Крупное исследование подсказывает ключ к борьбе с нищетой: больше дружбы между богатыми и бедными

Последние четыре десятилетия успех во взрослой жизни все чаще определяется происхождением и положением семьи в детстве. Но обширное новое исследование на основе миллиардов дружеских связей в соцсетях выявило поразительное исключение из этой закономерности. Оно объясняет, почему некоторые районы предлагают скорейший выход из бедности, а другие нет.

Ученые выяснили, что при наличии в детстве друзей из других классов шанс у выходцев из бедных районов на высокий заработок во взрослой жизни значительно увеличивается.

Исследование, опубликованное в понедельник в журнале Nature, проанализировало дружеские отношения в Facebook* 72 миллионов человек — это 84% взрослого населения США в возрасте от 25 до 44 лет.

Уже подмечено, что некоторые районы гораздо эффективнее других устраняют барьеры на пути вверх по лестнице доходов, но объяснения этому не было. Новый же анализ — крупнейший в своем роде — показал, что успех выходцев из бедных районов во взрослой жизни главным образом определяется степенью близости между богатыми и бедными в детстве.

Эффект оказался глубок. Исследование показало, что, если бедные дети растут в районах, где 70% друзей происходят из богатых семей, их будущие доходы вырастают в среднем на 20%.

Эта межклассовая дружба — или, по выражению исследователей, "экономическая сопричастность" — сказалась сильнее, чем качество школьного образования, семейные обстоятельства, доступность работы или расовый состав района. Исследователи установили, что знакомства открывают новые возможности, а ширящийся классовый разрыв в США их, наоборот, закрывает.

Распространенность межклассовой дружбы (или экономическая сопричастность) определяется долей друзей с доходом выше среднего среди знакомых у людей с доходом ниже среднего. Средние доходы домохозяйств взяты из исследования американского общества 2014–2018 годов.

"Дети, выросшие в районах с обширными связями между классами, показывают лучшие результаты и имеют больше шансов выбраться из бедности", — констатировал Радж Четти (Raj Chetty), экономист из Гарварда и директор программы "Аналитика возможностей", которая посвящена изучению корней экономического неравенства и факторов экономической мобильности. Он — один из четырех авторов исследования наряду с Йоханнесом Штробелем (Johannes Stroebel) и Терезой Кухлер (Theresa Kuchler) из Нью-Йоркского университета и Мэтью Джексоном (Matthew Jackson) из Стэнфордского университета и Института Санта-Фе.

Результаты показывают, что различные попытки укрепить разнообразие — перевозка учеников в школы другого района в целях расовой интеграции, зонирование жилой застройки и положительная дискриминация — особого эффекта не дали. При этом ученые заключили, что одного соседства для расширения возможностей недостаточно: не менее важны и взаимоотношения между людьми.

"Для повышения экономической сопричастности надо повышать уровень взаимодействия людей с различными доходами", — пояснил профессор Штробель.

Джимариэль Боуи (Jimarielle Bowie) вспоминает, что росла в семье на нижней границе среднего класса. Ее родители развелись, а во время жилищного кризиса конца 2000-х лишились работы и вынужденно переехали. Поэтому когда в старшей школе она подружилась с девочками из богатого района, их образ жизни ее заинтриговал. У них были большие дома, они ели другую еду, а их родители — врачи, юристы и пасторы — воспитывали их иначе и готовили к поступлению в колледж.

"Мама приучала нас трудиться. Она рассказывала нам об истории семьи и внушала, что мы должны быть лучше и добиться большего, — сказала 24-летняя Боуи. — Я раньше и не слышала про единый тест для приема в вузы, пока меня не просветили родители друзей. Я решила, что сдам его, и они немного меня поднатаскали".

Боуи первой в своей семье получила высшее образование. Теперь она адвокат по уголовным делам — и нашла эту работу через друга школьного приятеля.

"Общаясь с людьми из состоятельных семей, я как бы попала в их круг, поняла их логику и ход мыслей, — говорит она. — Я ни секунды не сомневаюсь, что это оказало решающее значение".

Социальный капитал, то есть сеть человеческих взаимоотношений и их влияние, давно волнуют социологов. Этот термин ввел в оборот в 1916 году школьный администратор из Западной Виргинии Эл Джей Ханифан (L.J. Hanifan). С тех пор исследователи обнаружили, что детские связи с более образованными или богатыми людьми могут сформировать цели в жизни и посеять желание поступить в колледж и сделать карьеру.

Но новое масштабное исследование на основе 21 миллиарда обезличенных дружеских связей в Facebook* впервые высветило, что жизнь в районе с более доступными межклассовыми связями значительно улучшает дальнейшие экономические результаты.

Исследователи ограничились активными пользователями Facebook*. Они оценивали доходы пользователей на основе адреса проживания, образования, модели телефона, возраста и других параметров.

Для каждого пользователя с низким доходом исследователи определили его адрес и сколько у него друзей с высоким доходом. Это дало им представление об уровне экономической сопричастности в том или ином районе. Затем они сравнили новые данные с более ранними налоговыми данными и измерили, насколько экономические перспективы детей с низким доходом зависят от района.

Исследователи также изучили 20 миллионов пользователей на предмет того, какие учебные заведения они заканчивали и каковы их взаимоотношения с родителями. Используя эти связи, они повторили свой анализ, на сей раз на школьных связях между детьми богатых и бедных родителей, чтобы измерить роль отношений, завязавшихся в раннем возрасте. Аналогичный анализ они провели среди подростков-пользователей Instagram*. И сопоставив их с данными их братьев и сестер, которые переехали в разном возрасте, они доказали, что район играет бóльшую роль, чем семейные обстоятельства.

Каждый анализ приводил к одному и тому же выводу: чем больше связей между богатыми и бедными, тем успешнее дети в дальнейшем выбираются из нищеты. По сравнению с этими связями другие проанализированные характеристики — расовый состав района, уровень бедности и качество образования — имели гораздо меньшее значение для социальных лифтов или вообще никак на них не сказались.

"Это очень важно. Я считаю, что сегодня нам в Америке катастрофически не хватает того, что я называю „стыковочным социальным капиталом”, — неформальных связей с людьми, на нас непохожими. Последние полвека эти связи слабеют, — сказал Роберт Путнем (Robert Putnam), политолог из Гарварда и автор книги "Боулинг в одиночку" и "Наши дети" об упадке социального капитала в Америке. — И это действительно большое дело, ведь это дает нашей стране ряд подсказок, как начать двигаться в верном направлении".

Другие разновидности социального капитала тоже важны — например, уровень волонтерства и дружба с людьми схожего происхождения. Однако новое исследование показывает, что даже в отсутствии иных видов социального капитала, роста межклассовых отношений вполне хватает, чтобы улучшить экономические перспективы детей. И именно этот вид социального капитала слабеет от усугубляющегося классового раскола. В последние десятилетия люди стали чаще селиться по соседству с представителями своего класса и отправлять детей в такие же школы — по мнению социологов, это обусловлено страхом лишиться статуса и доходов в эпоху растущего неравенства.

"Давление на родителей, которые пытаются обеспечить детям конкурентное преимущество, усиливается, когда в обществе царит неравенство и есть что терять, — объясняет социолог из Университета Индианы Джессика Каларко (Jessica Calarco),изучающая неравенство в школах и между семьями. — Наше общество устроено так, что такого рода межклассовая дружба не поощряется, и многие родители, зачастую белые, выбирают для своих детей соответствующие районы, школы и хобби, чтобы свести эти связи к минимуму".

В результате богатые в основном дружат с богатыми, а бедные — с бедными.

Исследование показало, что люди с низким доходом гораздо чаще богатых заводят друзей в собственном районе. И в соседних бедных районах тоже меньше богатых, с которыми можно завести знакомство.

Человеку свойственно дружить с себе подобными, поэтому в большинстве культур есть свой вариант пословицы "птицы одного оперения держатся вместе" (эквивалент "с кем поведешься, от того и наберешься" — прим. ИноСМИ), объясняет профессор Путнем. И есть свидетельства, что даже формируя межклассовые связи, люди тяготеют к представителям своей расы.

Боуи, чернокожая с японскими корнями, сказала, что ее друзья из богатых семей тоже были черными.

"От одного общения с богатыми черными у меня был культурный шок, — вспоминает она. — Но богатые белые жили совсем иначе. С другими черными у нас были одинаковые выражения, мы смотрели одни и те же фильмы, наши бабушки и дедушки ходили в одни и те же церкви".

В рамках исследования роль расы напрямую не оценивали (в данных Facebook* она не указана, а методикой, позволяющей угадать расу, авторы исследования не воспользовались), однако в районах с высоким расовым разнообразием межклассовые отношения оказалось слабее.

Раса явно связана с уровнем мобильности, как показали различные исследования, в том числе команды профессора Четти. Вообще черным из районов с высоким уровнем сегрегации с большей вероятностью грозит бедность и худшие экономические достижения.

"Высказывались предположения, что сказывается разница в ресурсах, качестве школ и социальных нормах, — сказал он. — Мы же показали, что районы с высокой долей черного населения, как правило, больше разобщены экономически: как у черных, так и у белых жителей меньше друзей с высоким доходом".

По словам Четти, очевидно, что на экономических показателях чернокожих как из сегрегированных, так и из интегрированных районов сказались и другие факторы, в том числе расовая дискриминация на рынке труда и массовое лишение свободы.

Но исследователи утверждают, что их выводы о важности межклассовых отношений верны безотносительно расы. Ту же закономерность — повышенную экономическая мобильность как следствие высокой экономической сопричастности — они обнаружили в районах, почти полностью белых, черных или латиноамериканских.