В мае 1945 года по Европе прокатилась волна ликования по поводу окончания войны. Фоном эйфории служили руины, скорбь и чувство опустошенности. Парадоксальное ощущение радости во время траура описывают сотни свидетелей тех событий. Чешская писательница, узница концлагеря Аушвиц Хеда Марголиус Ковали (Heda Margolius Kovály) писала: «Война закончилась так, как заканчивается путь по тоннелю. Издалека впереди был виден свет, он становился все ярче, а скорчившимся в темноте существам он казался тем более ослепительным, чем дольше продолжалось путешествие к нему. Когда поезд наконец выехал на солнце, перед взором открылась лишь бесплодная земля, покрытая камнями, мусором и сорной травой».
За шесть военных лет в мире погибло 75 миллионов человек: 49 миллионов гражданских и 26 миллионов военных. С кошмаром, который принесла агрессия Гитлера, столкнулись прежде всего мирные жители, и именно их больше всего в советских, польских, югославских, греческих, французских или венгерских списках жертв войны. Восточная Европа потеряла в десять раз больше людей, чем Западная. В Польше был убит каждый шестой житель. В СССР погибли как минимум 16 миллионов гражданских и 8,6 миллионов военных.
Война покалечила судьбы многих семей вне зависимости от их национальности и страны происхождения. Однако особняком среди европейских жертв стоят евреи. Операция по их планомерному уничтожению унесла жизни 6 миллионов человек. Их убивали целыми семьями от представителей старшего поколения до младенцев. Большинство жертв Холокоста жили в Восточной Европе, половина — в Польше.
Когда после войны комиссии союзников начали оценивать ущерб, он оказался ужасающим. Сложно точно оценить, сколько евреев пережило войну, а появляющиеся в исторических трудах цифры по конкретным государствам расходятся на десятки тысяч. Совершенно очевидно, однако, то, что во всех странах (за исключением Болгарии) уцелеть удалось лишь малой части довоенной еврейской общины. Выжили примерно 55 тысяч из 357 тысяч чехословацких евреев, примерно 250 тысяч из 825 тысяч венгерских, около 20 тысяч из 80 тысяч югославских. В Румынии при «Железной гвардии» и генерале Ионе Антонеску (Ion Antonescu) погибли примерно 380 тысяч евреев (остались в живых 350 тысяч).
Политика в отношении выживших
После войны страны Восточно-Центральной Европы оказались под властью СССР. Процесс подчинения ему шел везде по-разному, в разное время и с разной интенсивностью, однако, можно выделить общие тенденции, которые его отличали. Политика коммунистических стран в отношении выжившего еврейского населения тоже имела общие черты. Оно стало объектом международной заботы. Изначально государства Восточной Европы предоставили еврейским организациям широкую свободу и автономию. В Польше, Румынии, Венгрии, Болгарии, Югославии и Чехословакии они имели самый пестрый состав (от сионистов до коммунистов). Также было позволено работать религиозным, культурным, образовательным и профсоюзным организациям.
Законно существовавшие сионистские партии в Будапеште, Бухаресте, Праге или Софии открыто призывали бороться за создание еврейского государства в находившейся под мандатом Великобритании Палестине и право на свободную эмиграцию. Выезд на Ближний Восток ограничивала британская Белая книга от 1939 года, поэтому многие эмигранты пытались попасть туда нелегально. До 1948 года примерно 250 тысяч переживших Холокост евреев застряли в лагерях для перемещенных лиц в оккупационных зонах Германии и Австрии. Это был один из этапов великого переселения. Идея переезда в Палестину становилась все более популярной. Некоторые, однако, решили отправиться не на Ближний Восток, а в Америку, Канаду или страны Западной Европы.
Цель: эмиграция
В британских отчетах за 1945 год говорится, что уехать хотели 70% евреев в Венгрии (из них 40% в Палестину) и почти половина евреев в Болгарии. В июле 1945 года в Румынии разрешение на выезд запросили 150 тысяч человек. Процесс нелегальной эмиграции с польских земель начался при посредничестве деятелей сионистского движения уже в 1944 году. К 1948 году уехало почти 50% выживших (140 тысяч). Британские аналитики считают, что эмигрантские настроения стали реакцией на пропагандистскую кампанию сионистов.
Желание уехать возникало, однако, не только под воздействием лозунга о строительстве еврейского государства. Дело было, как рассказывают выжившие, во множестве факторов от личных до более универсальных. Важную роль играло психическое состояние. Жизнь после травмы Холокоста наполняли страх, апатия, опасения за собственное будущее. Ничто уже не могло быть таким, как прежде. «Многие не понимали, что у нас, выживших, опустошена душа, что мы стали одной большой незаживающей раной. Внешнее было лишь камуфляжем, защитной броней, позволявшей нам жить среди нормальных людей», — вспоминает уроженка чешского города Колин Хана Гринфельдова (Hana Greenfieldová).
К выезду подталкивали естественное желание бежать от мест, связанных с травмами прошлого, а также надежда отыскать за границей родственников. Свою роль играли новый политический и экономический порядок, в том числе национализация промышленности и торговли. Традиционные занятия еврейского населения, связанные с торговлей и мелким производством, не вписывались в рамки социалистической экономики. Добавим, что пережившие Холокост были в большинстве своем лишены средств к существованию, а их имущество конфисковали ранее на основании законов Третьего рейха.
Ситуацию осложняла послевоенная нищета. В Румынии экономические факторы, в том числе голод 1946-1947 годов, были одной из основных причин эмиграции. Так же обстояло дело в Болгарии. Когда в декабре 1944 года возглавлявший Еврейское агентство Давид Бен-Гурион посетил Софию, его ужаснул вид босых и полуголых еврейских детей, которые жили со своими родными в холодных пустых домах.
Насилие
Многочисленные источники и воспоминания тех лет указывают на то, что универсальными факторами, усиливавшими эмиграционные настроения, были страх и послевоенное насилие. Отношения между значительной частью жителей Восточной Европы и выжившими евреями были, как пишут свидетели, напряженными. Следует ли назвать такое слово эвфемизмом? Нет, это скорее обобщение разнообразных явлений, начиная от классического антисемитизма до связанного с алчностью и бедностью насилия, оправданием которому служило получившее распространение после войны алиби: убежденность в существовании коммунистического заговора евреев. Такая атмосфера способствовала погромам и проявлениям «простого бытового антисемитизма», о котором российский писатель Василий Гроссман писал, что он бескровен, но порождает недоверие, зависть и обвинения.
Мир, появившийся после военного пожара, находился в руинах как в материальном, так и в моральном плане. Несмотря на все различия в культуре и истории, подоплека послевоенного антисемитизма в Восточной Европе была схожей: распад связей в обществе и разрушение социальных норм в период войны высвободили (или усилили) коллективное насилие на почве предубеждений. Антисемитские клише получили новый фундамент. С одной стороны, евреи возвращались за своим имуществом, отнятым у них во время войны, с другой — считалось, что они обладали привилегированным статусом, отбирали у других рабочие места, получали политические посты и привлекательные должности. В Венгрии, Румынии и Словакии присутствовал также страх, что выжившие будут мстить коллаборационистам.
Презрительное отрицательное отношение к евреям было настолько заметным явлением в Польше, Чехословакии или Венгрии, что оно осталось в коллективной памяти переживших Холокост. В свидетельствах, написанных на разных языках и касающихся разных мест на карте Восточной Европы, звучат похожие зловещие истории о возвращении евреев в родные края. В источниках, которые исследователи обнаружили на пространстве от Киева до Праги, появляется вопрос удивленных соседей: «Ты что, жив?» или страшная фраза о «незаконченной работе Гитлера».
На фоне напряженной атмосферы дело доходило до открытого физического насилия. В 1945-1946 годах антисемитские выступления и погромы произошли, в частности, в Кракове, Кельцах, Киеве, словацких Жилине, Комарно и Топольчанах, венгерских Озде, Мишкольце и Кунмадараше. Активное участие в погромах принимали местные жители, а также те, кто был должен следить за порядком: милиционеры и военные. Это не было чудовищным представлением, разыгранным от начала до конца по сценарию иностранных (советских) спецслужб. Взрыв случался от одной искры.
В Киеве беспорядки вспыхнули 7 сентября 1945 года во время похорон двух красноармейцев, которых застрелил старший лейтенант Розенштейн, служивший в НКВД. Ранее семью одного из солдат выселили из киевской квартиры после возвращения ее хозяев-евреев. Во время похорон собравшаяся в центре города толпа выкрикивала антисемитские лозунги. В результате беспорядков, как сообщают разные источники, пострадали примерно сто евреев, 36 с тяжелыми ранениями попали в больницу.
В погроме в словацких Топольчанах 24 сентября 1945 года принимали участие три сотни жителей городка, в том числе 20 военных. Катализатором послужили слухи о том, что врач-еврей прививает христианских детей отравленными вакцинами. Также ходили разговоры о том, что евреи не работают и ведут подозрительные дела, а при этом им благоволят власти. В ходе беспорядков были разрушены еврейские дома и магазины, пострадали 48 евреев. Эти события легли в основу нашумевшего документального фильма режиссера Душана Гудеца (Dušan Hudec) «Возлюби ближнего своего» (2014 год).
Международные стереотипы
Детонатором везде служили сходные факторы: опасения, что придется возвращать евреям принадлежавшее им имущество, слухи, в которых звучали отголоски легенд о ритуальных убийствах, убежденность в том, что евреи с приходом новой власти получили привилегированное положение.
В большей или меньшей степени распространение во всем регионе получила идея о существовании коммунистического заговора евреев, которая появилась из-за присутствия в составе политических органов и в руководстве разного рода организацией людей с еврейскими корнями. В некоторых официальных ведомствах, в особенности на руководящих должностях, они действительно были заметны. Например, в Румынии в партийных структурах или в службе безопасности доля евреев не превышала 10%, но уже на высших должностях она достигала 60%. Между тем многие евреи-коммунисты начинали свой путь в коммунистическом движении еще до войны, руководствуясь левыми убеждениями, а некоторые считали, что только при власти левых сил евреи получат гарантии безопасности.
В дискуссиях на тему легенды о коммунистическом заговоре евреев появляется вопрос, сколько «еврейского» было на самом деле в коммунистах, имевших еврейские корни. Иными словами, насколько они идентифицировали себя со своим происхождением, какую роль это играло в их деятельности. В Польше в этом контексте упоминают чаще всего Якуба Бермана (Jakub Berman) и Хилари Минц (Hilary Minc). Если взглянуть на исторические труды, писавшиеся в соседних странах, выяснится, что поиском «настоящих фамилий» коммунистов увлекаются не только представители наших правых.
В Венгрии еврейское происхождение имели все самые важные коммунистические фигуры во главе с Матьяшем Ракоши (Mátyás Rákosi). Повлияло ли это на политику Венгерской коммунистической партии? В 1946 году незадолго до погрома в Мишкольце сам Ракоши обращался к антисемитской риторике, критикуя в своих выступлениях спекулянтов, действующих на черном рынке. Один из основных лидеров Коммунистической партии Югославии Моша Пияде заявил делегату из Палестины, который ссылался на его происхождение, прося упростить связанные с эмиграцией формальности: «Фашисты пытали меня не как еврея, а как коммуниста».
Однако в обычной жизни таких нюансов никто не замечал. Миф о коммунистическом заговоре евреев стал проклятием всех выживших и вскоре в соответствии с указаниями Москвы был использован в политической игре. В начале 1950-х годов в Чехословакии, Венгрии и Румынии прошли громкие судебные процессы высокопоставленных членов партии, которых обвиняли в сионизме и космополитизме. Генерального секретаря ЦК Коммунистической партии Чехословакии Рудольфа Сланского (Rudolf Slánský) приговорили к смертной казни, министр иностранных дел Румынии Анна Паукер (Ana Pauker) попала в тюрьму. Казавшийся всемогущим лидер компартии Матьяш Ракоши в 1953 году услышал от Лаврентия Берии, что в Венгрии было много королей-иностранцев, но короля-еврея никто терпеть не станет. Тремя годами позднее политик лишился власти. У сторонников идеи о коммунистическом заговоре евреев эти эпизоды истории теряются во мраке других теорий заговора. Они предпочитают также не думать о том, что большинство уцелевших во время Холокоста евреев, которые жили в Восточной Европе, покинули свои родные края, а те, кто остался, столкнулся с волной преследований.