Если вы пишете или говорите по-английски, мир вас услышит. Если вы пишите или говорите на тамильском или на португальском, вам будет труднее добиться внимания. Новый метод картографирования движущихся по миру потоков информации позволяет выяснить, какие языки помогут вашим идеям распространиться как можно шире. Любопытный факт: испанский в этом смысле полезнее китайского.
«Мое исследование началось с разговора о непереведенной книге», — рассказывает сотрудник Microsoft Шахар Ронен (Shahar Ronen), чья магистерская диссертация в Массачусетском технологическом институте легла в основу метода. Ронен — выходец из Израиля, и владеет английским и ивритом.
Однажды он рассказал своему куратору в MIT Сезару Идальго (César Hidalgo), кстати, тоже двуязычному — он владеет испанским и английским, о книге на иврите, перевода который на английский еще не было. «Я смог навести некий мост между культурами, потому что знаю два языка», — объясняет Ронен. После этого он задумался о карте, по которой можно было бы понять, как многоязычные люди по всему миру обмениваются информацией и идеями.
В итоге Ронен и его соавторы из MIT, Гарварда, Северо-Восточного университета и Университета Экс-Марсель, проанализировав Твиттер, книжные переводы и «Википедию», описали три глобальных сети. Сеть книжных переводов показывает, сколько книг переведено на другие языки. Скажем, книга, вышедшая на иврите и переведенная на английский и немецкий, будет представлена на схеме в виде стрелочек от узла иврита к английскому и немецкому. Эта сеть основана на данных о 2,2 миллионах переводов печатных книг, вышедших на более чем 1 тысяче языков. Как и во всех прочих сетях, толщина стрелок демонстрирует количество связей между узлами. Для сети «твитов» исследователи проанализировали 550 миллионов сообщений на 73 языках от 17 миллионов пользователей. Эта сеть предполагает, что узлы соединяются, если пользователь пишет на двух языках — скажем, на хинди и английском. Для сети «Википедии» была проанализирована тщательно вычищенная от «ботов» выборка редакторов, работающих над статьями на нескольких (максимум на пяти) языках.
Во всех трех сетях английский выглядит главным узлом и обладает наибольшим числом связей, сообщают исследователи на сайте Proceedings of the National Academy of Sciences. Однако сети также демонстрируют наличие ряда «промежуточных центров» — таких как французский, немецкий и русский — выполняющих те же задачи в несколько меньшем масштабе.
Напротив, некоторые языки с большим количеством носителей — например, китайский, хинди или арабский — выглядят относительно обособленными. Это означает, что высказывания на этих языках реже становятся известными иноязычной публике. В то же время нидерландский язык, на котором говорят не более 27 миллионов человек, непропорционально значим в качестве промежуточного узла по сравнению с тем же арабским, который служит первым или вторым языком для целых 530 миллионов человек. Дело в том, что голландцы знают много языков и очень активно пользуются интернетом.
Иногда сети сообщают нам и без того широко известные факты. Например, не новость, что, если вы хотите, чтобы вас услышали, вам следует воспользоваться английским. Однако они также показывают, что носители самых разных языков иногда оказываются косвенно связанными через узловые языки — крупные и мелкие. Скажем, в Твиттере идея, высказанная по-филлипински, теоретически может достигнуть корееязычных пользователей через малайский, а наиболее вероятный путь от турецкого к малаяльскому (языку, на котором в Индии говорят 35 миллионов человек) лежит через английский. Подробности о сетях можно узнать на сайте исследования.
Авторы подчеркивают, что изучаемые ими пользователи — это элита, грамотная и пользующаяся интернетом, в отличие от большей части людей на Земле. Соответственно, всех носителей языка эти люди представлять не могут. Однако «элиты глобальных языков обладают непропорциональным объемом власти и ответственности. Именно они подспудно влияют на то, как видят друг друга разные культуры, даже если не ставят перед собой такой цели специально», объясняет Идальго. Когда разгорелся конфликт на Украине, люди по всему миру узнавали о нем из статей, изначально написанных по-английски и затем переведенных на другие языки. Следовательно, по мнению Идальго, «любая скрытая предвзятость англоязычной прессы, любой ее уклон окрашивает собой информацию о конфликте, которую получают носители других языков».
Эти сети также показывают, что следует делать государствам и языковым сообществам, чтобы увеличить свое международное значение. «Если я хочу, чтобы мой национальный язык начал играть более важную роль, я должен вкладывать средства в переводы и поощрять людей писать в Твиттере на национальном языке, — говорит Ронен. — С другой стороны, если я хочу, чтобы наши идеи как можно шире распространялись, нам понадобится второй язык, хорошо связанный с другими языками».
Для выходцев из неанглоязычных народов выбор английского в качестве второго или третьего выглядит вполне очевидным. А вот англоговорящим, судя по всему, имеет смысл предпочесть испанский китайскому — по крайней мере если они хотят распространять свои идеи в письменном виде.
Проблема определения сравнительного статуса языков «очень сложна, и ее трудно рассматривать с опорой на точные данные», утверждает Марк Дэвис (Mark Davis), президент и сооснователь базирующейся в калифорнийском Маунтин-Вью компании Unicode Consortium, которая специализируется на кодировке символов для компьютеров и мобильных устройств. «Данный подход к этой задаче выглядит и интересным, и перспективным».
Межкультурное взаимодействие происходит и при устном общении, добавляет Уильям Риверс (William Rivers), исполнительный директор Объединенного национального комитета о языках и Национального совета по языкам и международным исследованиям, базирующихся в Гаррет-Парке, штат Мэриленд. Точные данные по общению, скажем, на базарах Марракеша, где люди говорят друг с другом на арабском, хассании (марокканском диалекте арабского), французском, шильхском и некоторых других языках, получить невозможно, хотя они были бы крайне важны в этом контексте, считает он. Кроме того, по его словам, «по мере того, как интернет становится доступнее для все большего количества людей по всему миру, пользователи начинают общаться в сети на своих языках». В дальнейшем они учатся устанавливать связь с другими языками и распространять свои идеи.