На падение рождаемости, от которого страдает западное христианство, накладывается такое явление, как раскол западных обществ в угоду общинам. Сегодня во Франции разные общины (во Франции общинами называются религиозно-этнические группы — например, арабы-мусульмане, восточноевропейские иудеи и т.д. — прим. ред.) — разные этнические и религиозные группы в нашей стране относятся друг к другу с безразличием. Но уже завтра они могут проявить взаимную враждебность.
Завершившийся 8 марта визит Папы Римского в Ирак стал настоящим лучом света в темном царстве. Это было возвращение в Месопотамию частицы того света, который принести апостолы Фома и Фаддей в I веке, то есть за шесть столетий до вторжения на эту землю ислама вместе со всадниками с Аравийского полуострова. «Не сдавайтесь, не теряйте надежду!» — обратился Франциск к жителям Бахдиды, последнего оплота христианства в регионе, который был обескровлен так называемым Исламским государством* (террористическая организация, запрещена в России — прим. ред.) в 2014-2016 годах: от 50 000 жителей осталось всего 25 000. «Вы не одиноки. Вы — близкие люди для всех верующих всей церкви», — напомнил Папа верующим, которые уцелели в хаосе, наступившем в регионе после американского вторжения в Ирак в 2003 году. До этого вмешательства, начатого по указанию якобы читавшего каждый вечер Библию президента Буша-младшего, в Ираке было 1,5 миллиона христиан. Сейчас их осталось менее 150 000.
Папа Франциск не обошел стороной трагический упадок христианских общин на Востоке. Он назвал бегство молодых христиан «невосполнимым ущербом» не только для их тысячелетних общин, но и для оставленных ими позади обществ. Правительство премьера Казыми (умеренный шиит) решило в честь визита папы сделать 6 марта «Днем терпимого отношения друг к другу разных религиозных общин», что можно считать символом движения страны в правильном направлении.
Другим важным шагом папы стала встреча с аятоллой Систани, самым уважаемым деятелем среди шиитов. В отличие от суннизма, который запретил «иджтихад» (свободное толкование религии) еще в XI веке, шиизм допускает разные интерпретации лежащих в основе ислама священных текстов. Таким образом, в шиизме все еще существует дискуссионность, а следовательно, и открытость другим верованиям. Поэтому диалог христианства и ислама проще проводить с шиизмом, чем суннизмом, на некоторых представителей которого оказывает влияние салафизм (движение в суннитском исламе, проповедующее возвращение к шариату времен пророка Мухаммеда). К сожалению, этот диалог христианства с шиизмом до сих по-настоящему так и не был начат.
Упадок восточного христианства представляется трагедией, поскольку происходит в том самом месте, где когда-то зародилось мировое христианство. Впрочем, материальные трудности христиан Ближнего Востока — это дерево, за которым скрывается целый лес общего упадка христианских ценностей по всему миру. В эпоху подъема тоталитаризма в ХХ веке папа Пий XI напомнил о них в энциклике Divini Redemptoris против безбожного коммунизма и Mit brennender Sorge против языческого нацизма (они вышли с интервалом в два дня в марте 1937 года). После окончания Второй мировой войны казалось, что эти ценности (равенство всех людей перед Богом, любовь к ближнему, прощение, этика свободы и ответственности) окончательно победили на Западе. Они стали вдохновением для Всеобщей декларации прав человека 1948 года, и именно вокруг них христианские демократии строили новую единую Европу. Именно в христианскую Европу как раз в момент нового упадка в ней христианства по инерции решили влиться страны Восточной Европы после освобождения от советизма.
Кажущаяся политическая победа христианских ценностей в Восточной Европе сопровождалась их упадком в Западной Европе. Христианские постулаты преодоления себя и самопожертвования постепенно уступили место культу сиюминутного удовольствия, который пришел из культуры 1968 года и распространялся обществом потребления. В результате западный гуманизм перестал рассматривать человека как нечто духовное и стал воспринимать его исключительно как экономический конструкт. Евросоюз видит в своем гражданине лишь «человека экономического», забывая, что человек в первую очередь — существо культурное. По инициативе христианского президента (Жака Ширака) мы отказались от упоминания такой исторической реалии, как христианские корни Европы в преамбуле проекта европейского конституции. И это при том, что Францию назвал «старшей дочерью церкви» еще генерал де Голль. Христианство показало миру, что больше не понимает, где находится, и что оно окончательно сбилось с пути.
Резкий рост потребления в христианском мире отнюдь не способствовал процветанию в нем христианства. Упала вера христиан в себя, и оказалась размыта социальная гармония в странах, много веков называвших себя христианскими. Европа переживает медленное демографическое самоубийство. На что европейцам их богатства, если они больше не заводят детей? На падение рождаемости, от которого страдает западное христианство, накладывается деконструкция обществ в угоду религиозным общинам: сегодня они относятся друг к другу с безразличием, но завтра могут проявить враждебность. Поэтому будем реалистами: христианские надежды не вернутся на Восток, пока западное христианство вновь не нащупает собственные корни здесь.
*террористическая организация, запрещена в России