Англосаксонский антикитайский союз
Пятнадцатого сентября лидеры США, Великобритании и Австралии Джо Байден, Борис Джонсон и Скотт Моррисон объявили о заключении трехстороннего соглашения по безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Речь идет о военно-политическом блоке, направленном на противодействие Китаю. Хотя Поднебесная прямо не упоминается в соглашении, всем прекрасно понятно, от кого англосаксонские государства намерены защитить регион.
Практическое содержание договоренностей предусматривает значительное усиление в ближайшие полтора года обороноспособности Австралии. Она должна стать седьмой страной мира, которая получит подводные лодки с ядерными реакторами. Ради этого австралийцы даже отказались от контракта с Францией на строительство двенадцати подводных лодок, что вызвало острую дипломатическую реакцию Парижа. Кроме этого, стороны намерены усилить сотрудничество в области искусственного интеллекта для противодействия киберугрозам, более тесно координировать региональную политику и реакцию на вызовы, а также повысить уровень интеграции вооруженных сил и оборонной промышленности трех союзников.
Китай осудил это соглашение как «крайне безответственное». Представитель министерства иностранных дел Китая Чжао Лицзянь отметил, что оно «серьезно подрывает региональный мир и стабильность и усиливает гонку вооружений». А посольство Китая в Вашингтоне предъявило странам-участницам пакта «менталитет времен холодной войны» и «идеологические предрассудки».
На усиление напряжения в Тихоокеанском регионе отреагировали в ООН. Генеральный секретарь ООН Антонио Гуттереш заявил, что обострение отношений между США и Китаем опасно для мира и может привести к новой «холодной войне», которая, по его мнению, будет значительно опаснее первой.
Однако в США, Великобритании и Австралии предпочитают не реагировать на упреки со стороны Пекина и третьих сторон. В последнее время Китай зашел слишком далеко в наращивании военного потенциала. В 2021 году Пекин потратит на армию двести девять миллиардов долларов. Но есть основания считать эту цифру заниженной. Провокационные действия КНР в Южно-Китайском и Восточно-Китайском морях, а также вокруг Тайваня все больше беспокоят соседей. Программа Китая по наращиванию мощи военно-морских сил сопоставима с программами времен Второй мировой войны и мало вписывается в мирную эпоху. Кроме того, Пекин недавно решил наказать Австралию экономически, прекратив с ней немало торговых контактов. Причина — присоединение Канберры к требованиям мирового сообщества расследовать истинные причины появления коронавируса в Китае.
Рост военной мощи и глобальных претензий Китая не вызывает сомнений. Однако они стали возможны благодаря непродуманной политике стран Запада, которая очень поспособствовала наращиванию экономической мощи КНР. Однако Запад не впервые укрепляет потенциального врага собственными усилиями.
Индустриализация СССР
Большевики никогда не скрывали своей ненависти к коллективному капиталистическому Западу. В первые годы после октябрьского переворота у Ленина планировали раздуть «мировой пожар революции на крови» и организовать поход в Европу. Ослабленные Первой мировой войной и социально-экономической разрухой, государства континента казались легкой добычей. В 1919 году Сталин писал, что «большевизм с российского продукта превращается в международную силу, которая расшатывает основы мирового империализма». Будущий диктатор называл Запад «очагом тьмы и рабства, которое стоит уничтожить». Разгром на Висле в августе 1920 года на некоторое время остудил пыл российских коммунистов к захвату ненавистного Запада. Впрочем, мечты о мировой революции никуда не исчезли. Но у Страны Советов было серьезное препятствие для их воплощения в жизнь — значительное технологическое и индустриальное отставание от капиталистического мира, который они так хотели захватить.
В конце 1920-х годов СССР, в военном плане, вовсе не являлся мощным государством. Между развитым промышленным Западом и отсталой аграрной страной большевиков лежала огромная пропасть. Однако именно благодаря «заклятым капиталистическим врагам» СССР сумел превратиться в мощного индустриального монстра, возвести сотни крупных заводов, освоить новые технологии. А после этого поставить свои агрессивные геополитические амбиции на серьезную промышленную и военную основу.
Фирма американского архитектора Альберта Кана — выдающегося инженера промышленного проектирования, построила в СССР более пятисот крупных промышленных объектов. Первый завод Кана в СССР — Сталинградский тракторный — проектировался и строился в Америке. Потом его разобрали и вместе с оборудованием перевезли в Советский Союз. Горьковский автомобильный завод был точной копией автозавода Генри Форда. За время работы в СССР американцы заработали двести пятьдесят миллиардов долларов в современных ценах.
Американский гидростроитель Хью Купер стал главным консультантом строительства ДнепроГЭСа. Гидротурбины для гиганта закупили у компаний General Electric и Newport News Shipbuilding.
Магнитогорский металлургический комбинат спроектирован американской фирмой Arthur G. McKee and Co. Доменная печь для металлургических комбинатов периода индустриализации в СССР была разработана чикагской компанией Freyn Engineering Co. Американец Фред Кох заложил фундамент развития нефтехимии, построив пятнадцать заводов по крекингу тяжелой нефти.
К делу выращивания советского монстра приложили усилия работники немецкой электрической компании Siemens и самолетостроительного концерна Junkers. В 1920-х годах именно компания Siemens проектировала Московский метрополитен. В начале 1930-х она поставляла турбины и оборудование для ДнепроГЭС. Советский режим также использовал иностранных специалистов для обучения собственных инженерных кадров, которых было подготовлено около триста тысяч. В итоге перед Второй мировой войной СССР вышел на второе место в мире по объему промышленного производства. Было освоено или украдено немало передовых на то время технологий. А перед началом войны Красная армия по количеству танков и самолетов превышала немецкий вермахт.
Пробуждение китайского дракона
В 1970-х годах Китай чем-то напоминал СССР 1920-х годов. Большая страна с отсталой промышленностью и господством аграрного сектора. Но через пятьдесят лет Китай вышел на второе место в мире по экономической мощи и имеет все шансы обогнать США. А еще есть веские основания полагать, что Китай займет место СССР, которое тот занимал до своего развала, и тогда значительная часть двадцать первого века будет определяться как глобальное противостояние Пекина и Вашингтона. «Холодная война» снова может стать реальностью.
Когда в 1970-х годах американцы налаживали отношения с Китаем, они рассматривали его как инструмент в борьбе с СССР. После смерти Мао Цзэдуна и реформ Дэн Сяопина в бедную аграрную державу хлынул поток иностранных инвестиций. Западные компании привлекала дешевая рабочая сила и низкие затраты на производство. Китай в девяностые годы проводил политику «технологии в обмен на рынок». Западные компании поспешили воспользоваться этим и массово начали переносить свое производство, а затем и научно-исследовательские центры в Поднебесную.
Присоединение Гонконга в 1997-м году и вступление Китая в 2001-м году во Всемирную торговую организацию значительно ускорили процесс наращивания его экономической мощи. Благодаря потоку капитала с Запада ВВП КНР быстро рос. А присоединение к ВТО и льготные тарифы позволили Поднебесной завоевать рынки других стран мира своими дешевыми товарами. Китай превратился в «мастерскую мира» и крупнейшего экспортера на планете.
Запад долгое время не видел никакой угрозы в пробуждении китайского дракона. Все как бы вписывалось в концепцию идеальной глобализации, где производство переносится в бывшие страны третьего мира. А Запад специализируется на сфере услуг и информационных технологиях. Но концентрация мирового производства в Китае дала совсем иной эффект, усилив зависимость остального мира от Пекина.
Расчеты Запада по способности держать китайского дракона под контролем провалились. Китай стал не только фабрикой мира. Он активно заимствовал или даже воровал передовые западные технологии. К примеру, в 1980-е годы правительство Китая заключило соглашение о доступе к рынку технологий с американской электротехнической компанией Westinghouse, а затем распределило приобретенные технологии среди машиностроительных компаний государственного сектора. В течение 1990-х годов эти компании начали производить геотермальные турбины средних размеров, а государство помогло им приобрести технологии производства гидротурбин других транснациональных гигантов типа Siemens. Уровень конкуренции между компаниями и потребность страны в новых электростанциях были такими значительными, что к началу 2000-х Китай создал крупнейшие в мире производственные мощности по выпуску силового оборудования. Западные компании приложили усилия к созданию в КНР современной фармацевтической индустрии, сектора IT и других высоких технологий. Именно западные компании добровольно предоставляли китайцам доступ к технологическим разработкам и интеллектуальной собственности, создавая совместные предприятия. Китай вовсе не чурался воровать западные разработки и на их основе запускал собственное производство. Промышленный шпионаж, кибератаки или банальная кража технологических новинок стали типичным стилем КНР. А бывший помощник президента США по нацбезопасности Джон Болтон в 2019 году даже заявил, что китайцы украли у Америки технологию производства истребителей пятого поколения F-35.
Сегодня уже очевидно, что Запад просчитался в своих прогнозах по Китаю. Бешеным потоком инвестиций и чрезмерной открытостью в отношении новейших технологических разработок для Поднебесной он сам взрастил промышленного монстра. Экономическое и технологическое могущество Китая рано или поздно должны были трансформироваться в политическое доминирование и претензии на роль мирового господства. Что и происходит сейчас.
Глобальные перспективы Украины
Перспективы новой холодной войны заставляют определяться со своим местом в мире. Формально украинские власти декларируют свою приверженность Западу. Но мы не интегрированы в его структуры безопасности, такие как НАТО. На восточных границах у нас агрессивная и опасная Россия. А внутри страны царит коррупция и олигархат — точно не западные ценности.
В то же время Украина имеет тесные экономические связи с КНР. С 2019 года Китай является крупнейшим торговым партнером Украины. Экспорт Украины в Китай в 2020-м году составил почти 7,1 миллиард долларов (14,5% от общего объема экспорта), а импорт — 8,3 миллиарда долларов (15,3% от общего объема). Это соблазняет некоторых представителей политической элиты заигрывать с Китаем, надеясь получить из этого материальную выгоду.
В конце июня Украина отозвала свою подпись под заявлением свыше сорока стран по ситуации с правами человека в китайской провинции Синьцзян. Знающие люди говорят, что перед этим Китай шантажировал Украину блокированием поставок вакцины от коронавируса. В июле лидеры «Слуги народа» Давид Арахамия и Александр Корниенко выражали свое восхищение «достижениями КНР под руководством Коммунистической партии, которые являются примером для всего мира». Арахамия договорился до того, что начал восхвалять гений лидера Поднебесной Си Цзиньпина в эфире китайского телевидения.
Наверное, украинские власти надеются на китайские инвестиции и участие в развитии украинской инфраструктуры. Ей комфортно разговаривать с КНР, потому что Пекин никогда не выдвигает требований о необходимости борьбы с коррупцией. Но опыт других стран показывает, что китайские инвестиции — это инвестиции для китайских предприятий и компаний. Вместо украинских предприятий нашу инфраструктуру и аэропорты будут строить китайцы. А мы будем оставаться в статусе сырьевого придатка.
Самое главное то, что Китай никогда публично не позволял себе осудить агрессию России против Украины. А в основном воздерживался или делал вид, что ничего такого не происходит. Если Запад хотя бы на словах отстаивает принципы и ценности, вводит санкции против агрессора (пусть и не самые болезненные), продает или передает нам современное оружие, то Китай охотно сотрудничает с Россией, поддерживает ее в Совете Безопасности ООН. А Компартия Китая ментально достаточно близка к «Единой России». Поэтому у Украины не остается другой альтернативы, кроме курса на Запад.