Будучи славянами, простые россияне относятся к нам доброжелательно, симпатизируют нам. Проклятие их государства и их самих — это власть, которая всегда выступала против человека, не гнушалась обращаться к террору и преступлениям против человечества. Можно только вообразить, как хорошо мы могли бы взаимодействовать с жителями России, если бы не она. Точно также можно представить, как выглядела бы эта страна, если бы ее граждане могли реализовывать свой креативный потенциал и талант в цивилизованных условиях.
Многих поляков можно, несомненно, назвать русофилами. Наши народы связывает культурная близость, мы прекрасно понимаем русскую душу, трагизм которой нас глубоко трогает. Нам близки романтизм, нерациональность, эмоциональность, чувствительность, благожелательное отношение к другому человеку, стремление быть ближе к природе.
Российский гений
На протяжении многих поколений поляки погружались в культуру, которая потрясает своим величием. Познал ли кто-нибудь русскую душу глубже Федора Достоевского? Описал ли кто-нибудь провинцию лучше Николая Гоголя? Запечатлел ли кто-нибудь трагедию греха ярче, чем Лев Толстой в «Воскресении»?
Кто не восхищался стихами Марины Цветаевой, рассказами Исаака Бабеля, романом «Доктор Живаго»? Кто не слушал, раскрасневшись от чувств, миниатюры Мусоргского, произведения Римского-Корсакова и оперы Прокофьева, не смотрел балеты Чайковского, не восхищался концертами для фортепиано Рахманинова, симфониями Шостаковича? Кто не искал записей с исполнением творений великих мастеров Мстиславом Ростроповичем, Владимиром Ашкенази, Святославом Рихтером? Кого не поражала гениальность Скрябина и современные интерпретации его произведений авторства Аркадия Володося или Евгения Кисина?
Кто не чувствовал себя песчинкой на фоне грандиозного Зимнего дворца в Санкт-Петербурге, Петропавловского собора, дворцовых ансамблей в Царском селе или Петергофе? Кто не приходил в восторг от канонической живописи Андрея Рублева или абстрактных работ Кандинского?
Невеждой можно назвать того, кто не знаком с монументальными фильмами Андрея Тарковского, не восторгается современным кинематографическим творчеством Андрея Звягинцева, Андрея Кончаловского или Александра Сокурова. Можно ли представить себе мир без открытий Дмитрия Менделеева или Александра Попова?
На российских кладбищах покоится множество гениев, а также как безымянных, так и имеющих имя и фамилию жертв террора (царского, коммунистического, советского), восстаний, мятежей, репрессий, ссылок, политических убийств. Мы бы не узнали об этом ужасном наследии, если бы не тексты Александра Солженицына или Варлама Шаламова.
Террор власти
Преступления власти и советского аппарата террора прекрасно описали в своих монументальных произведениях военный корреспондент Василий Гроссман и Анатолий Рыбаков — автор трилогии «Дети Арбата». Первый описывает бездушность и беспощадность коммунистической военной махины, а второй препарирует режим попиравшего все возможные нормы Сталина, который совершал самые страшные преступления под влиянием мании величия и страха лишиться власти.
Именно Сталин несет личную ответственность за поражение в Варшавской битве 1920 года. Он по ничтожным поводам отдавал приказы об убийстве своих родственников, ближайших соратников и друзей. Именно он несет ответственность за то, что в период Большого террора 1,5 миллиона граждан, в том числе членов партии, стали жертвами чисток, а массовые коммунистические преступления затронули в целом 20 миллионов человек. Это невообразимая цифра, показывающая масштаб террора, которое авторитарное государство развернуло в отношении собственного народа, причем упор всегда делался на интеллектуальных элитах и людях, выделявшихся на общем фоне.
Сталин не щадил никого. В 1937 году он расправился с семьей своей первой жены Екатерины Семеновны Сванидзе. Ее сестра умерла в тюрьме, брата арестовали и расстреляли, невестку отправили в лагерь, а сына посадили. Вторая свояченица Сталина тоже была арестована, ее муж — расстрелян в 1938 году, брат скончался при невыясненных обстоятельствах. Погиб также сын Сталина от первого брака Яков.
Ничто не уберегло и ближайших сталинских соратников. Палача Генриха Ягоду расстреляли в марте 1938 года, его заместителей Якова Агранова и Григория Прокофьева — годом ранее, а Бориса Бермана и Михаила Фриновского — годом позже. Всех руководителей Управления госбезопасности НКВД ликвидировал в 1937 году. За два года расстреляли или приговорили к вечной каторге преимущественно на основании сфабрикованных обвинений в подготовке переворота 20 тысяч чекистов.
О терроре, с которым столкнулись простые люди, написано много томов. Василий Гроссман в романе «Жизнь и судьба» описывает Сталинградскую битву как мясорубку, перемалывающую людей. Судьбы большевиков зависели от воли случая, настроения того или иного чиновника, решения командующего. Для человека не было особой разницы, куда он попадет: в концлагерь, лагерь для военнопленных, в ГУЛАГ или на фронт. На войне, в тюрьме и на свободе — всюду были страдания и голод. Естественная человеческая доброта сталкивалась с ненавистью государственного аппарата. «Если вы государству не нужны, оно вас иссушит, затаскает со всеми
вашими идеями, планами и сочинениями», — писал Гроссман.
Не время для перезагрузки
Можно только вообразить, как хорошо мы могли бы взаимодействовать с россиянами, если бы не их власть. Демократическая Россия могла бы превратиться в кузницу креативности, обеспечить благосостояние гораздо большему количеству людей, чем сейчас. Сегодня шансы преуспеть имеют только люди, близкие к власти.
Гарри Каспаров, в прошлом шахматный гроссмейстер, а сейчас — живущий в США правозащитник с либеральными взглядами, писал в книге «Зима близко или почему мы должны остановить Владимира Путина»: «Нынешний кризис имеет две причины. Первая связана с тем, что Россия так быстро перешла от празднования конца коммунизма к избранию президентом офицера ФСБ, а потом к нападению на своих соседей. А второй с тем, как свободный мир из-за равнодушия, непонимания и неверной реализации благих намерений помог этому произойти».
Так что не стоит питать иллюзий: в отношениях с россиянами ничего не изменится, пока в Кремле не сменится власть. Именно поэтому попытки наладить отношения с теми политиками, которые сейчас находятся на руководящих постах в Москве, вызывают оторопь. А о такой перезагрузке мечтают либералы из Вашингтона, Берлина или Парижа. Западный мир все громче (впрочем, он делает это не первое десятилетие) говорит, что сиюминутная экономическая выгода позволяет закрыть глаза на нарушение прав человека и попрание Кремлем политико-правового порядка на мировой арене.
Поразительно, что стремление к перезагрузке заметно, скорее, в западных странах, чем в самой Москве. Россия придерживается стратегии постоянной конфронтации и управления конфликтами, благодаря которой она добивается своих целей: ослабляет Запад и его союзников, постепенно втягивая их в собственную игру. Это не так давно подтвердил пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков, заявивший: «Условий для перезагрузки пока нет».
Запад демонстрирует в отношении России постыдную наивность, а становясь зависимым от востока в энергетике, он начинает зависеть от него и в политической сфере. Договариваясь с Путиным, он вновь бросает в его объятья Восточно-Центральную Европу, а игнорируя «Инициативу трех морей», упускает шансы на то, чтобы склонить эту страну свернуть на путь демократизации.
Мы видим здесь расхождение интересов между «верхами» и «низами»: политики стремятся получить прибыльные синекуры, а мы, рядовые граждане, хотели бы общаться с российским гением, но без посредничества политиков.