Он стал первым черным президентом США.
«Я никогда не питал ложных надежд на то, что мое президентство хоть сколько-нибудь избавит страну от расовых противоречий».
Восемь лет он был самым могущественным человеком в мире. Сейчас он пишет письмо Dagens Nyheter из Вашингтона, отвечая на вопрос, чего ему больше всего не хватает по сравнению с временами, когда он был президентом.
«Не буду притворятся, что не скучаю по собственному самолету, вертолету и дому, где есть спортзал, бассейн, теннисный корт, кинотеатр, боулинг и парикмахерская. Только представьте, кинотеатр дома! Это было здорово», — заявляет Барак Обама.
И продолжает уже всерьез: «Но еще больше, чем каких-то привилегий, мне не хватает ежедневных встреч с людьми и их рассказов. Где бы я ни был — стоял в окружении избирателей на предвыборных встречах, или разговаривал с семьями в их гостиных, или читал письма людей по ночам — все эти восемь лет я постоянно знакомился с американцами. Я познакомился с большим количеством людей, чем за всю остальную жизнь, и многие действительно повлияли на мое мировоззрение».
У 59-летнего Барака Обамы есть особые причины для ностальгии поздней осенью 2020 года. Пандемия ощутимо сказалась на публикации его недавно изданных мемуаров «Земля обетованная» (A Promised Land). Дистанционные выступления. Интервью сплошь по электронной почте.
Бывший президент с семьей живет в изоляции, чтобы минимизировать распространение коронавируса. Неделями он может не встречаться ни с кем, кроме жены Мишель и дочерей Малии и Саши.
«Не поймите меня неправильно: я был очень благодарен за шанс провести больше времени с семьей. Как я пишу в книге, одним из самых сложных моментов моей предвыборной компании была необходимость жертвовать общением с ними. Но когда началась пандемия, я удивился, насколько же мне не хватает новых лиц. Думаю, многие ощущают то же самое».
«Это лишь одна из причин, почему я испытываю большое облегчение, что у США теперь будет президент, который станет прислушиваться к науке и делать все, что нужно, чтобы преодолеть этот кризис».
Но когда Барак Обама описывает в «Земле обетованной» общение с избирателями, это история не только о единении, но и об одиночестве.
Час ночи, Белый дом. Президент трет глаза и заключает, что нужна лампа получше. Но вечер за вечером он продолжает читать. Он попросил сотрудников выбирать по десять писем каждый день. Так он сможет спуститься с президентских высот к людям, которым его избрали служить.
Несложно представить, какую ношу он взвалил себе на плечи. Мир был ослеплен беспримерным взлетом Барака Обамы, этой историей черного мальчика с Гавайев. Он прославился на всю страну, став сенатором в штате Иллинойс и летом 2004 года произнеся на съезде Демократической партии речь о том, как видит будущее США: не будет консервативной или либеральной Америки, не будет белой или черной Америки, будет лишь единая страна — Соединенные Штаты. Его предвыборная компания под лозунгом «Да, мы можем» (Yes we can) переросла в народное движение, пообещав людям перемены.
Он вступил в должность президента в январе 2009 года, когда США и весь остальной мир потряс финансовый кризис.
Граждане жалуются на невзгоды. Никогда он не чувствует, насколько серьезна и тяжела его работа, острее, чем когда читает их письма. И мало что его так сильно утешает, как благодарность отправителя письма, довольного усилиями властей. В автобиографии он описывает, как письма поддерживали его решимость и помогали прогонять «шепоты сомнений» поздними одинокими ночами.
Мы вполне можем вообразить президента у настольной лампы, чтобы попытаться представить, как он десятилетие спустя отвечает на письмо Dagens Nyheter.
Условия интервью были таковы: Dagens Nyheter присылает двенадцать вопросов. Обама развернуто ответит на пять из них.
«Земля обетованная» рассказывает лишь о событиях до казни Усамы бен Ладена в мае 2011 года (через некоторое время выйдет вторая часть мемуаров о времени, проведенном Обамой в Белом доме). Но внимание к книге все равно во многом связано с турбулентным 2020 годом: президент не желает покидать свой пост, пандемия и поляризация, прокатившиеся по всей стране протесты против расизма и полицейской жестокости.
Что же случилось?
Обама был первым черным президентом США. Мать познакомила его с черной культурой. Она была белой.
Барак Обама родился на Гавайях в 1961 году. Мама Энн снабжала сына книжками об истории афроамериканской культуры. Бабушка и дедушка Барака, белые американцы, переехавшие на Гавайи со Среднего Запада США, из Канзаса, водили его на баскетбольные матчи и в бары, где часто бывали чернокожие.
Принадлежность к чернокожим для Обамы была чем-то хорошим. Родители матери никогда не воротили нос от его «проблемного» отца, «иссиня-черного брата» из Кении, как сам Обама описывал отца, который в его жизни фактически не присутствовал.
Толерантность родителей матери была необычной. В начале 1960-х годов смешанные браки по-прежнему были запрещены в большинстве штатов США. Детям из таких семей нередко угрожала смертельная опасность. Но Барак Обама рос окруженный любовью.
«Я всегда считал, что быть черным — это круто, — говорит он. — Кое-кто объясняет это тем, что моя мама считала черных крутыми».
44-й президент США
Барак Хуссейн Обама
Родился в 1961 году. Большую часть детства жил на Гавайях с матерью, бабушкой и дедом. Несколько лет также провел в Индонезии, где его мать повторно вышла замуж.
Семья: Жена Мишель и дочери Малия и Саша.
Получил юридическое образование в Гарварде. Работал адвокатом гражданского права и преподавал в университете в Чикаго. Автор бестселлеров «У моего отца была мечта» и «Дерзость надежды». Возглавлял сенат штата Иллинойс с 1997 по 2004 год. Член Сената США от Иллинойса с 2005 года. Президент с 2009 по 2017 год. В 2009 году получил Нобелевскую премию мира за усилия по укреплению международной дипломатии и сотрудничества.
Сейчас пишет автобиографию «Земля обетованная»
В начале политической карьеры он почти никогда не задумывался, что к нему будут плохо относиться белые избиратели, что он будет страдать от дискриминации. Он был не таким недоверчивым, как, например, его жена Мишель.
Казалось, его жизненный опыт делает его уникальным и идеальным кандидатом, способным построить мост над пропастью между черными и белыми избирателями. Залечить раны, оставшиеся от рабства и сегрегации. Он стал новой главой в истории США. «Он говорил с белыми избирателями на новом языке, который показывал, что он действительно полагается на них и верит в них», — писал афроамериканский журналист Та-Нехиси Коатс (Ta-Nehisi Coates).
Никогда еще люди не питали столько надежд, как в январе 2009 года, когда он вступил в должность. Сейчас Обама пишет Dagens Nyheter, что мечта полностью стереть различия между черными и белыми была нереалистичной с самого начала: «Мы боролись с этим, с тех пор как на континент привезли первых рабов, даже задолго до того, как мы вообще стали страной. Так что я никогда не питал ложных надежд, что мое президентство избавит страну от расовых противоречий».
Фиаско в этом вопросе не заставило себя ждать. В первый же год в Белом доме Обама понял, что конфликт между полицией и чернокожим населением США «вносит в жизнь страны больший раскол, чем что-либо еще». Комментарии по поводу таких кризисов стоили ему политического капитала.
Это стало ясно, когда его хорошего друга, выдающегося чернокожего профессора английского языка и афроамериканских исследований в Гарварде, задержали у его собственного дома в университетском городе Кембридж в июле 2009 года.
Генри Луис Гейтс (Henry Louis Gates) — так звали профессора — не смог открыть входную дверь, вернувшись из поездки в Китай. Он приложил силу. Один из соседей позвонил в полицию. Белый полицейский попросил Гейтса предъявить документы. Тот запротестовал, но в итоге предъявил удостоверение, назвав, однако, полицейского расистом и продолжая отчитывать его с крыльца дома. Профессора задержали за хулиганство.
Когда Обама услышал об этом, он вспомнил все случаи, когда его самого заставляли предъявлять паспорт по пути в университетскую библиотеку или когда за ним следили охранники в магазинах, где он выбирал рождественские подарки. Даже самые цивилизованные круги в обществе не избавились полностью от наследства расовых конфликтов в американской истории.
Его официальные комментарии были осторожными. «Со стороны полиции было глупо задерживать человека, который уже у себя дома», — отметил он. Но, с другой стороны, он также знал, что профессор Гейтс был «достаточно дерзким и самодовольным», чтобы легко можно было представить, как его язвительные поучения доводят «до кипения тестостерон в жилах даже самого сдержанного полицейского». Так Обама написал в автобиографии.
Мягкое замечание Обамы отпугнуло значительную часть белых избирателей и вызвало сильнейшее падение его рейтинга за все восемь лет президентства. «А хуже всего, что большую часть утраченной поддержки мне так и не удалось полностью вернуть», — пишет он.
Первый черный президент не мог открыто говорить о расизме, не рискуя потерять белых избирателей.
Политолог из Университета Пенсильвании, который изучил все речи президента и комментарии к ним, утверждает, что Обама в первые два года в Белом доме меньше говорил о проблемах расизма, чем любой другой американский президент-демократ с 1961 года.
Его осторожность разочаровала афроамериканских активистов. Когда в начале 2016 года Обама пригласил представителей Black Lives Matter в Белый дом, они отказались, потому что не хотели, чтобы их использовали для пиара американского государства — института, против которого они протестовали.
Обама оскорбился. «Нельзя отказываться от встречи только потому, что это ставит под угрозу ваши высочайшие идеалы», — сказал он тогда.
И вот сейчас мы задали ему вопрос.
Dagens Nyheter: Вы писали мемуары под шум летних протестов под лозунгом Black Lives Matter. Повлияли ли эти демонстрации на ваше представление о собственном президентском сроке?
Барак Обама: Признаю, работы еще очень много, но я горжусь тем, что нам удалось достичь в области уголовного права: мы снизили количество заключенных в федеральных тюрьмах, добились, чтобы изоляторы больше не использовались для молодежи, восстановили отдел гражданского права в министерстве юстиции и создали особые подразделения полиции. Наша система уголовного права до сих пор работает неправильно — многие наши достижения в последние годы подвергались нападкам. Поэтому я горд тем, что столько молодых людей вышли этим летом на улицы.
В день инаугурации Трампа новое правительство написало на сайте Белого дома: «Наша работа не в том, чтобы облегчать жизнь бунтарям». Трамп подстрекал полицейских вести себя на улицах жестче. В конце мая Джордж Флойд погиб, после того как полицейский почти девять минут зажимал коленом его шею.
Обама и сейчас далек от активизма. Он уже бывший президент и может искренне выражать свое мнение. Но даже сейчас он не соглашается с некоторыми требованиями движения Black Lives Matter. Призыв перестать финансировать полицию он считает контрпродуктивным.
«Как только вы произносите это, вы теряете огромную аудиторию, а значит, гораздо менее вероятно, что вы действительно добьетесь изменений», — сказал он на днях в интервью.
Но в своем письме Dagens Nyheter он защищает некоторые разновидности гражданского неповиновения как метод достижения целей.
«Нужно повышать сознательность общества, обнажать несправедливость и бросать вызов власти — нет ничего важнее такого рода гражданского неповиновения. Факт в том, что в нашей истории часто это был единственный способ заставить политическую систему прислушаться к маргинальным группам».
Он подчеркивает, что с тех пор как Black Lives Matter отвергли его приглашение, она повзрослел и созрел.
«Чтобы добиться изменений, движениям приходится трансформироваться и приспосабливаться к законодательству и практической политике, а в демократических государствах это происходит лишь тогда, когда мы выбираем в правительство человека, реагирующего на наши требования, особенно когда дело касается полиции на местном уровне. Поэтому меня очень обнадеживает, что многие сторонники Black Lives Matter отказываются делать выбор между протестами и политикой. Они занимаются и тем, и другим. Благодаря их работе мы сможем уменьшить пропасть между Америкой в ее нынешнем виде и страной, которой она может стать».
«Когда мы все-таки встретились, этот несчастный человечек выглядел очень потрепанным, его бледно-голубые глаза были налиты кровью от усталости, а светлые волосы были всклокочены и слиплись от пота, словно он только что с ринга».
Вот какое описание датского премьер-министра можно найти в книге бывшего президента США, если ее автор — Барак Обама, стремящийся полностью отказаться от официоза и рассказывать о политике во всей ее трагикомичности. На конференции ООН по климату в Копенгагене в 2009 году принимающий ее у себя в стране Ларс Лёкке Расмуссен (Lars Løkke Rasmussen) был совершенно измучен попытками достичь глобального консенсуса. Барак Обама прибегнул к неоднозначным методам, чтобы добиться временного соглашения, по которому такие быстро развивающиеся державы, как Китай и Индия, взяли бы на себя долю ответственности в борьбе за климат. Он вломился на встречу, куда его не приглашали.
«Шеф, это было, черт возьми, по-гангстерски», — сказал ему один из сотрудников уже в самолете. Но Барак Обама сидел, погруженный в мысли о климатическом кризисе и о том, что мировые лидеры вылили всего лишь ведро воды на бушующий пожар.
Через десять лет шведская активистка Грета Тунберг прямо их спросит: как вы смеете?
Что хотел бы ответить ей Барак Обама?
«Вы знаете, еще в начале моего президентского срока, даже учитывая, что наша экономика была в свободном падении, я сделал борьбу против климатических изменений одним из наших главных приоритетов. И я горжусь тем, как много нам удалось достичь», — говорит он.
В качестве примера он приводит инвестиции в развитие энергетического сектора и более суровые правила потребления ископаемого топлива.
«Также я по-прежнему считаю, что Парижское соглашение было очень важным моментом. Ведь мы по большому счету убедили весь остальной мир признать, что изменения климата — это проблема, и заставили людей помогать ее решить».
Его преемник Дональд Трамп вывел США из Парижского соглашения. Теперь президентом стал Джо Байден, и сверхдержава вернется. Действительно ли это все, что требуется? Конечно, нет, отвечает Барак Обама. Он говорит, что нам нужно все — от масштабных инвестиций в развитие экологически чистых способов добычи энергии и экологичного транспорта до исследований и разработки новых технологий, которые позволят создать новые рабочие места и уменьшить зависимость от угля.
Кого-то, возможно, расстраивает, что новые правила и законы принимаются так медленно, а переговоры по новым международным договорам идут так вяло, в то время как климатическая угроза настолько острая.
«Но именно поэтому мне и внушают надежду активистская деятельность и справедливый гнев таких молодых людей, как Грета, с которой я имел честь пообщаться в прошлом году. Потому что они требуют действовать, а это необходимо. И я знаю, что представители ее поколения все вместе не просто изменят мир. Они его спасут», — утверждает Барак Обама.
Есть пара молодых женщин из поколения Греты Тунберг, которые ему особенно близки — это дочери Малия (22 года) и Саша (19).
Когда часы били 18:30, наступало священное время — время семейного ужина в резиденции.
«Знаете, я очень не хотел, чтобы карьера помешала мне уделять время детям, — рассказывает Барак Обама Dagens Nyheter. — Поэтому, как я уже писал в книге, я всегда старался ужинать с Мишель и дочками в полседьмого вечера, даже если потом приходилось снова вернуться к работе».
Белый дом как раз позволил Бараку Обаме (или вынудил его) больше участвовать в жизни семьи. Быт со всеми его хлопотами всегда казался ему ужасно скучным.
«Сколько я знаю Барака, — пишет Мишель Обама в мемуарах „Становление. Моя история", которые вышли в 2018 году, — ему никогда не нравилось ходить за покупками, готовить еду или заниматься работой по дому».
Когда у пары родилась первая дочь, он был сенатором штата Иллинойс и на всю рабочую неделю уезжал в сенат в Спрингфилде в трех часах езды к юго-западу от Чикаго.
«Жертвы, которые мне пришлось принести, несравнимы с тем, на что пришлось пойти Мишель, чтобы соотнести требования карьеры с желанием заниматься семьей, — признает Барак Обама. — Я по-прежнему часто думаю, что, пока я работал в сенате штата, бремя воспитания детей несправедливо и непропорционально легло на Мишель. Я уже тогда знал, что это неправильно».
В Белом доме он виделся с семьей каждый день. Порядок поддерживали помощники. И все равно даже в президентском дворце супругам не удалось полностью избавиться от традиционного распределения ролей в браке.
Мишель Обаме с самого начала не советовали вмешиваться в работу левого крыла Белого дома (там располагаются Овальный кабинет президента США и офисы высокопоставленных американских чиновников — прим. перев.). Не повторяй моих ошибок, сказала Хиллари Клинтон, которая сама потерпела неудачу, пытаясь реформировать систему здравоохранения страны, будучи первой леди США.
Один-единственный раз Барак Обама попросил жену прийти в Овальный кабинет. Это было после стрельбы в начальной школе «Сэнди Хук» в декабре 2012 года, когда погибли 20 первоклассников и шесть учителей. Президент был вне себя.
«Я была нужна мужу, — с ноткой удивления написала Мишель Обама в мемуарах. — За восемь лет это оказался единственный день, когда он попросил меня прийти в рабочее время».
Хотя Белый дом и сблизил супругов физически — они ведь жили в одном здании — эмоционально они отдалились.
Они по-разному реагировали на тяготы, связанные с президентской должностью. Он стоически выдерживал стресс, в то время как она порой очень страдала от одиночества. Он сидел и читал до часу-двух ночи под тихое бормотание спортивного канала. А когда, наконец, заползал под одеяло, то задавался вопросом, удастся ли им когда-нибудь снова сблизиться.
Он рассказывает в мемуарах, как «лежал рядом с Мишель в темноте и размышлял о тех днях, когда их отношения были гораздо проще, когда она чаще улыбалась, а их любовь не так отягощали тревоги, и сердце разрывалось от мысли, что это время, возможно, больше никогда не вернется».
Уже после он подумал, что жена реагировала на происходящее более по-человечески, а его кажущееся спокойствие и заверения, что все образуется, были всего лишь способом защититься. «Возможно, из-за этого она чувствовала себя еще более одинокой», — добавляет он в книге.
Она понимает, что в Белом доме все вертится вокруг одного человека. Что они с дочерями — лишь группа поддержки, которые могут пользоваться привилегиями только потому, что их счастье связано со счастьем президента. Они обязаны хорошо себя чувствовать, чтобы он мог ясно мыслить.
Мишель начало казаться, что она — своего рода прислуга.
«Иногда создавалось ощущение, что нас отбросило в прошлое, во времена, когда хозяйство вертелось только вокруг потребностей мужчины. А я хотела, чтобы мои дочери считали нормальным совсем другое», — пишет она в «Становлении».
Спросим Барака Обаму.
Dagens Nyheter: Насколько возможно одновременно быть лидером мирового значения и современным мужчиной в XXI веке?
Он отвечает с долей «отцовского феминизма».
Барак Обама: Как я писал в эссе несколько лет назад, надо признать, что когда становишься отцом двух дочерей, то начинаешь лучше понимать, как гендерные стереотипы влияют на наше общество. Чувствуешь это невероятное давление, которое испытывают девочки. От них требуют выглядеть и вести себя определенным образом. И ты осознаешь, что это совершенно необходимо менять. Поэтому я горячо поддерживаю политические предложения о доступных службах помощи по уходу за детьми и о декретных отпусках в США.
В штабе Обамы в Белом доме были женщины: постоянный представитель США при ООН Саманта Пауэр (Samantha Power), советник по вопросам национальной безопасности Сьюзен Райс (Susan Rice), старший советник Валери Джаретт (Valerie Jarrett). Но в Овальном кабинете Обаму в основном окружали мужчины, если не сказать грубее — мужики. Когда один из сотрудников забил тревогу, Обаме пришлось признать, что он создал такую рабочую атмосферу, в которой его приближенные кричали и ругались во время политических дискуссий и постоянно перебивали коллег-женщин на полуслове. Ему пришлось разбираться с собственной мужской гордыней.
В то же время «Земля обетованная» может показаться произведением человека, довольно сильно приверженного маскулинным моделям. Это проявилось, например, в том, как он описывает бывшего французского президента Николя Саркози, которого он называет «задиристым петухом», использующего специальные стельки, чтобы компенсировать свой «скромный рост».
Собственную маскулинность Обама тщательно контролирует. В юности на Гавайях он был бездельником, самодовольным мечтателем: пил, покуривал, таскался за женщинами. В университетские годы он составил себе «программу саморазвития», от которой так никогда полностью и не отказался: списки дел, пробежки, тунец из банки.
Его мужская угловатость — постоянная тема шуток Мишель и дочерей. Папа Обама не может и пальца ноги окунуть в бассейн, чтобы тут же не начать наматывать по нему километры туда-сюда.
«У них особый стиль в браке, она постоянно подшучивает над его амбициями», — рассказал Dagens Nyheter Дэвид Ремник (David Remnick), главный редактор издания The New Yorker и автор биографии «Мост: жизнь и карьера Барака Обамы» (The bridge. The life and rise of Barack Obama).
По его мнению, несмотря на все сложности, у супругов очень близкие отношения.
«Браки тоже могут быть в разном стиле! Она всегда давала ему ощущение корней, принадлежности к определенному месту, к семье. Обама, который рос без отца и постоянно искал способа заякориться и вписаться в контекст, нашел это в Чикаго, а потом — в Мишель Обаме».
После Белого дома мужская самооценка Барака Обамы сильно пострадала. Миллионы американцев, в первую очередь белых, предпочли Дональда Трампа. Как он сказал изданию The Atlantic, Обама понял, что они, возможно, устали от «бесконечных жалоб на патриархат». Но его все равно удивило, что столько американцев сделали ставку на его противоположность — мужчину «жалующегося, лгущего и не желающего брать на себя никакой ответственности».
То, что этой осенью в числе сторонников Трампа было столько чернокожих, Обама объясняет влиянием хип-хопа. «Послушайте рэп, там все про дорогую мишуру, женщин и деньги. Во многих рэперских видеоклипах успех меряют ровно так же, как Дональд Трамп», — сказал он в The Atlantic.
Dagens Nyheter Обама рассказывает, что «на многие вопросы у него ответа нет». «Поэтому я буду следить за молодыми женщинами по всему миру, которые возглавили движение, стремящееся привести планету к будущему, где равенство безотносительно гендера будет не абстрактной целью, но осязаемой реальностью в жизни людей».
Можно ли ждать прогрессивной повестки дня? Барак Обама предпочитает ответить на вопросы Dagens Nyheter о расизме, климатических изменениях и равенстве, но исключает вопросы о Дональде Трампе, Джо Байдене и Камале Харрис (справедливости ради, он за последний месяц на такие вопросы уже не раз отвечал).
«Земля обетованная» — исключительное чтение для тех, кто любит поразмыслить о резких изменениях в высших политических кругах США.
Книга критикует Республиканскую партию. Большое значение придается тому, кого Джон Маккейн (John McCain) в 2008 году назначил кандидатом в вице-президенты: вместе с губернатором Аляски Сарой Пэйлин (Sarah Palin) на свет будто вышли «темные силы» — «ксенофобия, антиинтеллектуализм и в первую очередь отвращение к черным и цветным». После выборов республиканцы в Конгрессе делали все, чтобы не дать администрации Обамы проводить свою линию. Обама ощущал себя окруженным со всех сторон под тщательным надзором сторожей, а СМИ вроде Fox News, чья главная бизнес-модель строится на запугивании, лишь выборочно цитировали его слова.
На промежуточных выборах в Конгресс в 2010 году демократы сильно сдали позиции. На следующий день Барак Обама проснулся с чувствами усталости, боли, злости и стыда.
Была ли это действительно его вина? Сразу после проигрыша его стали обвинять в том, что он задал слишком высокий темп и упустил из вида экономику, реформируя систему здравоохранения. Сегодня же его, напротив, ругают за то, что он слишком уж все контролировал и чересчур охотно шел на компромиссы.
«Это человек, наблюдающий за собой в момент самонаблюдения», — подытоживает писательница Шимаманда Нгози Адичи (Chimamanda Ngozi Adichie) в рецензии на «Землю обетованную» в The New York Times. По ее словам, в своем скептицизме бывший президент напоминает своего рода пуританина, который с энтузиазмом рассматривает все под всеми возможными углами, но не способен быть идеологом.
Возможно, именно многочисленные обещания перемен стали причиной разочарования. В «Земле обетованной» Обама признает, что ему сошла с рук «неплохая уловка» в ходе кампании 2008 года, когда он пообещал избирателям-центристам больше сотрудничать со второй партией, поддерживая при этом энтузиазм левого крыла. Он никогда не позволил бы вульгарно выражаться, как Трамп с его «вашингтонским болотом», но он заполучил власть, создав себе образ аутсайдера, выступившего против истеблишмента.
И это было достойно упоминания осенью 2020 года: победа на выборах бывшего вице-президента Джо Байдена стала не только реваншем администрации Обамы, но и чем-то совершенно иным. Сейчас США будет управлять как раз инсайдер, у которого почти 50-летний опыт работы с Вашингтоном и немного меньше самоконтроля.
«Если меня считали спокойным, собранным и очень аккуратным в формулировках, то Джо Байден был теплым, раскованным человеком, который охотно делился всем, что приходит в голову», — констатирует Барак Обама.
Его восьмилетнее сотрудничество с Джо Байденом со временем обрастало все большим количеством мифов — это была настоящая мужская дружба, которая резко контрастировала с враждебной атмосферой, царящей в администрации Трампа. И новые мемуары никак не портят эту картину. Байден описан как вежливый и искренний человек, который любит произносить скучноватые речи, но зато у него большое сердце.
Увлекательнее всего читать о конфликтах Байдена со штабом Пентагона. «Может, я проработал здесь слишком долго, но если я что-то и умею распознавать, так это когда эти генералы пытаются загнать нового президента в угол», — сказал он Бараку Обаме после обсуждения ситуации с Афганистаном. В отношении Египта во время «арабской весны» он призывал к осторожности. Он считал, что со стороны США будет «глупо» вторгаться в Ливию. Он скептически отнесся к идее официального налета на дом в Абботтабаде, где, как подозревали, мог прятаться Усама бен Ладен.
Но когда операцию, несмотря ни на что, все-таки провели, и глава террористов был мертв, Джо Байден обнял Обаму и сказал: «Поздравляю, шеф».
Дональд Трамп хотел не только выйти из войн, но и прекратить большую часть международного сотрудничества. Джо Байден пообещал вернуть США уважение в мире.
Какой урок он мог вынести из работы администрации Обамы? Dagens Nyheter задала Бараку Обаме вопрос о роли США в мире.
«Я бы сказал, что мои восемь лет у власти укрепили две идеи. Первая: США — самая могущественная страна в мире. Вторая: даже такая влиятельная страна, как наша, не может добиваться всего самостоятельно. Неважно, хотите ли вы добиться перемен внутри страны или на глобальной арене, приходится создавать коалиции, вкладываться в отношения и искать способы сотрудничества», — так начал свой ответ Барак Обама.
В качестве примеров Обама упоминает борьбу с лихорадкой Эбола и дипломатические усилия с целью остановить ядерную программу Ирана.
«США возглавляли их, да, но каждый шаг на этом пути мы делали в тесном сотрудничестве с другими странами. Потому что мы знали, что если сможем связать их интересы с нашими, то достигнем гораздо большего, чем смогли бы добиться одни».
Бывший президент отрицает, что у глобализации есть и плохие стороны, а быстрое распространение вируса — только одна из них. Несмотря на большой прогресс и множество возможностей, наше общество исполнено тревоги и страха.
Мы стоим перед выбором, утверждает он: «Мы можем вернуться к крайне раздробленному миру, в конечном итоге полному конфликтов вдоль изначальных границ наций, племен, рас и религий. Или мы можем найти лучшую модель для сотрудничества. Именно это нам и нужно сделать».