Желающие вернуться к прежнему положению дел забыли, что катастрофические провалы во внешней политике США проложили Трампу дорогу к власти.
К избранному президенту Джо Байдену, который в качестве лозунга избрал фразу «Отстроим лучше», есть вопрос. Что это будет: настоящее обновление или просто реставрация? После безумия Дональда Трампа американцам очень нужен крутой разворот. И нет никаких сомнений: когда Байден заберет у предшественника бразды правления, наступит большая перезагрузка. Но больше всего американской внешней политике грозит опасность расслабленной реставрации — ведь это та сфера, в которой у президента очень большие полномочия, даже в условиях законодательного тупика.
«Все должно измениться, чтобы все осталось как прежде», — говорит герой-аристократ из романа Джузеппе ди Лампедуза «Леопард», написанного в 1958году. Похоже, это лозунг сегодняшних элит, которые жаждут вывести годы Трампа за скобки во имя существовавшего ранее положения вещей.
После потрясений 2016 года вашингтонская внешнеполитическая элита, включая лишенных власти демократов и их республиканских союзников, скандирующих «Нет Трампу», придумала сказку о своей благотворной роли в мире. Сюжет этой сказки таков. США когда-то были изоляционистской страной, но после Второй мировой войны обязались возглавить «основанный на правилах международный порядок». Эта фраза все чаще встречается в оценках процесса передачи президентской власти. По сюжету сказки избрание Трампа было атавизмом и безнравственностью. Это был возврат к абсолютно правильно подавлявшемуся внутри страны и за рубежом национализму и шовинизму. И теперь надо восстановить авторитет Америки и ее лидерство как «незаменимой нации», а для этого необходимо снова взять на вооружение интернационализм.
Из-за хамских нападок Трампа на традиционное благочестие вашингтонские традиции естественно начинают казаться освежающим питьем с похмелья. Но здесь скрывается более мрачная правда. Ошибки во внешней политике были и до Трампа. Они спровоцировали его появление в Белом доме, где он продолжил эти ошибки совершать. Вашингтонские «мудрецы» подлизывались к диктаторам, занимались милитаризацией по всему миру, усугубляли экономическую несправедливость внутри страны и за рубежом. Все это давало прекрасную возможность для прихода к власти любому трампоподобному демагогу. Его восхождение к власти не было атавизмом. Скорее, это была реакция на ошибки, которые Америка постоянно совершала за рубежом.
Приход Трампа посрамил внешнеполитическую элиту США; но это она сделала возможным его появление. Нет сомнений, что Трамп во многом изменил политику национальной безопасности. Но заявления о том, что старый международный порядок основывался на правилах — это фикция, не выдерживающая никакой критики. В особенности это касается США, которые в годы холодной войны, страшась своего советского противника, неоднократно нарушали и изменяли эти правила. После 11 сентября США изобрели собственную версию международного порядка, подогнанную под американские интересы, что встретило сопротивление во многих странах мира. Такой порядок существовал при Джордже Буше и при Бараке Обаме.
Что касается экономики, то после 1945 года США в большей степени не формировали и не разрушали основанный на правилах порядок, а скорее переходили от одного набора правил к другому, который радикально отличался от прежнего. После Второй мировой войны эта система на протяжении десятилетий давала другим странам значительное пространство для маневра в их экономической политике. Но затем Соединенные Штаты навязали миру драконовский неолиберальный порядок, который сохраняется по сей день, действуя через международные финансовые институты, в которых он занимает господствующее положение.
Отношение Трампа к войне и миру было парадоксальным. В 2016 году он обошел своих соперников из Республиканской партии, шокирующим образом осудив войну в Ираке. Потом Трамп лживо утверждал, что все время занимал правильную позицию по отношению к войне. Клинтон он победил, апеллируя к ветеранам и остальным американцам, уставшим от безрезультатного глобального интервенционизма США. В результате и Байден вступил в кампанию с призывом «покончить с бесконечными войнами», потому что из-за Трампа это стало обязательным ритуалом.
Находясь у власти, Трамп, как и его предшественники, включая Обаму, осуждал «бестолковые» американские войны. В то же время, он укреплял вооруженные силы, приказывал осуществлять еще больше ударов с беспилотников и проводил операции с участием спецназа. Однако Трамп не только отказался от вторжений на африканский континент, которыми отличился Обама, но и продолжил свою политику отхода от активных войн в сторону режима малого военного присутствия или полного отсутствия такового в странах Центральной Азии и Ближнего Востока. При этом он натолкнулся на сопротивление военных, когда в последние дни попытался вывести войска из Афганистана и Ирака.
Байден восстановит иранскую сделку, если сможет, и будет прав. А еще он снова вступит в Парижское соглашение по климату. Он со своими помощниками будет больше говорить о важности стандартных составляющих прежней американской внешней политики, начиная с прав человека и принципа многосторонних отношений, и кончая НАТО и ООН. Он будет демонстрировать меньше поддержки израильскому руководителю-консерватору Биньямину Нетаньяху и саудовскому принцу Мухаммеду ибн Салману (хотя это все равно будет довольно сильная поддержка).
Но на этом преобразования могут закончиться, поскольку Байден вряд ли понимает необходимость расстаться с традициями американской воинственности. Да, Байден кое-чему научился с тех пор, как поддержал катастрофическую войну в Ираке. Будучи вице-президентом Обамы, он высказывался против некоторых интервенций, и был прав. Таким образом, он будет менее агрессивно бряцать американским оружием. Нужно потребовать, чтобы он сдержал слово и прекратил американскую поддержку злополучной саудовской войны в Йемене, которой Обама попустительствовал, и которую Трамп активно продолжал. Но к сожалению, более осторожный подход к американской военной мощи возможен только взамен возрождения вражды с Россией и продолжения холодной войны с Китаем, которую развязал Трамп.
Шансы на то, что Байден положит конец непродуманной «войне с террором», ничтожно малы, и это относится не только к Афганистану и Ираку. Энтони Блинкен, которого Байден решил сделать госсекретарем, нивелирует большую часть ущерба, причиненного Трампом американской дипломатической службе и международной репутации. Но Байден недавно объяснил в своем подкасте, что новая администрация откажется от инициированной Бушем и Обамой крупномасштабной и заметной стратегии в пользу стратегии микроскопической и невидимой, как будто проблема заключается только в том, что Трамп осуществлял ее с большим энтузиазмом.
Эврил Хэйнс, которую Байден выдвинул на пост директора национальной разведки, помогала одновременно и разрабатывать, и ограничивать заказные убийства во время работы в ЦРУ. Непрекращающаяся военная кампания с применением боевых дронов и спецназа — это не выполнение обещания «покончить с бесконечными войнами». Байден просто присвоил этот лозунг ради преемственности.
Кадровая преемственность, примером чему является Блинкен, работавший помощником у Байдена, когда тот голосовал за вторжение в Ирак, это практическое проявление реставрации. Бывший советник по национальной безопасности при Обаме Сьюзан Райс, едва не ставшая кандидатом в вице- президенты Байдена, высокопарно написала, что Байден приведет с собой «многочисленную когорту высококвалифицированных и толковых экспертов». Но в меньшей степени ясно, усвоила ли эта интервенционистская гвардия, пообещавшая отказаться от наследия Трампа, насколько умело он использовал их прискорбные ошибки, и как глупо продолжал их совершать.
Предсказать войны будущего трудно. Лучшим показателем намерений Байдена — решится он на обновление или ограничится реставрацией — станет его экономическая политика. Несмотря на предвыборные обещания восстановить производство в США, Байден давно уже выступает за свободную торговлю в международных отношениях Америки, является непоколебимым сторонником Североамериканского соглашения о свободной торговле НАФТА и Транстихоокеанского партнерства. Правда, от последнего он отошел, когда оно вызвало политический скандал, и теперь весьма уклончиво отвечает на вопросы о том, присоединится ли он к этому соглашению. Так или иначе, пока непонятно, как он будет искать равновесие между преимуществами свободной торговли и ее неутешительными результатами в виде неравенства и стагнации.
Системный крах, вызванный победой Трампа в 2016 году, а также его близость к победе в 2020-м говорят о том, что сейчас не время для самоуспокоенности и благодушия. Но если президентство Байдена будет означать не более чем ностальгию по утраченной внешней политике, он не просто упустит историческую возможность для перезагрузки в США. Повторение прежних ошибок приведет к тому, что в Вашингтон проберется какой-нибудь новый грубый монстр, пообещав спасти Америку от этих ошибок.