Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В какой момент защита частной сексуальной жизни переходит в агрессивное давление на других людей? Этим вопросом задается консервативный журнал "Козёр" и приходит к тревожным для Франции выводам. Речь уже не идет о защите "тайны ложа", смену пола хотят сделать частью "крутого" молодежного бунта.
Поначалу казалось, что это одна из причуд склонных к скандалам, малочисленных "групп озабоченных граждан", с идеей фикс насчет расширения границ сексуального раскрепощения. Когда аббревиатура ЛГБТ (лесбиянки, геи, би и трансгендеры) закрепилась в общественной лексике, мы еще не понимали, во что мы влезли. Сначала казалось, что речь идет о защите частной жизни — что-то вроде борьбы гомосексуалистов за то, чтобы их оставили в покое у них дома. Но оказалось, что история с трансгендерами — это кое-что новое: впервые в истории смешали две очень разные вещи. А именно то, что мы делаем (сексуальная ориентация), и то, чем мы являемся (раньше это называлось полом — мужским или женским, — а теперь называется "гендерной идентичностью"). Объявлялось, что если мальчик чувствует в себе что-то от девочки, то не надо пытаться что-то в себе изменить, а надо просто переделаться в девочку. Это было объявлено правом человека. "Право быть трансом" стало превращаться в один из ключевых лозунгов прогрессивизма. Сегодня смена пола стала модой среди учащихся колледжей и лицеев, "трансгендерная флюидность" стала одним из векторов подросткового бунта. Причем сторонники этой меняющей наше представление о человеке революции хотят, чтобы смена пола стала нормой.
Не поймите меня неправильно. Прежде всего, можно и вправду объявить прогрессивным явлением тот факт, что каждый может выбрать для себя свою собственную гендерную роль, которая раньше называлась просто "мужественным поведением" или "женственной нежностью". Другими словами, сегодня можно быть женщиной с мальчишескими задатками ("сорванцом", "чертенком в юбке", как говорили раньше). А можно быть мужчиной с девичьей мягкостью и материнской добротой. Женщина в современном обществе может быть генералом, а мужчина — стриптизером, и в этом не усмотрят ничего извращенного.
С другой стороны, каким бы таинственным это ни было для подавляющего большинства людей, считающих пол от рождения стабильным и структурирующим элементом человеческой личности, всегда были те, с кем природа сыграла злую шутку, кого с самого раннего детства тянуло на поведение, свойственное противоположному полу. Для них будет облегчением, если медицина позволит им привести в гармонию свое тело и свою психику. Естественно, при условии, что эти люди делают свой выбор сознательно и готовы терпеть связанные с ним страдания. То, что общество более толерантно к людям со специфической внешностью, появляющимся в результате такой смены мола, просто прекрасно.
Только ситуация изменилась. Финансируемое миллиардерами, поддерживаемое учреждениями, получившее признание во многих СМИ, транс-лобби в настоящее время работает над тем, чтобы убедить подростков, и особенно девочек-подростков в том, что гендерная изменчивость — это естественное состояние человечества.
"Каждый является тем, кем он хочет быть", — заявила недавно Элизабет Морено, министр-делегат по вопросам гендерного равенства в правительстве Франции во главе с премьером Кастексом. И если есть несколько отважных психоаналитиков и интеллектуалов, которые не боятся бить тревогу, то этот их мужественный поступок только оттеняет конформизм и равнодушие, царящие в большей части нашего общества.
Увы, поддерживать смену пола у детей — это теперь норма, идти против этого трудно. Вот наша школа и не идет. Наша школа идет на поводу у транс-лобби, а родители все чаще оказываются беспомощными перед напором политкорректности. Возможно, уже слишком поздно сопротивляться этому безобразию, этому насилию над нами. Поэтому с моральной точки зрения это сейчас особенно важно — осудить это безумие, которое принесет намного больше страданий, чем облегчений.
Элизабет Леви (Elizabeth Levy)