. Второе, это — то, что цены на газ, безусловно, упали, а потому упали доходы от его реализации", — сказал Рябцев в комментарии "Апострофу".
Свою роль в росте благополучия "Нафтогаза" сыграли средства, полученные по результатам спора с "Газпромом" (из которых, напомним, топ-менеджерам были выплачены колоссальные премии). "Но как только закончились деньги, полученные по арбитражу, тут же стало ясно, что мальчик — голый", — заявил эксперт.
Помимо объективных причин неудовлетворительного финансового состояния "Нафтогаза" есть и субъективные, считает Геннадий Рябцев. И главная из них — неэффективный менеджмент: "Этого они признавать не хотят, и Коболев по-прежнему считает себя лучшим менеджером всех времен и народов".
Эксперт программы "Энергетика" аналитического центра "Украинский институт будущего" Андриан Прокип в разговоре с "Апострофом" отметил, что говорить об ответственности менеджмента очень сложно, не имея всей информации о деятельности компании. "Однако понятно, что "Нафтогаз" — это очень большая, раздутая структура, имеющая значительные накладные расходы, которые непосредственно не связаны с операционной деятельностью", — сказал он.
По его словам, действительно, доходы "Нафтогаза" уменьшились после того, как транспортировкой газа начал заниматься независимый оператор газотранспортной системы. "Но если посмотреть на отчеты за прошлые годы, то транзит был тем видом бизнеса, который создавал доход, покрывая убытки по всем другим направлениям. Сразу было понятно, что, когда они утратят функцию транзита и соответствующие доходы, это станет моментом истины в плане того, насколько "Нафтогаз" будет эффективным в этой модели".
Геннадий Рябцев, в свою очередь, отметил, что относительное благополучие "Нафтогаза" последних пяти лет базировалось на двух составляющих — поступлениях от транзита газа (плюс сумма, которая была получена по решению Стокгольмского арбитража), а также на том, что произошла дерегуляция, и существенны возросли тарифы на газ для потребителей.
И вот теперь, когда этих двух составляющих успеха не стало, испарился и сам успех. Правда, как говорит Андриан Прокип, если в предстоящем отопительном сезоне цены на газ вырастут, "Нафтогаз" сможет улучшить свое финансовое положение.
Но это лишь подтверждает тезис о неэффективности модели, по которой работает холдинг.
Все познается в сравнении
Андрей Коболев утверждает, что все крупные нефтегазовые компании несут колоссальные убытки из-за коронавируса и его последствий, однако это не совсем так. По словам Геннадия Рябцева, ситуацию в "Нафтогазе" нужно сравнивать не с Royal Dutch Shell и Total, которые являются негосударственными компаниями, ведущими деятельность по всему миру, а с польской национальной компанией PGNiG. Эта последняя имеет очень много общего с украинским холдингом. Она также не осуществляет транзит газа, поскольку таково требование директивы ЕС, и, удивительно, но факт, — недавно получила деньги от "Газпрома" по решению Стокгольмского арбитража — российский монополист в нынешнем году выплатил PGNiG 100 миллиардов рублей (1,29 миллиарда долларов).
Но на этом сходство заканчивается. Дело в том, что польская компания в первом полугодии 2020 года получила чистую прибыль в размере более, чем 5,9 миллиарда злотых (1,59 миллиарда долларов), что в четыре раза больше по сравнению с первым полугодием 2019 года.
Понятно, что отвоеванные у России деньги оказались для PGNiG более, чем кстати, но, даже если их не учитывать, то никакого убытка у компании все равно не наблюдается. Несмотря на коронакризис и падение цен на газ.