Дать определение санкциям и отнести их к какой-то категории в наши дни весьма непросто. Они занимают огромное, подернутое дымкой дипломатическое нейтральное пространство между суровыми, но по сути бессодержательными выражениями обеспокоенности (или серьезной обеспокоенности, если вы хотите произвести впечатление) и отправкой канонерок. Когда надо произвести впечатление на Владимира Путина, это трудно вдвойне, потому что он без каких-либо угрызений совести причиняет Западу эту самую обеспокоенность — да и крепких канонерок у него немало.
Речь идет о последних американских санкциях, являющихся смесью косметических и содержательных мер. Но больше всего в них политических сигналов и предостережений. Президент Байден убеждает воинственное крыло своей партии, что он суров с Россией, а Путина предупреждает, что мог пойти намного дальше. Одна из проблем администрации состоит в том, что она пытается сформулировать ответную реакцию на то, что сейчас модно называть «враждебной деятельностью».
Введены санкции против ряда малоизвестных радикальных СМИ, которые близки или находятся под управлением российских разведслужб, обвиненных во вмешательстве в выборы 2020 года. Решено выдворить 10 российских дипломатов, которых посчитали шпионами. Принято немало карательных мер против Евгения Пригожина — в прошлом осужденного преступника, который превратился в магната из сферы общественного питания и подозревается в руководстве «фабрикой троллей», выплевывающей по заказу свои ядовитые посты в социальные сети. Каким-то образом Пригожин совмещает общепит с частной военной компанией «Вагнер», которая сегодня так активно действует в Африке.
После недавних получивших широкую огласку инцидентов санкциям подверглись различные российские IT-компании, обвиняемые в предоставлении Кремлю хакеров с особыми возможностями и технологиями.
Дабы напомнить всем, что США не признают и не приемлют аннексию Крыма, санкции были введены против ряда местных руководителей и компаний, причастных к строительству крупного моста, соединившего полуостров с Россией.
И, наконец, самое интересное. Министерство финансов запретило американским финансовым организациям покупать на первичном рынке российские облигации федерального займа (ОФЗ).
С одной стороны, эти санкции можно пренебрежительно назвать символическими (хотя символизм важен в политике в целом и в дипломатии в частности). Люди типа Леонида Михайлюка, возглавляющего крымское отделение грозной Федеральной службы безопасности, вряд ли планировали в ближайшее время смотаться в шоппинг-тур за антиквариатом в Новую Англию. А исследовательский технополис «ЭРА», созданный под эгидой Министерства обороны РФ, вряд ли когда-нибудь рассчитывал на высокие котировки, если бы ему вдруг взбрело в голову запустить свои акции в продажу на нью-йоркской бирже.
Тем не менее, детализация санкций сама по себе является сигналом. Как и предыдущие американские документы, где названы не только имена и названия, но и адреса различных тайных ведомств и организаций, эти меры являются предупреждением Кремлю о том, что американская разведка подробно знает, кто и что делает в России, — и по чьему приказу.
Что касается более общих финансовых санкций, то они сформулированы очень тщательно и трезво. Это далеко не те «ядерные варианты», на которых настаивали некоторые ястребы, требовавшие отключить Россию от системы межбанковских платежей SWIFT или полностью запретить американским инвесторам покупать российские долговые обязательства.
Такие меры вызвали бы мощный финансовый хаос, и Кремль посчитал бы их объявлением экономической войны. Есть надежда, что новые санкции выверены таким образом, чтобы нанести российской экономике достаточный вред и привлечь внимание Кремля. Но они не должны заходить за точку невозврата. Кроме того, у Вашингтона остается возможность для ужесточения санкций, особенно если Москва углубится на территорию Украины.
В то же время Байден предложил Путину провести встречу в верхах. Это важно для российского президента, опять же, как символ, как знак того, что Россия остается великой державой. И даже если Байден считает Путина «убийцей», он неизбежно должен будет сесть с ним за стол переговоров.
Это была уступка со стороны Байдена. Тем не менее, Кремль загнан в угол. Если он примет приглашение, значит, русские по сути дела проглотили санкции. И тут не помогут встречные выдворения западных дипломатов и аналогичные ответные меры со стороны Москвы. Но и второй вариант имеет свои недостатки: если русские воспользуются санкциями как поводом для отказа от встречи, это будет выглядеть как мелочность и склочность. А те, кто говорит, что никаких сделок с Кремлем быть не может, укрепят свои позиции.
На первый взгляд, санкции есть за что критиковать. Но если приглядеться пристальнее, то они выглядят как хорошо сбалансированная смесь из кровавого мяса (для "ястребов" в США) и тонких предупреждений (для Москвы). Это говорит о том, что администрация Байдена будет проводить стратегию сдерживания Россия, противопоставляя кремлевскому авантюризму дипломатию и заставляя Москву платить за такие авантюры все более высокую цену. С учетом того, что в рядах партии Байдена есть люди, отличающиеся злобной антироссийской истерией, такой ответ обнадеживает: он сильный, но не нахрапистый.