Для понимания происходящего в Степанакерте, Вене и Ницце нужно вернуться на 13 веков в прошлое, к истокам ислама и условиям его распространения.
Революционный ислам полностью соответствует изначальному исламу, который делит мир на три части: «дар аль-ислам» (территория ислама, господства шариата), «дар аль-куфр» (территория неверных, на ней ислам находится в позиции слабости и должен идти на уступки) и «дар аль-харб» (территория войны, на ней ислам может быть не только жертвой, но и агрессором, то есть получить возможность для нападения и расширения). Распространение религии опиралось исключительно на джихад, то есть стремление перейти от «дар аль-харб» к «дар аль-ислам».
Ислам распространялся с помощью насилия
Не стоит забывать о том, магрибцы, турки и многие другие народы были силой приведены в ислам арабскими колонизаторами. Лишь в очень редких зонах ислам распространялся с помощью торговли, караванов по направлению к западной Африке и морских путей в Индийский океан. Кстати говоря, немалая роль в них отводилась работорговле. Представления о толерантном и достигшем высокого цивилизационного уровня исламе по большей части являются мифом. Ислам Кордовского или Багдадского халифата неизменно следовал жестоким по своей сути аконам шариата. Эти мусульманские королевства отказались от изначальных планов завоеваний только потому, что встретили на этом пути более сильных. Лишь превосходящая военная сила остановила продвижение этой религии до самых границ известного на тот момент мира: Таласская битва на Дальнем Востоке (751) и битва при Пуатье на Западе (732).
Как бы то ни было, ислам не признал поражение и продолжил напирать на протяжение веков. В современную эпоху его военное продвижение было остановлено в Вене в 1683 году.
Ислам считает, что, если какая-то земля хоть день была мусульманской, она должна снова ей стать. В числе главных целей завоевания радикалов под флагом Мухаммеда значится Испания, которой удалось избавиться от контролировавшей большую часть полуострова бедуинской и берберской аристократии только в 1492 году. Вторая излюбленная мишень — греки, которых турки лишили большей части их исторической территории (гробница Аристотеля находится в Турции, а бывшая столица Византийской империи стала Стамбулом).
Завоевательный исламизм намеревается не только стереть результаты реконкисты, но и возобновить остановленное в XVIII веке вторжение. Радикальный ислам не забыл Лепанто, Вену и испанскую реконкисту, он говорит себе, что пришло время переходить в наступление.
Европа — цель завоевания
Для достижения этой цели используются сразу три рычага: нелегальная иммиграция (Эрдоган цинично угрожает ЕС открытием границ), джихадистский терроризм (Россия недавно разбомбила в Эрбиле лагерь джихадистов, которых финансировал и готовил Эрдоган) и засылка активистов (исламизм в галстуке через религиозные организации).
Европа сегодня рассматривается как цель завоевания. Это подтверждается недавней волной терактов. Убийства в Ницце произошли в один день с новостью о повторном введении мер изоляции во Франции. Теракт в Вене случился сразу после введения аналогичных мер в австрийской столице. Это неслучайно. Наши враги воспользовались слабостью в связи с санитарной обстановкой. Надзор за радикальными мечетями в Австрии, закон о борьбе с сепаратизмом и процесс по делу «Шарли Эбдо» во Франции — все это дает множество предлогов.
В целом же Европа воспринимается как слабое звено немусульманского мира. Большинство европейских народов страдают от чувства вины, которое связано с доминированием западной цивилизации на протяжение пяти столетий и порождает сегодня странный комплекс неполноценности.
Культурный релятивизм отравляет право, проникает в договоры, пронизывает решения судей и мешает европейцам защищать свои нравы и даже границы. С 2013 года из-за утверждения европейского права французское законодательство больше не рассматривает нелегальную иммиграцию как преступление. Нелегала больше нельзя посадить за решетку и выдворить из страны, если он кому-то не отрежет голову.
Нежелание упоминать христианские корни Европы в преамбуле проекта европейского договора (он сам по себе говорит о вопиющем нарушении обязательств) стало настоящей иллюстрацией усталости от жизни. Европейские страны бессильно наблюдают за религиозной чисткой, которую устроил в христианском Нагорном Карабахе Азербайджан при поддержке Турции и с отмашки России (Путин, наверное, не против свести счеты с посмевшим перечить ему армянским лидером и собирается договариваться с Турцией в Ливии). Европейские страны, судя по всему, не понимают, что их нейтралитет равнозначен признанию слабости. В то же время страны, где больше не рождается достаточно детей, открывают границы для мигрантов, преимущественно мусульман. Это настоящее безумие, поскольку только дети коренного населения могли бы обеспечить ассимиляцию новоприбывших.
Стремительный рост числа молодых мусульман, которые обречены сидеть без работы в условиях европейской деиндустриализации, подрывает нацию снизу, а европейское строительство равнозначно ее юридическому самоубийству сверху.
Ислам мог бы жить в мире с европейскими нациями, если бы те вернули гордость и уверенность в себе, смогли бы вытеснить эту религию в границы частной жизни. Но пока европейские граждане будут повторять озвученную президентом Макроном роковую ошибку («Для нас нет ничего выше человеческой жизни», — сказал во время выступления на тему повторной изоляции), а также продолжат превращаться в своего рода зону «дьюти-фри» без души и народа, исламизм будет и дальше расширять позиции. Это неизбежно.
Маленький народ, который обладает технологическим преимуществом и хорошо подготовленной армией, может заставить радикальный ислам уважать себя. Это каждый день демонстрирует Израиль. Но технологическое преимущество ничего не значит, если европейские народы не готовы сражаться за свою свободу. Технология — ничто, если она не опирается на патриотизм. Никто не захочет умирать за символ подчинения банкам и лобби, которым является флаг Евросоюза.