Иран и Россия – не конкуренты друг другу в области нефти

Разъясняет Мохсен Пакайин, эксперт-международник

Сейчас, как мы видим, особый акцент западной стороны на переговорах с Ираном по ядерной сделке (СВПД) сводится к тому, что собственно переговоры окончены, и дальше Иран уже должен принимать решение – выполняет ли он выдвинутые условия или нет. Это не обозначение крайнего срока для завершения переговоров, а способ оказания давления на Иран, с тем, чтобы он отступил от своей законной и обоснованной позиции.

В специальном интервью для "Хамшахри" бывший дипломат Ирана дал характеристики позициям всех участников переговоров (по восстановлению ядерной сделки), и, соответственно, всех участников соглашения с Ираном: "Сейчас, когда Жозеп Боррель, глава внешнеполитического ведомства Евросоюза, равно, как и наши другие западные партнеры, используют разного рода ключевые слова на переговорах, такие, как "окончательные текст" или же "достаточность переговоров", это не что иное, как способ оказать давление на Исламскую Республику Иран или дать Ирану сигнал-предупреждение о том, что, если текст или соглашение не будут приняты, то более никаких переговоров не будет и, по сути, вся переговорная площадка по СВПД в Вене закроется. В этом заключается их подход относительно Ирана, их попытки повлиять на поведение Ирана, с тем, чтобы, наконец, заставить Иран принять диктуемые ему условия".

Использование подобных ключевых слов, продолжает Мохсен Пакайин, показывает, что западная сторона стремится навязать свои идеи переговорщикам от Ирана, создать на переговорах особую психологическую атмосферу, в которой Иран примет навязанное ему "плохое соглашение".

Дело в том, что Исламская Республика Иран с первого дня ядерной сделки считала соглашение вступившим в силу и полагала, что обе стороны будут привержены его выполнению. То есть, Иран считал, что ему предстоит выполнять свои обязательства в обмен на выполнение обязательств противоположной стороной. Причем для обеих сторон предусматривались именно обязательства, а не какие-либо односторонние уступки. Но, как мы знаем, разъясняет бывший дипломат, Соединенные Штаты вышли из ядерного соглашения и таким образом не выполнили взятые на себя обязательства, возобновили действие санкций против Ирана и даже добавили другие, которых не было, пока обсуждалась ядерная сделка. Иран какое-то время ждал и терпел, а затем приостановил выполнение своих обязательств, а далее логичным шагом (Ирана), основанным, кстати, на той же сделке и ее правовых положениях, стало то, что он вовсе отказался от своих ядерных обязательств и прекратил соблюдать ограничения, которым ранее честно пытался следовать.

Подходом, которому следует Иран в случае фактического саботажа сделки противоположной стороной переговоров, стала опора на понятие "право". Это было логичным шагом для возвращения к переговорам по сделке в Вене. И сейчас именно в таком качестве Иран и участвует в этих переговорах. Следуя тому, что у Ирана тоже есть свои права, он не будет принимать никаких навязанных ему условий: Иран только в том случае возвращается к ядерной сделке и выполнению своих обязательств, если американцы снимают все санкции и, более того, дают гарантии, что никакие санкции, ни на срок ядерной сделки, ни после, вводиться не будут, и иностранные компании, соответственно, будут беспрепятственно инвестировать в экономику Ирана и вести в Иране любую экономическую деятельность, не огладываясь ни на кого.

Если это все будет иметь место, продолжает разъяснять Пакайин, тогда можно будет говорить, что достигнутое соглашение равноправно, которое выгодно обеим сторонам. То есть, Иран снова начинает соблюдать ядерные ограничения, а они (Запад) отменяют санкции, и Иран, таким образом, снова имеет нормальные экономические связи со всем миром без ограничений.

Пакайин также пояснил, почему предположения о якобы нежелании также России и Китая возвращаться к соглашению в новых международных условиях не соответствуют действительности. Как пояснил бывший дипломат Исламской Республики, дело в том, что появления подобных утверждений – тоже часть обычной американской стратегии. Так они (США) стараются переложить свои собственную ответственность за срыв и невыполнение соглашений на плечи еще кого-то, когда другие страны тоже якобы должны делить ответственность за отсутствие договоренностей. Это при том, добавил Пакайин, что только в тех условиях, когда все санкции будут сняты и нормальные экономические связи (Ирана) со всем миром будут восстановлены, Китай получает огромные возможности инвестировать в иранскую экономику без ограничений. Для этой страны всегда создаются особые условия, чтобы она могла вкладывать деньги в развитие экономики Ирана, и это происходило бы на взаимовыгодных условиях. Потому, подчеркнул Пакайин, Китай, несомненно, выступает за скорейшее разрешение всех спорных противоречий, за "распутывание" всех узлов, связанных с возобновлением сделки, поскольку Пекин в нынешних условиях не может нормально сотрудничать с Ираном, находясь под постоянным давлением со стороны США. В случае, если этого давления также не будет, Китай сможет спокойно инвестировать в экономику Ирана, и на еще более выгодных условиях, чем прежде. И потому предположение о нежелании Китая возвращаться к ядерному соглашению полностью нелогично.

Подобные предположения, пояснил эксперт-международник, точно также необоснованны и в отношении России. Ведь после снятия санкций для России тоже появится куда более широкое поле для экономической деятельности (в Иране), и русские смогут открыто и безбоязненно инвестировать в иранскую экономику. Точно также и Иран мог бы более широко использовать рынки этой страны для предложения своих товаров, тем более в ситуации, когда Россия находится под западными санкциями и многие западные производители и товары покинули Россию. Естественно, в случае, когда для расширения экономических связей воссоздается нормальная среда, это сулит выгоду и пользу обеим сторонам.

С другой стороны, если говорят о том, что Иран, в случае снятия с него санкций, становится однозначным конкурентом России на мировых рынках в нефтегазовой сфере, то подобные утверждения также неверны, продолжил Пакайин. Поскольку сейчас, в ходе конфликта на Украине, спрос на нефть, особенно со стороны государств с передовой экономикой, резко возрос и превышает предложение. И эта ситуация точно будет сохраняться, по крайней мере, до тех пор, пока боевые действия на Украине не закончатся, относительно чего сейчас просто невозможно дать ясный прогноз. Соответственно, вся нефть, которая будет поступать на мировые рынки, будь она российская или иранская, всегда будет находить своего покупателя, и едва ли будет иметь место какая-то серьезная конкуренция. Весьма вероятно, что и цены, в силу сотрудничества Ирана, России и ОПЕК удастся сбалансировать.

Таким образом, можно подчеркнуть, подвел итоги эксперт издания, вместо "нефтяной конкуренции" будет иметь место "нефтяное сотрудничество", только в еще большем масштабе. С учетом нынешнего высокого спроса на нефть на мировых рынках, две стороны, как Иран, так и Россия, смогут продавать свою нефть, не лишаясь выгод, и в этой области не будет каких-либо серьезных проблем ни для одной, ни для другой стороны. И кстати, для России и ее нефтегазовых компаний-гигантов тоже появятся возможности более широко инвестировать в нефтегазовую сферу Ирана. В подобных условиях естественно, что Россия тоже будет выступать за то, чтобы сделка была возобновлена, и к этому не было бы препятствий. Логично, что именно в таких условиях появится более подходящая атмосфера для расширения торгово-экономического сотрудничества между Москвой и Тегераном.

(…)

* Для удобства читателей перевод публикации приводится с сокращениями

Спецрепортаж, подготовленный группой "Политика"/Внешняя политика/Первая полоса издания Hamshahri