Ложные обещания европеизации

Когда я в 2005-2006 годах учился в магистратуре Центральноевропейского университета в Будапеште, мне запомнилась одна выдающаяся идейная концепция под названием европеизация. За год до этого произошло расширение Евросоюза, включившего в свой состав десять новых членов, в основном из Центральной и Восточной Европы. Это был Большой взрыв, увеличивший Евросоюз, и в те времена все с огромным оптимизмом смотрели на ЕС и на его растущий потенциал в Европе и за ее пределами.

В своей основе европеизация означала, что процесс европейской интеграции изменит общественную систему и политику стран, стремящихся к вступлению в этот клуб, а также приведет к созданию более открытых, либеральных и демократических обществ. Основная идея состояла в том, что кандидаты на членство в ЕС будут стараться утвердить у себя стандарты и ценности Евросоюза, такие как свобода личности, представительная демократия, равенство, власть закона, соблюдение прав человека и отсутствие дискриминации любого рода.

Считалось также, что политика кандидатов на вступление и новых стран-членов будет намного более нравственной и цивилизованной, нацеленной на сотрудничество и менее националистической. Появились даже идеи о расширении европеизации — что стандарты и нормы ЕС будут распространяться за пределы стран, добивающихся вступления.

Европеизация была не просто идеей. Она стала мантрой. В 2013 году в ЕС вступила Хорватия, и я хорошо помню политиков, экспертов и ученых из моей родной Боснии и Герцеговины, до небес превозносивших европеизацию и громко говоривших о том, как прогресс в соседнем государстве принесет выгоды и нашей стране. В то время мало кто задумывался, какое реальное воздействие оказывает европеизация, и является ли этот процесс необратимым.

На самом деле, европеизация быстро показала, что она обратима. Когда в 2015 году в Европу пришел миграционный кризис, на поверхность всплыли старые предрассудки. Четыре государства Центральной Европы, составляющие Вышеградскую группу (Чехия, Словакия, Польша и Венгрия) развернулись в сторону политики нетерпимости. Антииммигрантские настроения получили широкое распространение в странах, которые были единственными транзитными маршрутами для иммигрантов, стремившихся к светлому будущему в Западной Европе.

Миграционный кризис придал смелости и уверенности националистическим силам. Дала о себе знать ксенофобия, причем так, что для многих это стало полной неожиданностью. Политики из стран Вышеградской группы, где мусульманское население малочисленно, стали все чаще выступать с исламофобскими заявлениями. А когда туда проездом начали прибывать мигранты, кое-кто стал утверждать, что эти страны являются главными защитницами культурной самобытности Европы. Внутренняя политика этих стран стала более консервативной.

Происходившее в Центральной Европе было классическим примером того, о чем в 1997 году писал американский журналист Фарид Закария (Fareed Zakaria). Он ввел в обиход термин "антилиберальные демократии", описывая усиливающуюся тенденцию в международной политике. Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан быстро стал олицетворением антилиберальной демократии, символизируя все те пороки и недостатки, которые должна была устранить европеизация. Спустя всего десять лет после вступления Венгрии в ЕС Орбан утвердился в роли главного противника широко разрекламированного процесса европеизации.

Вышеградская группа во главе с Венгрией показала, что политическая культура не стала более либеральной и менее националистической, как обещала европеизация. Вступив в ЕС, новые страны-члены уже не испытывали необходимости реформировать и трансформировать свою политическую культуру. Брюссель оказывал воздействие на кандидатов, но не имел особого влияния на тех, кто уже вступил в ЕС. Например, когда Венгрия стремилась к членству в Евросоюзе, она добилась значительных успехов в проведении реформ и в 2005 году попала в категорию "свободных стран". Но 16 лет спустя она снова стала "частично свободной", о чем в своем докладе за 2021 год сообщила организация Freedom House.

Вступив в Евросоюз, центральноевропейские страны также отказались выполнять его решения. Чехия, Польша и Венгрия нарушили закон ЕС, когда на пике миграционного кризиса решили не принимать по квотам беженцев.

Уход от европеизации наблюдается не только в Центральной Европе. Возьмите хорватского президента Зорана Милановича. Хорватия стала членом ЕС в 2013 году, и тогда это было для нее серьезное внешнеполитическое достижение. Многие полагали, что это также станет мощным стимулом для других стран бывшей Югославии. Многие в регионе надеялись, что после вступления Хорватия преобразится, став примером европеизации для других. Пожалуй, самые большие надежды на это были в Боснии и Герцеговине.

Но спустя почти десять лет после вступления Хорватии в ЕС ее руководитель претендует на звание самого скандального лидера на Балканах. Он почти ежедневно провоцирует конфликты и напряженность в регионе. Он называет Боснию "большим дерьмом", преуменьшает геноцид в Сребренице, а также делает заявления в расистском духе, например, что для превращения в цивилизованное государство Боснии сначала понадобится мыло, а потом духи.

Уже несколько месяцев Миланович активно вмешивается в боснийскую внутреннюю политику. По сути дела, он оказывает давление на боснийских политиков, призывая их к внесению изменений в избирательный закон. Однако большинство аналитиков считает, что модель реформ, которую проталкивает Загреб и поддерживает неуступчивый лидер боснийских хорватов Драган Чович (Dragan Covic), только усилит межэтнические разногласия в этой и без того расколотой стране. На самом деле, прямое вмешательство Хорватии в боснийскую политику сегодня намного заметнее, чем до вступления этой страны в ЕС. Иными словами, членство Хорватии в Евросоюзе не помогло ей наладить более конструктивные отношения с соседней страной.

Сербия — еще один пример страны, где надежды на европеизацию не сбылись. За последние десять лет она сделала серьезные шаги в сторону интеграции с ЕС. В 2012 году Сербия получила статус кандидата на вступление, а в 2014-м начала переговоры. Но добиваясь успехов на пути членства, она одновременно сползает к авторитаризму.

Сербский президент Александр Вучич почти в полном объеме осуществил консолидацию своей власти, и в 2021 году Freedom House назвала Сербию "частично свободной" страной. Вучичу удалось централизовать власть как в своей партии, так и в государстве, причем за последнее десятилетие эта централизация достигла такой степени, какой страна не знала со времен диктатора Слободана Милошевича. Вучич установил жесткий контроль над правительством, органами безопасности и СМИ. При нем началось повсеместное отрицание геноцида и прославление осужденных военных преступников. Тесные связи Вучича с Россией и Китаем также вызывают сомнения в его прозападных устремлениях.

Европеизация полтора десятилетия тому назад была светлой надеждой для бывшего коммунистического блока, но она оказалась бессодержательным набором пропагандистских стереотипов. Новые члены ЕС не только тормозят процесс европеизации и отказываются от нее, но и порой возвращаются назад к своим антилиберальным привычкам.

Возникающие в Центральной Европе и на Балканах тенденции показывают, что европеизация — это обратимый процесс. Так или иначе, политическая культура в обоих регионах формировалась под воздействием коммунизма, и есть серьезные сомнения, что членство в ЕС может быстро и существенно изменить это многолетнее наследие.