Al Araby Al Jadeed (Великобритания): Иран и российские попытки использовать переговоры в Вене

После 11 месяцев переговоров в Вене участники были в шаге от договоренности по поводу возвращения к Совместному всеобъемлющему плану действий (соглашение 2015 г.) и отмены санкций, введенных Соединенными Штатами. Как известно, они вышли из соглашения в 2018 году с последующим решением Ирана развивать свою ядерную программу дальше. Однако переговоры были сорваны в последнюю минуту в связи с попытками Москвы использовать ядерную сделку в противостоянии с Западом на Украине. В частности, она потребовала письменных гарантий, что ее экономическая торговля с Ираном будет освобождена от американских санкций. Как следствие, комиссар ЕС по внешней политике Жозеп Боррель заявил о необходимости приостановить переговоры в Вене из-за влияния "внешних факторов". Таким образом, сегодня дипломатам приходится иметь дело с попытками России либо отменить соглашение, либо использовать переговоры в качестве разменной монеты с целью добиться от Запада уступок по санкциям.

По словам министра иностранных дел России Сергея Лаврова, в связи с жесткой санкционной политикой, нацеленной на разрушение российской экономики, Москва вынуждена требовать от США гарантий, что новые санкции не ограничат ее право на свободное и полное торгово-экономическое, инвестиционное и военно-техническое сотрудничество с Ираном. В разговоре с министром иностранных дел Ирана Хосейном Амир-Абдоллахианом Лавров подчеркнул: возрождение ядерного соглашения должно сопровождаться американскими гарантиями, что все его участники будут пользоваться равными правами в отношении развития сотрудничества во всех областях. Госсекретарь США Энтони Блинкен поспешил отвергнуть российское требование, поскольку оно позволит создать большую брешь в прочной стене санкций, которую Соединенные Штаты и другие западные государства пытаются возвести как можно выше с целью наказать Москву за события на Украине. Как подчеркнул Блинкен, требования России отвергаются, поскольку они неуместны, а санкции, введенные после начала военной операции на Украине, не имеют ничего общего с ядерной сделкой с Ираном.

За последние несколько недель участники переговоров вышли на финишную прямую, осознавая, что российская операция представляет угрозу для дипломатического процесса. Очевидно, Запад был готов нивелировать как можно больше спорных моментов в пользу сделки в кратчайшие сроки, так как переговоры о путях возрождения соглашения с доработкой проекта документа (20 страниц) были достаточно длительными и сроки постоянно переносились. Сейчас же мы наблюдаем признаки компромисса в отношении спорного иранского запроса об исключении Корпуса стражей исламской революции из списка террористических организаций Соединенных Штатов, и это "красная черта", от которой Иран не готов отказаться.

Москва же была другого мнения. Тегеран был удивлен ее действиями, и местные официальные лица рассказали иранским СМИ, что первоначально узнали о российских требованиях из новостных сообщений. Поначалу Тегеран раскритиковал их, обвинив Москву в желании защитить свои интересы за счет успеха переговоров по ядерной сделке, но критика быстро утихла.

Ядерное соглашение с Ираном, похоже, стало жертвой реального противоречия между давней заинтересованностью России в сдерживании ядерной программы Тегерана и ее "новыми" интересами после начала спецоперации на Украине. Как следствие, Москва готова пожертвовать посредническими усилиями своего главного представителя на переговорах в Вене Михаила Ульянова. Хотя участие Москвы в ядерном соглашении не обязательно, договор 2015 года отводит ей важную роль в транспортировке и хранении избыточных запасов обогащенного иранского урана. Тем не менее возвращение к ядерной сделки без России теоретически возможно, если другие страны (Китай или, возможно, Казахстан) смогут заняться транспортировкой обогащенного урана из Ирана, заменой его природным ураном и работать с этой страной над преобразованием атомной электростанции Фордо в исследовательский центр. На практике же обойти Москву очень проблематично, поскольку первоначальное соглашение подкрепляется резолюцией Совета Безопасности ООН, и Россия может воспользоваться правом вето, если решит выступить против возвращения к соглашению по ядерному досье Ирана.

Заинтересованность России, по крайней мере на данный момент, в предотвращении распространения ядерного оружия могла побудить ее поддержать завершение сделки, но она предпочла некоторое время маневрировать по Совместному всеобъемлющему плану действий и отложить достижение окончательного соглашения. Иран, со своей стороны, похоже, стремится завершить сделку, учитывая потенциальный доход, который мог бы получить от экспорта своей нефти по более высоким ценам в связи с текущими событиями. Ему крайне необходимо добиться смягчения американских санкций, так как они способствовали сокращению добычи нефти в страны примерно до 700 000 баррелей в сутки. Возобновление поставок на рынок иранской нефти (2,8 миллиона баррелей в сутки, как это было до 2018 года) в случае возвращения к соглашению замедлило бы неуклонный рост цен до 10%, что также служит интересам Запада. Москва, напротив, хочет извлечь выгоду из нынешнего повышения цен в условиях противостояния с западными державами: как один из крупнейших экспортёров нефти она сможет получить большую прибыль.

Провал переговоров обойдется дорого и приведет к повышению уровня напряженности и неопределенности на Ближнем Востоке, поскольку Иран неуклонно наращивает свой ядерный потенциал и продолжает обогащать уран, приближаясь к так называемой "точке прорыва", достаточной для создания ядерной боеголовки. Что касается его сторонников-хуситов в Йемене, то они продолжают бомбить нефтяные объекты на территории Саудовской Аравии и Эмиратов. Есть также Израиль, тихо приветствующий действия России в ходе переговоров в Вене. Судя по всему, он предпочел избегать открытого осуждения российских действий на Украине, когда обнаружил, что это принесет стране множество различных выгод и появилась максимально благоприятная возможность начать военные действия против Ирана. Последний же оказался в сложной ситуации, десятилетиями пытаясь позиционировать Россию как союзника или, по крайней мере, стратегического партнера. До сих пор на самом высоком уровне иранцы избегали осуждения ее действий в ожидании ответной реакции с недвусмысленным обвинением в нанесении удара в спину. Поэтому они пытаются возложить ответственность за приостановку переговорного процесса на американскую сторону: иранские официальные лица жалуются на все новые настойчивые требования Соединенных Штатов. Но как же новые требования России?

Приостановка переговоров в Вене может открыть возможность для переговоров между Тегераном и Москвой относительно складывающейся ситуации, но это будет служить признанием справедливости российского требования, хотя именно она нарушила переговорный процесс. Наиболее реалистичным вариантом для Ирана можно считать запуск двусторонних переговоров с Соединенными Штатами. Пока что он отвергает такую возможность, но если Ирану приходится вести переговоры с Москвой из-за ее попыток препятствовать сделке, логичнее начать диалог напрямую с Вашингтоном, ведь санкции, о снятии которых ведутся переговоры, были введены американцами. Таким обзором, Иран должен адаптироваться к изменению правил игры, пока не стало слишком поздно.