Одной из главных политических новостей в России в начале этого года стали самые масштабные за последние годы протесты, спровоцированные арестом оппозиционера Алексея Навального и выпущенным им фильмом-расследованием о дворце, построенном для Владимира Путина его друзьями. События в российских городах нашли отклик и в Украине — хотя многие комментаторы акцентировали внимание на том, что Навальный в своё время поддержал оккупацию Крыма, а начинал свою политическую карьеру и вовсе как сторонник «Русского мира» — из чего делался вывод, что замена реального Путина на гипотетического Навального не должна заботить украинцев, поскольку имперская суть России от этого не изменится.
На мой взгляд, это ошибочная позиция. Прежде всего потому, что у Навального нет шансов стать новым российским лидером — многие его качества отпугивают даже тех, кто недоволен нынешним режимом, да и Путин, как показали события последних двух недель, отдавать власть не собирается. Как человек, написавший недавно книгу о непреодолимости имперских комплексов России, я и не надеюсь на то, что восточный сосед Украины когда-то станет относиться к ней как к суверенной стране, имеющей такое же право на выбор своего пути как, например, Франция или Бразилия. Однако все это не должно заслонять собой весьма важное обстоятельство, заслуживающее всяческого внимания.
Режим Путина не вызывает пока у большинства россиян категорического неприятия, однако раздражение экономической стагнацией, всепроникающей коррупцией и засильем чиновничества и силовиков растет. По мере его усиления люди делают все меньше различий между отдельными чертами режима: если в середине 2010-х захват Крыма в глазах многих компенсировал экономические трудности и антинародный характер многих действий властей, сейчас это осталось в прошлом. Если в будущем (весьма отдаленном, на мой взгляд), оппозиция сметет путинскую власть, под ударом окажется все наследие нынешнего президента, а не отдельные его элементы (последнее было бы возможно в случае цивилизованной смены власти в результате выборов, чего пока не предвидится). Поэтому не думаю, что отношение к России как к единому целому сейчас оптимально.
Сегодня у украинских журналистов в общении с российскими экспертами и оппозиционерами, живущими как в самой России, так и за рубежом, всегда поднимается вопрос об отношении того или иного персонажа к проблеме Крыма и перспективам его возвращения Украине. Как правило, ответы россиян оставляют украинских коллег неудовлетворенными.
Но тут повторю еще раз: когда в России или СССР происходила смена властных группировок, она порождала полную ревизию политического курса: это можно видеть на примерах прихода к власти Хрущёва или Горбачёва. Никто из этих лидеров или их соратников не стал бы выражать нелояльность системе даже за месяц до своего воцарения в Кремле. Сама логика политической борьбы, однако, вызывала впоследствии пересмотр курса как элемент необходимой для собственной легитимации дискредитации предшествующего лидера (ов). Такой же будет и логика постпутинского транзита, если только он не станет управляться сторонниками нынешнего президента и осуществляться с целью сохранения у власти клики его приспешников.
На мой взгляд, оценивая ситуацию в России, украинским экспертам не стоит слишком детально анализировать взгляды и высказывания тех, кто имеет смелость выступать против Путина. Слом нынешнего режима в Москве, безусловно, выгоден украинскому народу, так как за периодом застоя и закручивания гаек неизбежно наступает время открытости миру и политической либерализации, отторгающих все наследие прежних элит. Оно может оказаться недолгим, какой, например, была перестройка — но такое развитие событий откроет окно возможностей для пересмотра отношений России и Украины, которое в прочих случаях останется плотно законопаченным.