Придворные королевы запрещали «цветным иммигрантам или иностранцам» занимать канцелярские должности в королевском дворце, во всяком случае, до конца 1960-х годов. Об этом стало известно из недавно обнаруженных документов, которые вновь спровоцируют дебаты о британской королевской семье и расе.
Эти документы также проливают свет на то, как Букингемский дворец согласовывал спорные положения, которые остаются в силе и по сей день, об освобождении королевы и членов королевской семьи от соблюдения законов, предотвращающих дискриминацию по признаку расовой и половой принадлежности.
Документы были обнаружены в Национальном архиве в рамках продолжающегося расследования, проводимого изданием «Гардиан» (The Guardian) по поводу использования королевской семьей тайной парламентской процедуры, известной как «согласие королевы», для негласного влияния на содержание британских законов.
Согласно этим документам, в 1968 году главный финансовый менеджер королевы сообщил государственным служащим, что «на самом деле не принято назначать цветных иммигрантов или иностранцев» на канцелярские должности в королевском дворце, хотя им было разрешено работать в качестве домашней прислуги.
Неизвестно, когда эта практика закончилась. Букингемский дворец отказался отвечать на вопросы о запрете и о том, когда он был отменен. Во дворце утверждают, что в его документах указано, что в 1990-е годы людей из числа представителей этнических меньшинств на такие должности принимали.
Представитель дворца добавил, что до этого десятилетия записи о расовом происхождении сотрудников не велись.
Случаи освобождения от соблюдения закона
В 1960-х годах министры правительства пытались ввести законы, запрещающие отказывать человеку в приеме на работу по признаку его расы или этнической принадлежности.
На протяжении четырех с лишним десятилетий королева лично была освобождена от соблюдения этих законов о равенстве. Из-за этого женщины или представители этнических меньшинств, работавших в ее дворце, не могли подавать жалобы в суды, если считали, что подвергаются дискриминации.
В своем заявлении Букингемский дворец не отрицал, что королева была освобождена от соблюдения законов, добавив, что у него есть отдельная процедура рассмотрения жалоб, связанных с дискриминацией. На вопрос о том, в чем заключается эта процедура, представитель королевского дворца не ответил.
Официальные документы показывают, как правительственные чиновники в 1970-х годах согласовывали с советниками Елизаветы Виндзор формулировки законов.
Документы, скорее всего, вновь привлекут внимание к историческому и современному отношению королевской семьи к расовым вопросам.
Большая часть истории королевской семьи неразрывно связана с Британской империей, которая поработила народы многих стран мира. К тому же, некоторых членов королевской семьи подвергают критике за их расистские высказывания.
В марте герцогиня Сассекская, первая представительница смешанной расы в королевской семье, заявила, что когда она жила при дворе, ее посещали мысли о самоубийстве. Она также заявила, что что один из членов королевской семьи выразил беспокойство по поводу цвета кожи ее будущего ребенка.
После этого обвинения ее шурин, принц Уильям, заявил, что представители королевской семьи «совсем не» расисты.
«Согласие королевы»
Некоторые из документов, обнаруженных журналистами «Гардиан», касаются использования согласия королевы, тайной парламентской процедуры, с помощью которой монарх дает парламенту разрешение оспаривать законы, затрагивающие ее и ее личные интересы.
Как говорят в Букингемском дворце, эта процедура является простой формальностью, несмотря на убедительные доказательства того, что королева неоднократно использовала свою власть, чтобы тайно воздействовать на министров с тем, чтобы они вносили поправки в законы, которые ей не нравятся.
Недавно обнаруженные документы показывают, как процедура согласия королевы использовалась для оказания тайного влияния на подготовку проекта закона о межрасовых отношениях.
В 1968 году тогдашний министр внутренних дел Джеймс Каллаган (James Callaghan) и государственные служащие Министерства внутренних дел, по-видимому, считали, что они не должны запрашивать согласие королевы на обсуждение в парламенте законопроекта о расовых отношениях до тех пор, пока ее советники не убедятся, что он не может быть применен против нее в судах.
В то время Каллаган хотел расширить британские законы о расовой дискриминации, которые запрещали дискриминацию только в общественных местах, чтобы они также запрещали проявления расизма в сфере занятости или услуг, таких как продажа или предоставление в аренду жилья.
Одним из ключевых предложений законопроекта было создание Совета по расовым отношениям, который выступал бы в качестве омбудсмена по жалобам на дискриминацию и мог бы возбуждать судебные разбирательства против отдельных лиц или компаний, которые проявляют расизм.
«Не принято назначать цветных иммигрантов»
В феврале 1968 года государственный служащий Министерства внутренних дел Т. Г. Вейлер (TG Weiler) подвел итоги обсуждений с лордом Трайоном (Lord Tryon), хранителем личного кошелька (ассигнований на содержание королевы), который отвечал за управление финансами королевы, и других придворных.
Трайон, писал он, сообщил им, что Букингемский дворец готов согласиться с предложенным законопроектом, но только в том случае, если он будет предполагать такие же исключения, как исключения в отношении дипломатической службы, которая может отклонить кандидатов на должность, проживших в Великобритании менее пяти лет.
По словам Вейлера, Трайон считал, что персонал во дворце или резиденции делится в зависимости от трех видов занимаемых должностей: «а) руководящие должности, на которые берут не посредством размещения объявлений о найме или какой-либо открытой системой назначения и которые, по-видимому, будут приняты как выходящие за рамки законопроекта; б) канцелярские и другие офисные должности, на которые в принципе не принято назначать цветных иммигрантов или иностранцев; и в) обычные должности домашней прислуги, на которые без ограничений рассматриваются цветные кандидаты, но которые в любом случае будут заняты путем применения общих положений об исключении в отношении домашней прислуги».
«Их особенно беспокоило, — писал Вейлер, — то, что, если предлагаемое законопроект будет применяться королевской семьи, это впервые даст юридическую возможность критиковать королевскую семью. Многие люди уже делают это, но это должно быть принято и одобрено. Причем это происходит не в соответствии с положением закона, а на другом основании».
К марту Букингемский дворец одобрил законопроект. Чиновник Министерства внутренних дел отметил, что придворные «согласились с тем, что теперь во исполнение закона министр кабинета может просить согласия королевы на предоставление ее интересов в распоряжение парламента».
Большое значение имеют формулировки в документах, поскольку они предполагают, что Каллаган и чиновники Министерства внутренних дел считали невозможным получить согласие королевы на обсуждение в парламенте закона о расовом равенстве, если королева не будет уверена в том, что ее освободят от его соблюдения.
В результате этого освобождения от необходимости соблюдения закона Совет по расовым отношениям, которому было поручено расследовать случаи проявления расовой дискриминации, будет направлять любые жалобы от персонала королевы не в суды, а министру внутренних дел.
В 1970-х годах правительство приняло три закона о борьбе с расовой и сексуальной дискриминацией на рабочем месте. Заявители, как правило, имели право обращаться со своими исками непосредственно в суды.
Но персоналу, работавшему в королевском дворце, было, как правило, запрещено это делать, хотя этот запрет был сформулирован довольно расплывчато, наверное, чтобы общественность не поняла, что персонал королевской семьи был исключен из этого процесса.
Один государственный служащий отметил, что освобождение от выполнения, предусмотренное в Законе о дискриминации по признаку пола 1975 года, было «приемлемым для дворца, главным образом потому, что он прямо не обозначал лица, нанятые Ее Величеством в качестве частного лица в виде особого исключения», но все же исключалось из сферы его действия.
В 1990 году журналист Эндрю Мортон (Andrew Morton) написал в газете «Санди таймс» (Sunday Times), что «исполнительные эшелоны королевской службы во дворце и среди чиновников — никогда не украшали лица чернокожих» и «даже среди канцелярских работников и обслуги есть лишь несколько представителей этнических меньшинств».
В следующем году историк королевской семьи Филип Холл (Philip Hall) опубликовал книгу «Королевская судьба» (Royal Fortune), в которой привел слова источника из числа приближенных к королеве, подтверждающие, что среди самых высокопоставленных чинов дворца небелых придворных не было.
В 1997 году представитель королевского дворца признался изданию «Индепендент» (The Independent), что во дворце не проводят официально рекомендованную политику мониторинга численности персонала для обеспечения равных возможностей.
Представитель Букингемского дворца сказал: «Королевская семья и суверен соблюдают положения Закона о равенстве в принципе и на практике. Это отражается в политике, процедурах и практике королевского двора в области этнокультурного разнообразия, интеграции и достоинства на рабочем месте.
Все жалобы, которые могут быть поданы в соответствии с законом, проходят официальную процедуру, которая обеспечивает средства для рассмотрения и удовлетворения любой жалобы». На вопрос, подчиняется ли монаршая особа требованиям этого закона, представитель дворца не ответил.