Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Германия должна отказаться от российских энергоресурсов немедленно, пишет The Economist. Немецкий экономист Мориц Шуларик считает, что защита Украины для Германии важнее благополучия собственной промышленности.
Мориц Шуларик (Moritz Schularick)
Профессор-экономист считает, что выжить Германии будет легче, чем некоторые думают
Когда немецкие дипломаты в Брюсселе недавно попытались убедить своих венгерских коллег подписаться под планом Европейской комиссии ввести эмбарго на российскую нефть, они, должно быть, услыхали знакомые доводы. Еще недавно Германия сама отвергала такие призывы как нереалистичные и разрушительные для экономики. "Ничего не выйдет" — вот привычная мантра немецкого правительства.
Но 26 апреля министр экономики Роберт Хабек заявил, что страна сможет прекратить весь импорт российской нефти "всего за нескольких дней". Что же случилось? Проблема оказалась отнюдь не столь неразрешимой, как многие предполагали. Команда Хабека заручилась альтернативными поставками сырой нефти для двух восточногерманских нефтеперерабатывающих заводов, куда сейчас поступает российская нефть.
Германия чересчур осторожничает практически во всем, что касается российской спецоперации на Украине. Она поздно осознала неизбежность военных действий и не сразу включилась в прения об отключении российских банков от международной платежной сети Swift. Поставки оружия на Украину тоже запоздали — надо было раньше, еще во время первого российского наступления. И с нефтью Германия тоже замешкалась, пока герр Хабек не передумал.
Когда немецкие дипломаты в Брюсселе недавно попытались убедить своих венгерских коллег подписаться под планом Европейской комиссии ввести эмбарго на российскую нефть, они, должно быть, услыхали знакомые доводы. Еще недавно Германия сама отвергала такие призывы как нереалистичные и разрушительные для экономики. "Ничего не выйдет" — вот привычная мантра немецкого правительства.
Но 26 апреля министр экономики Роберт Хабек заявил, что страна сможет прекратить весь импорт российской нефти "всего за нескольких дней". Что же случилось? Проблема оказалась отнюдь не столь неразрешимой, как многие предполагали. Команда Хабека заручилась альтернативными поставками сырой нефти для двух восточногерманских нефтеперерабатывающих заводов, куда сейчас поступает российская нефть.
Германия чересчур осторожничает практически во всем, что касается российской спецоперации на Украине. Она поздно осознала неизбежность военных действий и не сразу включилась в прения об отключении российских банков от международной платежной сети Swift. Поставки оружия на Украину тоже запоздали — надо было раньше, еще во время первого российского наступления. И с нефтью Германия тоже замешкалась, пока герр Хабек не передумал.
Аналогичный сдвиг грядет, когда перед Германией встанет вопрос еще более насущный: что делать с российским газом. За последние два десятилетия Россия привлекла на свою сторону значительную часть немецкой политической и деловой элиты посулами дешевого газа — это основа конкурентоспособности немецкой промышленности. Тесные связи и зависимость от путинской России оправдывались отсылками к успеху "Остполитик" — "Восточной политики" 1970-х. Утверждалось, что экономическая интеграция снизит риск конфронтации и приведет к политическому сближению. При этом зависимость от импорта российского газа все крепла: в 2021 году Россия удовлетворяла потребности Германии на 55%. Но в этом году доля российского газа упала ниже 40%. На сегодняшний день газ — второй по величине источник экспортных доходов России.
Пока что Германия по-прежнему решительно противится немедленному газовому эмбарго. Правительство рассуждает о "повальной нищете" и грозит серьезным экономическим спадом, если страна лишится поставок из России. Сплоченные тесными корпоративными узами, промышленность и профсоюзы поддержали правительство с его "Ничего не выйдет".
Пока что Германия по-прежнему решительно противится немедленному газовому эмбарго. Правительство рассуждает о "повальной нищете" и грозит серьезным экономическим спадом, если страна лишится поставок из России. Сплоченные тесными корпоративными узами, промышленность и профсоюзы поддержали правительство с его "Ничего не выйдет".
Но и здесь ветер задул в другую сторону. Становится все очевиднее, что шок от немедленной остановки российских поставок немецкая экономика выдержит. Даже самые пессимистичные сценарии правительства лишь немногим хуже падения производства на 3%, предсказанного в марте международной группой исследователей (с моим участием). Потери значительны, но мало чем отличаются от расходов на пандемию COVID-19. К тому же они вполне приемлемы, ведь у Германии достаточно финансовых возможностей для выплаты зимних компенсаций работникам энергоемких отраслей — в частности, химической и стекольной промышленности. Нежелание решительно порвать с российскими поставками — выбор политический, а не экономический. И все же Берлин придерживается цели добиться независимости от России к 2024 году.
Оправданы ли такие затраты или нет, решать политикам. Но экономике тоже есть что сказать насчет компромиссов. Начнем с того, что бездействие тоже сопряжено со значительными издержками — не в последнюю очередь для украинцев в бомбоубежищах. Приток газовых денег позволяет Путину вести дальнейшие боевые действия. Чем дольше это продлится, тем хуже будут показатели европейского роста.
Оправданы ли такие затраты или нет, решать политикам. Но экономике тоже есть что сказать насчет компромиссов. Начнем с того, что бездействие тоже сопряжено со значительными издержками — не в последнюю очередь для украинцев в бомбоубежищах. Приток газовых денег позволяет Путину вести дальнейшие боевые действия. Чем дольше это продлится, тем хуже будут показатели европейского роста.
Трудно оценить количественно, насколько полное экономическое эмбарго остановит конфликт. Санкции против иранского экспорта нефти и газа за последнее десятилетие нанесли серьезный ущерб экономике страны. В российском случае государственный бюджет пострадает особо. Около 40% доходов российского правительства приходится на экспорт сырья. Хотя Путин вполне может залатать дыру в бюджете, запустив печатный станок, дальнейшая инфляция ослабит его власть над страной и лишит возможностей подкупать союзников.
Однако какой бы ни была расплата за газовое эмбарго, для России она окажется намного дороже, чем для Германии. Германия, в отличие от России, — страна с открытой экономикой, и у нее имеется страховой механизм, чтобы смягчить последствия: торговля. Возьмем, к примеру, энергоемкое производство стекла (этот сектор занимает видное место в общественных дискуссиях, хотя на его долю приходится лишь порядка 0,1% ВВП). Перебои с поставками газа этой зимой ударили по немецким производителям. Но немецкие потребители стекла по-прежнему могут закупать продукцию из других стран — равно как и энергоносители. Торговое сальдо Германии ухудшится, но открытый товарообмен позволит стране импортировать энергию в различных звеньях цепочки прибавочной стоимости. Некоторые особенно энергоемкие отрасли столкнутся с долгосрочными проблемами: поддерживать внутреннее производство без дешевого российского газа будет затруднительно. Но их судьба в следующем десятилетии в любом случае предопределена: набирает обороты "зеленая" трансформация немецкой экономики.
Однако какой бы ни была расплата за газовое эмбарго, для России она окажется намного дороже, чем для Германии. Германия, в отличие от России, — страна с открытой экономикой, и у нее имеется страховой механизм, чтобы смягчить последствия: торговля. Возьмем, к примеру, энергоемкое производство стекла (этот сектор занимает видное место в общественных дискуссиях, хотя на его долю приходится лишь порядка 0,1% ВВП). Перебои с поставками газа этой зимой ударили по немецким производителям. Но немецкие потребители стекла по-прежнему могут закупать продукцию из других стран — равно как и энергоносители. Торговое сальдо Германии ухудшится, но открытый товарообмен позволит стране импортировать энергию в различных звеньях цепочки прибавочной стоимости. Некоторые особенно энергоемкие отрасли столкнутся с долгосрочными проблемами: поддерживать внутреннее производство без дешевого российского газа будет затруднительно. Но их судьба в следующем десятилетии в любом случае предопределена: набирает обороты "зеленая" трансформация немецкой экономики.
Напротив того, российские газопроводы направлены в основном на запад и в Европу. Перенаправить газ в Азию в краткосрочной перспективе не удастся, особенно если санкции коснутся судоходства и морского страхования. Мощности по производству сжиженного природного газа в России ограничены, как и его хранилища. Таким образом, остановить поставки невозможно. Иначе России придется либо сжигать лишний газ, либо закрывать месторождения. Поэтому уже в скором времени верх одержит Германия, а не Россия.
Главные риски для Германии таит в себе не преждевременное закрытие газовых вентилей, а, наоборот, промедление. Летние месяцы дают нам шанс отказаться от российского газа. Если немецкая промышленность не начнет перестройку в самое ближайшее время, к зиме Путин окажется в еще более выигрышном положении. Настало время порвать с порочной логикой "Ничего не выйдет" и сделать шаг вперед.
Мориц Шуларик – профессор экономики Парижского и Боннского университетов
Главные риски для Германии таит в себе не преждевременное закрытие газовых вентилей, а, наоборот, промедление. Летние месяцы дают нам шанс отказаться от российского газа. Если немецкая промышленность не начнет перестройку в самое ближайшее время, к зиме Путин окажется в еще более выигрышном положении. Настало время порвать с порочной логикой "Ничего не выйдет" и сделать шаг вперед.
Мориц Шуларик – профессор экономики Парижского и Боннского университетов